Виктор Рутенбург - Титаны Возрождения

==132

реализовать свой научный потенциал с редкой результативностью. К концу жизни он был автором около 250 научных публикаций, среди которых более 10 монографий, ученым, книги и статьи которого переведены на многие иностранные языки, членом двух итальянских академий и нескольких международных обществ. Для ученого, занимающегося историей не своего народа, такое признание, особенно в стране изучения (Италия), весьма знаменательно. Для советского ученого, работавшего в весьма непростые для развития исторической науки времена, — знаменательно вдвойне, поскольку встречалось нечасто.

Таковы лишь некоторые «внешние» линии человеческой и научной судьбы автора «Титанов Возрождения», которые нелишне будет знать заинтересованному читателю книги.

Итальянское Возрождение оказалось той сложной, достаточно запутанной и достойной внимания проблемой, которая позволила Рутенбургу как бы «сложить», переплести многочисленные линии своих исследовательских разработок: новаторская деятельность итальянских компаний XIV в., история хозяйственного уклада и народных движений, в-опросы развития городов и зарождающихся государственных форм, историю религиозного сознания, политической философии и утопической мысли Италии XIV—XVI вв., наконец, свой интерес к архивным документам, любовь к искусству и поэзии.

Завязав в единый узел ренессансной проблематики разнообразные и часто разнохарактерные нити своих итальянских тем и направлений исследования, В. И. Рутенбург должен был сделать и следующий шаг, естественный для ученого его уровня: попытаться осмыслить итальянское Возрождение в более широком европейском контексте, в соотнесении с ренессансными проявлениями других стран Европы. Более того, оказалось необходимым обратиться к проблеме так называемого мирового Возрождения, поскольку остро встал вопрос о пространственно-временных границах распространения Ренессанса и соответственно о его критериях. Результатом такого рода работы явилась известная монография В. И. Рутенбурга «Италия и Европа накануне Нового времени» (Л., 1974). Через два года вышло первое издание «Титанов Возрождения», где

==133

комплексный подход к истолкованию Ренессанса получил совершенно своеобразное повествовательное и проблемно-образное решение.

Замысел книги оригинален, исполнение его последовательно. Само же это весьма небольшое по объему сочинение воспринимается вовсе не как легкое чтение для любителей умственного досуга. Читатель, движимый интересом к Возрождению, а только на таких и рассчитана книга, прочтя ее до конца, столкнется с очень плотной и притом разнородной информационно-повествовательной тканью, пройдет через сито острых проблем, калейдоскоп имен, необычность сюжетных поворотов в раскрытии темы и огромное количество фактического материала.

В книге нет ничего непонятного для человека, любящего историю, но как целое она необычна даже для научно-популярного жанра, а для прочтения не так уж легка.

Сама задача оживить слегка застывшую в хрестоматийном глянце, хотя и выразительную формулу Энгельса о «величайшем прогрессивном перевороте» и титанах Возрождения, нетривиальна, тем более что в нашей литературе ничего, кроме ритуально почтительных ссылок или нормативных интерпретаций применительно к любому «своему» материалу, с ней обычно не происходило. Но театральность замысла Рутенбурга состояла не просто в «инсценировке» знаменитой мысли Ф. Энгельса через создание ряда живых, творческих портретов выдающихся деятелей Возрождения, но также и через несомненно удачную и смело реализованную попытку посмотреть на формулу классика марксизма сквозь призму современной проблематики третьей четверти XX в. в оснащении новых фактов, документов и концепций. Это в свою очередь доставило автору способ оживить сами достаточно фундаментальные и академические научные проблемы, дать их читателю в острой, жизненной и часто дискуссионной форме.

Педантичный читатель, которому может не доставать в этой книге последовательного, логически развернутого, плавно переходящего от одной рубрики к другой изложения материала, должен принять во внимание, что контрастность и подчеркнутая фрагментарность есть душа замысленного автором плана работы. Больше того,резкость поворотов и акцентов, цикличность (но не

==134

повторы) изложения, подчеркнутое сопоставление героев через столкновение их творческих и мировоззренческих позиций, стремление «прорастить» из небольшого факта значительную проблему составляют не только отличительную особенность книги, но и характернейшие признаки научного стиля Рутенбурга. Попытка передать целое через ряд выразительно показанных граней, минуя скольжение по плоскостям перехода от детали к детали, от параграфа к параграфу, отличала многие академические труды ученого, а тем более его многочисленные устные выступления. В «Титанах Возрождения» эта его особенность развернулась в полной мере, придавая дополнительные оттенки и созданному автором образу Возрождения как исторической эпохи, и образам ее замечательных участников. Контрастность, проблемность и открытость повествования дают возможность читателю почувствовать принципиальную незавершенность современной концепции Возрождения, нерешенность многих его насущных вопросов. Может быть, это есть наиболее корректный способ не порождать у читателей иллюзии законченности научной картины Возрождения в современной историографии, оставляя самым вдумчивым из них пространство для соразмышления и творческого додумывания отдельных положений, для сравнения их с сочинениями других авторов.

Автор послесловия намеренно избегал воспроизведения, разбора, оценки и даже цитирования отдельных выводов и материалов этой книги. Коль скоро она прочитана, то, написанная с изрядной ясностью высказываний, и должна говорить сама за себя, тем более что вырывать отдельные ее положения из плотного контекста не хотелось, а многообразие ее тем и сюжетов не поддается даже перечислению на страницах небольшого послесловия. Скажу лишь одно: с отдельными фрагментами сочинения Рутенбурга можно было бы и не согласиться, другие места автор, если бы он готовил работу к переизданию через 15 лет, изменил бы сам. В этом нет ни малейшего сомнения, поскольку ученый, сам любивший и умевший дискутировать, был чуток не только к обоснованной критике, но в еще большей мере к новым данным науки и движениям мысли, менявшим традиционные подходы к тем или иным вопросам.

==135

Оставляя прочитавшим возможность самостоятельно оценить книгу по существу ее выводов и фактов, я все же не могу пройти мимо одного принципиального вопроса, связанного как с этой книгой и ее темой, так и с гораздо более общей темой. Речь идет о набирающих силу тенденциях отрицательной переоценки Возрождения как образа нашего современного нравственного и исторического сознания. Перестав быть примером и образцом только всего самого «передового» и «прогрессивного» (и это вполне естественно), эпоха Возрождения в сочинениях уже довольно большого количества авторов рискует превратиться в синоним всего самого плохого, духовно разрушительного, спровоцировавшего в дальнейшем историческом развитии все беды от моральной испорченности и утопической агрессивности до прагматического эгоизма и даже кровавого деспотизма XX в. Истоки всех этих феноменов, ярко расцветших в современности, начинают теперь видеть именно в Ренессансе (в тиранах, эксцессах, перехлестах мысли этого времени) и соответственно судят культуру гуманизма. Следовало бы все же избегать крайностей уже преодоленного просветительски позитивистского или наступательного, максималистски «нравственнического» подхода к Возрождению. Коллизия эта заслуживает самого глубокого и корректного истолкования, и я присоединился бы к мысли, что «академическая наука о Возрождении должна принять вызов, который бросила ей новейшая критика Ренессанса». Но несколько замечаний сделать необходимо.