Ханс ван Конингсбрюгге - История потерянной дружбы. Отношения Голландии со Швецией и Россией в 1714–1725 гг.

С тех пор как в Швеции резиденту Генеральных штатов Рюмпфу запретили появляться при королевском дворе, положение Прейса в Гааге также оставалось затруднительным. Через французских дипломатов швед пытался добиться отмены этого запрета, но, судя по письму Карла XII от 11 октября, безуспешно. Вновь допустить к себе представителя голландцев король готов был только после того, как они извинятся за арест его агента фон Гёртца {223} 223 Ibid. 09.11.1717. . Следовательно, и у Прейса руки были во многом связаны. Около 20 ноября в Гааге распространились слухи о том, что амстердамцы опять склоняются к тому, чтобы будущей весной голландскую эскадру отправить на Балтику. Секретарь шведской миссии поспешил в Амстердам, где вскоре выяснил, что среди отцов города по этому вопросу острые разногласия. Общественное мнение упрекало городские власти в том, что они вообще поставили крест на балтийской коммерции. Пошли слухи — по мнению Прейса, их распространили сторонники англичан, — будто шведские каперы атаковали голландские рыболовные суда и даже почтовую яхту, совершавшую рейсы между портом Хук-ван-Холланд и Лондоном. В амстердамской ратуше на Прейса обрушили град упреков. Жертвами шведского каперства, заявили ему, стали уже 449 голландских судов — больше, чем было захвачено французами за долгие годы войны за испанское наследство! {224} 224 Ibid. 24.11, 27.11.1717.

Опасались в Амстердаме и того, что выгодные позиции в балтийской торговле перехватят конкуренты из Великобритании. Так, англичане под охраной своих военных судов закупили в занятой русскими Финляндии 60 тысяч тонн смолы, необходимой для корабелов. Для перевозки товара понадобилось столько судов, что наняли даже голландские. Купцам из Лондона смола досталась по цене в полтора риксдалера за тонну, а после них товара осталось так мало, что купцам из Амстердама пришлось выкладывать за тонну уже по четыре риксдалера. Для многих амстердамцев вывод был очевиден: весной Республика должна будет непременно послать на Балтику эскадру. Если только шведы не соизволят оставить голландские торговые суда в покое, включая те, которые следуют в порты, захваченные русскими или пруссаками. Некто, чье имя Прейс в своем донесении не упомянул, настоятельно порекомендовал ему склонить короля Карла к уступкам. Иначе все пойдет так, как того желает король Георг, и господа «Высокомочные», конечно, сами того не желая, вынуждены будут снарядить военный флот в 20–25 кораблей. В задачу их будет входить только сопровождение торговых судов, а поскольку охранять суда надо будет как от шведов, так и от датчан, то говорить о чисто антишведских мерах неправильно. К действиям наступательным, таким как освобождение уже захваченных голландских кораблей, в Амстердаме были не склонны. Во всех этих рассуждениях амстердамские политики совершенно не учитывали того факта, что голландские адмиралтейства оказались не в состоянии помешать шведам хозяйничать даже у побережья самих Нидерландов.

В Гааге сознавали, что отправка эскадры в Балтийское море отношений со Швецией, мягко говоря, не улучшит. Со стороны Республики нужен был какой-нибудь примирительный жест. Почему бы не направить в Стокгольм дипломата в ранге полномочного посла, сделав таким образом первый шаг к восстановлению прежних добрых связей? Но не все в Гааге одобряли подобные жесты. Командировав в Стокгольм посла с извинениями за арест фон Гёртца, Республика Соединенных Нидерландов скатилась бы на уровень республики генуэзской. Ведь после некоего дипломатического конфликта с Францией дожу Генуи пришлось лично просить у Людовика XIV прощения {225} 225 Ibid. 25.12.1717. . Как видно из сообщений, которые Прейс посылал в Стокгольм, речь шла о гордости голландцев и их государства. Как бы то ни было, дело ограничивалось пока обменом мнениями, тем более что еще неизвестно было, захочет ли шведский король принять нового посла Генеральных штатов.

Между тем депутаты провинциальных штатов Голландии бурно обсуждали, насколько крупной должна быть эскадра, которую предполагалось отправить на Балтику. Дабы подчеркнуть независимость Республики от Великобритании, штаты провинции Голландия 17 декабря постановили снарядить эскадру из 30 военных судов. Ей было предписано с британской эскадрой не объединяться и охранять торговые корабли только своих сограждан. Отмежеваться от британского союзника было тем важнее, что фрегаты Его Величества тем временем получили приказ задерживать голландские суда, идущие из Гётеборга или в Гётеборг. Целью британского правительства, которое пошло навстречу лондонским купцам, было подтолкнуть голландцев к тому, чтобы и они ввели запрет на торговлю со Швецией.

Резолюция провинциальных штатов Голландии считалась «предварительной». Принять окончательное решение мешали споры между голландскими городами. Все сходились на том, что послать эскадру необходимо, но о том, сколько именно кораблей снарядить, мнения были разные. Противники Великобритании настаивали на отправке большого флота, чтобы наглядно продемонстрировать мощь и независимость Республики. Те же, кто англичан поддерживал, ратовали за эскадру небольшую, которая действовала бы совместно с британским союзником. И дело было не в одном лишь отношении к англичанам. Крупные города Голландии, у которых были коммерческие интересы в балтийском регионе, выступали за отправку флота, а мелкие, такие как Схидам, Горкум и Ден-Брил, — против {226} 226 Ibid. 18.01.1718. .

Впрочем, финансовое положение Республики оставляло мало пространства для маневра и позволяло не торопиться с военной экспедицией. К тому же пришли благоприятные известия из Копенгагена: все голландские суда, попавшие в руки датчан, были освобождены, то же самое произошло с судами, которые англичане задержали близ Гётеборга. А значит, с отправкой на Балтику большой эскадры Гаага могла подождать. Кроме того, были и плохие новости. Стало известно о страшной буре, разразившейся на севере страны в рождественские дни 1717 г. Амстердам, к счастью, не пострадал, но вокруг города многие дамбы были разрушены. По подсчетам секретаря шведской миссии, не менее трети провинции Гронинген и четверть Фрисландии оказались затоплены {227} 227 Ibid. 02.01.1718. . При распределении бюджетных средств Республики восстановление дамб и плотин было задачей куда более важной, чем отправка военных кораблей на Балтику.

21 января 1718 г., после двух месяцев тяжелых дискуссий, Генеральные штаты приняли наконец резолюцию: к весне в Балтийское море предполагалось послать эскадру из 30 судов. Депутаты высказались также за то, чтобы направить в Стокгольм дипломата, причем в кулуарах называли имя голландского посланника в Дании Роберта Гуса. Однако прибыть в Стокгольм он должен был только тогда, когда резиденту Рюмпфу вновь разрешат появляться при шведском дворе. Эти решения шведский представитель Прейс встретил со смешанными чувствами. Реалист, он понимал, что предотвратить отправку голландской эскадры на Балтику невозможно. Более того, если Республика пошлет достаточное количество кораблей, ей будет легче дистанцироваться от действий британского флота. Больше недовольства вызывала у шведа идея «Высокомочных» назначить в Стокгольм Гуса. Дело было не в личности дипломата, а в его ранге. Прейс считал, что было бы намного лучше и полезнее направить к Карлу XII не посланника, а посла.