Фернан Бродель - Время мира

Косвенный налог, главный фактор дороговизны жизни, особенно обременял мелкий люд. Богач избегал удара или переносил его легче. Так, купцы имели право объявлять на таможне или на городских заставах стоимость подлежащих обложению товаров. Они ее устанавливали по своему усмотрению 132 132 А. N.. К 849, f° 17–18. , и по прохождении контроля не могла более иметь места никакая проверка. А в целом можно ли вообразить себе общество и государство, которые были бы более систематично несправедливыми? При статхаудерстве Вильгельма IV потребовались бунты (которые он отчасти и спровоцировал), чтобы положить конец системе откупа налогов 133 133 Ibid. . Но учреждение государственного управления (50 тыс. служащих в одной только провинции Голландия) 134 134 Ibid. ничего не изменило в изначальном неравенстве системы.

И это было логично: богатый налогоплательщик, который сопротивлялся замечательно оснащенному фиску, постоянно участвовал в займах Генеральных штатов, провинций или городов. К 1764 г. Соединенные Провинции, могущие рассчитывать на 120 млн. флоринов дохода, имели 400 млн. долга под очень низкий процент. Не свидетельствует ли это о сильном государстве, которому достало денег и для общественных работ, и для армий наемников, и для снаряжения флотов? А также о государстве, умеющем управлять государственным долгом? «Поскольку никогда не бывает задержек в выплате процентов, — объяснял Исаак де Пинто, — это приводит к тому, что никто не думает о том, чтобы изъять свои капиталы; а сверх того, имея нужду в деньгах, они могут продавать их с выгодой » 135 135 Pinto I., de. Op. cit., p. 147. . Я подчеркнул последние слова де Пинто, поскольку они объясняют следующий пассаж в «Журналь де коммерс» от января 1759 г.: «Государственные бумаги в Голландии… приносят лишь 2,5 %, но на рынке за них можно получить 4, а то и 5 %» 136 136 «Journal de commerce», janvier 1759. ; понимай: будучи выпущены по 100, они котируются по 104 или 105. Как только возникала нужда в займе, подписчики спешили принять участие. Одно письмо из Гааги от августа 1744 г. гласит: «Доказательство богатств голландских частных лиц и великого обилия денег, что имеются в стране, состоит в том, что три миллиона пожизненных шестипроцентных рент и подлежащих выплате из 2,5 % облигаций были собраны меньше чем за десять часов, и, ежели бы капитал составлял пятнадцать миллионов, результат был бы тем же; но дела государственной казны обстоят не так, как с частными кошельками: последние полны, а казна почти пуста; однако же в случае необходимости можно найти большие ресурсы посредством некоторого упорядочения в финансах, а особенно — посемейного налога» 137 137 Варшава, Центральный архив, фонд Радзивиллов, 18 августа 1744 г. .

А в «случаях необходимости» недостатка не было: войны были бездонной пропастью; и еще того больше — такая «искусственная» страна, какой были Соединенные Провинции, ежегодно должна была реконструироваться. В сущности, «содержание дамб и больших дорог стоит государству больше, чем приносят ему налоги с земель» 138 138 Pinto I., de. Op. cit., p. 94. . «Однако же доход от коммерции и потребления громаден, невзирая на скаредность ремесленников, которая дает пароли 139 139 Термин карточной игры. В фигуральном смысле «делать пароли» означает «раздувать, превышать». французской умеренности, не принося тех же выгод, ибо рабочая сила там намного более дорога, нежели во Франции». Вот мы и снова перед проблемой дороговизны жизни. Она была нормальной в центре мира-экономики, привилегированная страна даже находила в этом свою выгоду. Но как и все преимущества, она могла в один прекрасный день обратиться в свою противоположность. Быть может, это преимущество приносило свои успешные результаты, лишь будучи поддержано активным производством? Однако в XVIII в. производство снижалось, тогда как заработная плата, по выражению Яна де Фриса, оставалась «оцепеневшей», «окаменевшей» 140 140 Vries J., de. An Inquiry into the Behavior of Wages, p. 13. на высоких уровнях. Ответственность за это определенно лежала на налогообложении. Но признак ли то «слабого государства», что государственные нужды удовлетворяются за счет общества?

Что Соединенные Провинции были сильным государством, показывает их внешняя политика на протяжении «Золотого века» Республики примерно до 80-х годов XVII в., когда упадок ее значения в Европе начал становиться очевидным.

С 1618 по 1648 г., в течение так называемой Тридцатилетней войны, там, где мы, историки, видим на первом плане лишь Габсбургов или Бурбонов, Ришелье, графа и герцога Оливареса или Мазарини, не принадлежала ли очень часто доминирующая роль Голландии? Нити дипломатии связывались и распутывались в Гааге. Именно там организовывались последовательные вступления в войну Дании (1626 г.), Швеции (1629 г.) и даже Франции (1635 г.). Однако, как всякий уважающий себя центр экономического мира, Соединенные Провинции удерживали войну за своими пределами: на их границах серия крепостей усиливала препятствия, образуемые многосложными водными преградами. Немногочисленным, но «очень тщательно отобранным, очень хорошо оплачиваемым и хорошо кормленным» 141 141 Michelet J. Histoire de France. XIV, 1877, p. 2. , обученным самому научному ведению войны наемникам было поручено следить за тем, чтобы Республика оставалась защищенным островком, в безопасности.

Соединенные Провинции перед лицом испанской угрозы

I. Соединенные Провинции превращаются в укрепленный остров В конце XVI в. все города в Нидерландах была укреплены «на итальянский манер», с бульварами и кавальерами. В 1605–1606 гг. Мориц Нассауский дополнил эти фортификационные сооружения постройкой сплошного пояса небольших фортов и земляных валов вдоль крупных рек. (См.: Parker G. El ejército de Fraudes… 1976, p. 48–49.)

II. Важность сухопутной торговли для Соединенных ПровинцийПодлинной угрозой для страны было оказаться отрезанными от водных путей, которые их соединяли в торговом отношении с испанскими Нидерландами и с Германией. О важности этой связи свидетельствуют доходы таможен, находившихся под испанским контролем: 300 тыс. экю за год. Рядом с названием каждого города указана выплаченная им сумма (в тыс. экю). (См.: Alcala-Zamora. España… 1975, p. 184.)

III. Попытка блокады в 1624–1627 гг. В 1624 г. испанцы установили блокаду водных путей и снабжения скотом по суше из Дании (по дороге, обозначенной двойной чертой). Но продолжать эту дорогостоящую политику после 1627 г. они не смогли. Не произошло ли это по причине экономического кризиса и банкротства испанского государства в том же году? (Ibib., р. 185.)