Даниэль Лазар - Ложь Тимоти Снайдера

Но каких конкретно «старых добрых дней»? 1920-х — годов инфляции, экономической нестабильности и белого террора, особенно в Польше и Венгрии? 1930-х с их усугубляющейся экономической катастрофой и дальнейшим креном вправо? Различные движения за независимость 1970–1980 гг. начинались с пёстрой смеси религии, либерализма и рыночной экономики: часть от Иоанна Павла II, часть от скандинавской социал-демократии, часть от Милтона Фридмана. Но они привели к жёсткой экономической встряске, непрочному восстановлению, вызванному увеличением спроса в годы президентства Буша-младшего, а затем — к свирепой рецессии после кризиса 2008 г.; модель развития чрезвычайно походит на межвоенную.

Во время краха всё более напористо заявляли о себе прежние политические силы. Венгерский писатель Имре Кёртес сознался в том, что был среди «наивных и доверчивых», считавших, что трансформация приведёт их в эру демократии и прогресса, но вместо этого проследовавших «от одного сюрприза к другому: ложь, ненависть, расизм, глупость прорывались наружу повсюду вокруг меня, будто нарыв, гноившийся сорок лет, внезапно пронзили скальпелем». По данным опроса, проведённого в Венгрии в феврале 2009 г., антисемитизм стал обыкновенным явлением, и две трети взрослых респондентов соглашались с тем, что евреи обладают слишком большой властью в деловом мире; антицыганские предрассудки распространялись с не меньшим успехом.

В Польше диссидент Михник, инициатор восстановления отношений с церковью, извинялся за ошибки, допущенные перед «освобождением»: за непонимание ужасов, которые повлекла за собой капиталистическая реставрация, за недооценку отсталости церкви и распространённости антисемитизма и так далее. Но затем он продолжил делать новые ошибки, поддержав вторжение Буша в Ирак в 2003 г. и заняв жёсткую пронатовскую позицию по Украине сегодня.

На севере всё оказалось ещё более неустойчивым. Две балтийские страны, обретшие после получения независимости в 1991 г. большое русскоязычное меньшинство (Эстония — 30%, Латвия — 34%), ответили на это аннуляцией гражданства для всех переселившихся после присоединения к Советскому Союзу в 1939–1940 гг. Этот акт коллективного наказания легко оставляет позади антирусские меры, принятые в Киеве после февральского переворота.

Казнь партизана немцами близ Минска

В 2002 г. в Пярну, маленьком городке в юго-восточной Эстонии, был установлен барельеф, изображающий солдата в униформе СС со словами: «Всем эстонским солдатам, павшим в войне за освобождение их страны и за свободную Европу в 1941–1945 гг.» Для местных властей предержащих войска СС показались хорошим союзником в борьбе с Советами. В 2007 г. эстонское правительство снесло советский военный памятник, известный как «Бронзовый солдат», в Таллине, что повлекло за собой две ночи бунтов русскоязычных жителей, составляющих около половины населения столицы. Когда ЕС предложил ввести запрет на использование нацистской символики в 2005 г., Витаутас Ландсбергис, первый глава постсоветского литовского государства, а теперь член Европарламента, ответил призывом запретить «символы в равной степени жестокой коммунистической диктатуры».

В том же году Эстония и Литва отклонили официальное приглашение принять участие в праздновании Дня Победы в Москве и были должным образом вознаграждены визитом Джорджа Буша. «Поражение привело к свободе для большей части Германии, — заявил Буш в Риге, — а большей части Восточной и Центральной Европы победа принесла жёсткое подчинение другой империи».

Доведение до абсурда произошло в 2006 г., когда литовское ежедневное издание «Республика» заклеймило Ицхака Арада, который долгое время служил директором Яд-Вашема[5], «штурмовиком НКВД», потому что он — юноша из Вильнюсского гетто — сумел бежать и присоединиться к партизанам. Местная прокуратура завела формальное следствие, а два года спустя сопроводила его расследованием деятельности в военные годы двух пожилых женщин, евреек Фани Йочелес-Бранцовски и Рахили Марголис, которые также присоединились к партизанам. Как указывает Арад, эти обвинения проистекают из концепции двойного геноцида, которая утверждает, что имел место «коричневый Холокост» со стороны нацистской Германии и небольшого числа прибалтов, и равный, встречный «красный Холокост», проводимый Советским Союзом и его местными коллаборационистами. «Для того, чтобы оправдать участие литовцев в массовых убийствах евреев, — пишет он, — возникла необходимость придумать евреев, убивавших литовцев».

Так для йельского профессора была подготовлена возможность выдать на-гора настоящую оду концепции двойного геноцида, приравнивающую партизан к штурмовикам и возлагающую вину за еврейские погромы на Советы. Когда евреи протестовали против церемониального перезахоронения карманного премьер-министра нацистов Юозаса Амбразявичюса, в 1941 г. отдавшего приказ об отправке евреев в гетто в городке Вильямполе, литовский академик воскликнул: «Превосходно, что есть такие историки как Тимоти Снайдер, которые помогают Западу понять, что здесь происходило». Успех «Кровавых земель», как говорят социологи, был сверхдетерминирован.

Американский «натиск на Восток»

Америка — не фашистская страна, по крайней мере, пока. Но в течение многих лет она без труда приспосабливалась к разнообразным фашистским режимам, начиная с Муссолини («этого восхитительного итальянского джентльмена», как описал его Рузвельт в 1933 г.) и заканчивая Франко и Петэном (с которым США поддерживали дипломатические отношения даже после вторжения во Французский Алжир в 1942 г.). Даже у Гитлера были свои группы поддержки. Рузвельт интересовался, предотвратит ли войну предоставление Германии большего «жизненного пространства», в то время как Брэкинридж Лонг, его посол в Италии, писал в 1935 г.: «Хотя немецкое господство будет тяжким и жестоким — по крайней мере в начале, — оно приведёт к усилению культуры, более сходной с нашей, чем русская».

После войны США начали придерживаться принципа «что было, то прошло», когда Эйзенхауэр в 1951 г. заявил, что «немецкий солдат отважно и честно сражался за свою родину», а Мэттью Риджвэй, преемник Эйзенхауэра на посту Верховного главнокомандующего союзными силами в Европе, призвал Высшую союзную комиссию в 1953 г. помиловать всех немецких офицеров, осуждённых за военные преступления на Восточном фронте. Бойни наподобие той, что случилась в Орадур-сюр-Глан, когда войска СС уничтожили 642 мужчины, женщины и ребёнка в июне 1944 г., остались непрощёнными. Впрочем, для Востока, где были сотни орадуров, они считались попросту случаями «излишнего усердия» карателей.