Александр Снисаренко - Курс - море мрака
- Название:Курс - море мрака
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Мысль
- Год:1982
- Город:Москва
- ISBN:5-280-00933-4
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Александр Снисаренко - Курс - море мрака краткое содержание
Курс - море мрака - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Интервал:
Закладка:
Во-вторых, климат Ян-Майена сравнительно мягок для этих широт: остров лежит в мощной полосе теплого Западноисландского течения, а с востока и северо-востока тепловой режим усиливают теплые Норвежское и Шпицбергенское течения. Примерно на равном расстоянии к северо-западу и юго-востоку от Ян-Майена проходят изотермы с летними температурами соответственно +4 и +8 °C и зимними 0 и +4 °C. 23 века назад течения могли быть еще ближе к острову и теплее, а термический контраст резче. Примерно на этот период приходятся резкие колебания европейского климата (более холодного, чем сейчас), которые получили в современной литературе название "климатической катастрофы" (71, с. 277).
В-третьих, благодаря таким температурным перепадам Ян-Майен почти всегда окутан туманом. Зимой пуржистая туманная мгла сливается с покрывающей море шугой и плавучим пористым льдом, образуя сплошную слепящую массу, по которой нельзя ни ходить, ни плавать на легких судах. Вероятно, это и есть то "морское легкое", которое доставило столько хлопот толкователям Пифея.
Это предположение превращается в уверенность, если обратиться к "Слову о погибели Русской земли после смерти великого князя Ярослава", написанному владимирским летописцем во второй четверти XIII в. В перечислении "поганых" стран, принявших христианство, летописец упоминает какие- то страны (не называя их), лежащие за "Дышащим морем". Так в Древней Руси называли Северный Ледовитый океан и его моря. Поскольку отсчет в данном случае ведется от Северной Двины, то такими странами являются лежащие за Белым морем Скандинавия и часть нынешней территории СССР (Карелия и Кольский полуостров). Русы наблюдали "дышащее" море у своих северных берегов, Пифей — далеко на западе, но это одно и то же море, и сходство характеристик не должно удивлять. Поэтому едва ли основательно мнение, приводимое и разделяемое Р. Хеннигом, о том, что под "морским легким" следует понимать зыбучие пески на отмелях Северного моря, обнажающиеся во время отливов. Северорусские поморы, привычно ходившие на Грумант, прекрасно знали такие отмели, но не они поразили их воображение. За отмелями лежало море: дышащее, мглистое. Как у Ян-Майена.
Наконец, как раз в одном дне морского пути (100–150 км ) к западу от Ян-Майена несет свои воды холодное Восточногренландское течение. Здесь — замерзшее Гренландское море с обширными ледяными полями и множеством "сталкивающихся скал" — айсбергов. Ледовитое море Страбона. Кронийское море Плиния. Край обитаемой земли. Предел ойкумены.
Все вроде похоже и не похоже. Почему в рассказах о Туле не упомянут характернейший феномен Севера — полярные сияния? Или британцы плавали туда только летом? Но их можно наблюдать и намного южнее. 22 сентября 1977 г., например, этим чудом природы любовались ленинградцы. Пифей все равно узнал бы о них. И почему греков не удивили неизбежные встречи с айсбергами, оленями, белыми медведями? Р. Хенниг отмечает (38, с. 468), что первое упоминание о белом медведе в европейской литературе относится примерно к 880 г. (Норвегия), а в азиатской — к VII в. (Япония). Упоминаний о них нет ни у одного древнего автора. Все говорит за то, что не только сами греки, но и их осведомители не бывали в Арктике, хотя Пифей и утверждал, что "лично исследовал всю северную часть Европы вплоть до пределов мира" (33, С 104).
Вернее всего, какими-то отрывочными сведениями о Ян- Майене, который они называли Фуллой, обладали скандинавы или шотландцы, рассказавшие о нем Пифею. А поскольку описывать неизвестное легче всего, отталкиваясь от известного, то они и наделили Туле знакомыми, привычными бытовыми чертами, которые Пифей, не будучи очевидцем, вынужден был принять на веру, некритически собрав воедино все разноречивые россказни и запутав грядущие поколения историко-географов.
Окончательный ответ на все головоломки могут дать только археологи. И если он окажется положительным, придется извлечь из морской пучины еще один остров, помещенный туда современными интерпретаторами.
После Туле
Прежде чем отправить Пифея в дальнейшие странствия, оглянемся на пройденный им путь. Он не просто строен и логичен. Он — кратчайший из всех возможных в условиях блокады Гибралтара. Но почему Пифей не вернулся обратно той же дорогой? Ответов может быть два. Либо его испугали трудности, связанные с продвижением против течения таких могучих рек, как Западная Двина и Днепр. Либо он знал, твердо знал, что можно обойти водным путем вокруг Европы, и решил рискнуть. По чьим следам он шел? Гимилькона или Эвтимена, как полагают Л. А. Ельницкий и Л. М. Коротких (83, с. 116; 94, с. 45)? Неизвестно. Мы не знаем аналогов великому подвигу Пифея. Может быть, их знали греки. Ведь пишет же Тацит об алтаре Одиссея с именем Лаэрта в германском городе Асцибургии на берегу Рейна. Кто скажет, как он туда попал, когда и почему? Версию Э. Сайкса о плавании аргонавтов вокруг Европы (115; 116) отчасти поддержал К. Бартоломеус (111). Если же выйти из области гипотез, то круиз Пифея — первый, достоверно зарегистрировавший появление греков на Британских островах. Правда, за три века до него туда ходил карфагенянин Гимилькон, но мы практически ничего не знаем о нем. Вторым средиземноморцем, побывавшим в Британии, был Цезарь, три века спустя после Пифея.
Итак, берега Балтики и прилегающие архипелаги изучены, сведения о Туле получены. Почему же Пифей отказался от путешествия к краю ойкумены, куда так стремился? Скорее всего, в этом не было необходимости. Ведь и Геродот бывал далеко не во всех краях, о которых писал. Обычный для греков описательный исторический метод, основанный на доверии к рассказам очевидцев. Убедившись в высоких астрономических и математических познаниях британцев, Пифей поверил им на слово, зафиксировав лишь направление и расстояние. Может быть, он надеялся снарядить еще одну экспедицию? Или побоялся, что корабль будет раздавлен льдами, а греки превратятся в сосульки в своих хламидах, если еще раньше не умрут от голода? Такую информацию он вполне мог получить от британцев. Но нельзя сбрасывать со счетов и того, что измученные моряки, надолго попадавшие в непривычные и суровые условия, заставляли капитанов изменять курс не только во времена Магеллана.
Как бы там ни было, Пифей повернул к югу. Надо полагать, что его судно, отправившись из Каллениша, прошло между Альбионом и Мерной и достигло материка в районе Бретани. Участок побережья Северного моря от Кале до Северо-Фризских островов был им изучен, вероятно еще во время обследования Британии. (Теперь эти сведения представляют чисто исторический интерес, так как берега Голландии и Бельгии сильно изменились со времен Пифея. Достаточно указать на образование в 1282 г. залива Зейдер-Зе и в 1932 г. — Эйселмер из системы озер и отделение от материка Фризского архипелага. Фризские острова продолжают свое движение.) Побережье Ла-Манша, судя по всему, следует исключить из маршрута Пифея, так как дошедшие до нас описания, обрываясь в районе Кале, возобновляются у берегов Бретани. Да и длина побережья Британии, называемая Пифеем, верна только без южного ее участка. Первые упоминания о проливе встречаются лишь у Цезаря.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: