Николай Кареев - Учебная книга Древней истории с историческими картами

346. Разложение язычества

Объединяясь в одну синкретическую религию, язычество в то же время разлагалось. Критика мифологии, начатая еще в эпоху греческой независимости некоторыми философами, продолжалась и в римскую эпоху. Образованному человеку делалось все труднее и труднее верить в мифы. Одни хотели тем не менее спасти мифы, толкуя их в смысле иносказаний, под которыми скрываются какие‑либо философские или нравственные истины, и таким образом именно поступали неоплатоники. Для других, наоборот, мифология была собранием басен. В образованном обществе распространялся так называемый эвгемеризм , т. е. мнение греческого писателя (около 300 г. по Р. X.) Эвгемера , который доказывал, что боги суть обоготворенные люди, когда-то действительно жившие на земле. По словам Цицерона, два авгура не могли без смеха видеть друг друга. Во II в. по Р. X. остроумный греческий писатель Лукиан из Самосаты (в Сирии, на берегу Евфрата) в своих разговорах богов и других произведениях выставил в смешном виде греческую мифологию и новых восточных богов, пробравшихся на Олимп. Наибольшей силы достигло неверие в богов политеизма в последние времена республики и в первом веке империи, но со II столетия по Р. X. началось усиление религиозности, которая, однако, у образованных людей, плохо мирилась с наивным политеизмом. В это время стало все больше утверждаться убеждение, что разные боги суть лишь простые обозначения отдельных свойств одного и того же божественного начала. Передовая религиозная мысль эпохи выражалась особенно часто в стремлении к единобожию. Не мало вреда принесла языческой религии апофеоза (обоготворение) императоров, когда люди воскуряли фимиам и приносили жертвы тиранам, запятнавшим себя пороками и преступлениями. Благодаря этому, религия прямо лишалась своего нравственного содержания, превращаясь в собрание грубых суеверий и вырождаясь в идолопоклонство.

347. Нравственная философия в эпоху Римской империи

Образованным людям, не удовлетворявшимся старой религией, последнюю заменяла философия. Римляне не имели склонности греков к решению отвлеченных вопросов бытия и знания и интересовались лишь вопросами жизни – о её цели, о добре и зле, о счастье и нравственном поведении. По этим вопросам римские философы не создали, однако, никаких самостоятельных систем, а лишь повторяли и развивали греческие учения эпикуреизма и стоицизма. Люди с наклонностью к безмятежному пользованию радостями жизни предпочитали эпикуреизм, но более глубокие натуры разделяли учение стоиков. Стоицизм позволял твердо переносить превратности жизни и неуклонно исполнять свой долг. В конце республики и начале империи римский стоицизм имел республиканский оттенок, но с течением времени он отрешился от всякой связи с политикой. Большою популярностью в римском обществе пользовались нравственные рассуждения стоического наставника Нерона, Сенеки , хотя сам он далеко не соответствовал своему идеалу. Во II в. по Р. X. в духе стоицизма писали два человека, стоявшие на двух противоположных концах общественной лестницы – раб Эпиктет и император Марк Аврелий , и оба они жили в полном согласии со своими принципами. Что особенно сближает между собою этих стоиков, так это проповедь человеческого достоинства, любви к ближнему и братства всех людей. Стоицизм возвышался над сословными и национальными рамками во имя идеи человечности. «И раб – человек», худшее же рабство есть рабство страстям. Стоики учили еще, что никакая внешняя сила не может поработить внутренней свободы человека, потому что человеческая душа имеет божественную природу.

348. Еврейский прозелитизм

В религиозном синкретизме времен империи не принимали участия только евреи, которым строгое единобожие не позволяло участвовать в языческих культах. Попытки навязать им язычество встречали всегда с их стороны отпор и под сирийским, и под римским владычеством. Верность религии предков и национальная исключительность возбуждали против евреев другие народы. Тем не менее, сами евреи ревностно распространяли свою религию между язычниками (прозелитизм). Еще с эпохи Птолемеев их было особенно много в Александрии, и греческий перевод священных книг, сделанный для александрийских евреев, способствовал этому распространению. Сближение евреев с остальным миром выразилось и в том, что среди них были люди греческого образования. Таков был, например, Филон. Равным образом греческим образованием владел и anостол Павел, бывший, кроме того, и римским гражданином. Это сближение евреев с греко‑римским миром было в высшей степени благоприятно для распространения христианства.

II. Гонения на христианство

349. Распространение христианства

Проповедь Иисусом Христом «благой вести» (евангелия) всем труждающимся и обремененным и основание первой христианской общины (церкви) в Иерусалиме относятся к царствованию Тиберия. Сначала и даже очень долгое время римляне смотрели на христианство, как на одну из еврейских сект, потому что первыми христианами были одни евреи, но уже в середине I в. новая религия, в которой не должно было быть ни иудея, ни эллина, ни варвара, а все должны были признавать себя детьми единого Небесного Отца, исповедовалась и небольшими общинами обращенных язычников в разных местах империи. Апостольский собор в Иерусалиме постановил, что язычники, обращающееся ко Христу, не обязаны подчиняться закону Моисея, и это совсем отделяло христианство от иудейства и делало его религией, возвышавшейся над условиями места и племени. Апостол Павел своими путешествиями в Малой Азии, Македонии, Греции и Италии и посланиями к новообращенным особенно много содействовал первому распространению христианства в разных провинциях империи. Последовавшее вскоре затем разрушение Иерусалима Титом (70), имевшее своим следствием изгнание из Палестины массы евреев, тоже способствовало распространенно христианства в Римской империи. Конечно, первые свои крупные успехи религиозная проповедь сделала в восточных провинциях – и по географической близости к Палестине, и потому, что главным языком этой проповеди был греческий , на котором были написаны и сами священные книги новой религии, но и на Западе, даже в самом Риме, христиане были уже при Нероне. Мало-помалу во всех больших городах Востока и Запада, в Антиохии, в Александрии, в Риме и т. п., а потом и в меньших селениях возникли общины верующих, получившая название церквей (по‑гречески – экклесия, т.е. народное собрание) и состоявшие из клира (епископов, пресвитеров и диаконов) и мирян. Между этими общинами существовали постоянные сношения, и установилась связь, и все они, вместе взятые, составили одну общую организацию, охватившую под именем вселенской (или кафолической) церкви все провинции империи. Число христиан все более и более возрастало, и последователи христианства встречались в разных классах общества. Позже всего новая религия проникла к сельским жителям, особенно в местностях, отдаленных от городов. Поэтому впоследствии христиане стали называть язычников паганами , как обозначались жители сельских округов, или пагов (paganus от pagus, откуда фр. payen и слав. поган, наше – поганый). Но прежде чем утвердиться в Римской империи, христианство должно было выдержать страшную борьбу с язычеством.