Александр Снисаренко - Курс - море мрака

Солин: "От Оркнейских островов до Туле плавание длится 5 дней и 5 ночей. Туле изобильна и богата поздно созревающими плодами. (Какое вопиющее противоречие характеристике, данной Страбоном со слов Пифея! Впору усомниться, о Туле ли здесь идет речь. — А. С. ) С наступлением весны люди и скот живут там сообща и кормятся кореньями и молоком; на зиму они запасаются плодами деревьев" (63, 22).

Что можно извлечь из этих отрывочных сведений? Прежде всего то, что Туле лежит в полярных широтах, но обладает мягким климатом и населена, хотя Пифей и говорит "о крайней скудости и недостатке домашних животных и плодов". Такая картина отнюдь не парадокс. Для ее создания достаточно наличия теплого течения. Оно же явится и причиной обилия дождей, упоминаемого Страбоном. Такие течения есть: Гольфстрим с его ответвлениями и продолжение Гольфстрима — Североатлантическое течение, у скандинавских берегов называемое Норвежским, а дальше к северу — Нордкапским и Шпицбергенским. Их тепловой баланс высок и сегодня, а 23 века назад мог быть еще выше. Живущие в подобных условиях шотландцы по сей день считают своим национальным напитком ячменный эль (не исключено, что просом греки назвали ячмень), а рецепт "верескового меда", если верить Стивенсону, был утрачен уже в историческую эпоху. Знакомы подобные напитки и скандинавам, и скифам, и многим другим народам древности.

В 1979 г. пресса сообщила, что "датские картографы открыли небольшой остров севернее Гренландии. Они считают, что это самая ближайшая суша к Северному полюсу. Площадь островка — 836 кв. м , на нем обнаружены следы растительности". Севернее Гренландии — это 80-е широты, и там была растительность! Следовательно, она могла быть в Арктике повсеместно там, где для этого имелись подходящие условия — теплые течения, удобные долины, защищенные горами, и т. п. В таком случае климатические условия могли быть близки к тем, какие сегодня можно наблюдать в Шотландии или Норвегии. Могли быть и "поздно созревающие плоды", и пчелы, и пастбища для скота.

Хуже обстоит дело с локализацией Туле. Этим вопросом настойчиво занимался Эратосфен, один из немногих, кто безоговорочно доверял Пифею и широко пользовался его данными. Согласно расчетам Эратосфена, параллель Туле проходила в 11 500 стадиях (2042,4 км ) от устья Борисфена, в 46 800 стадиях (8311,68 км ) от экватора и в 16 700 стадиях (2965,22 км ) от Северного полюса. Легко убедиться, что на современной карте соответствующие точки приходятся примерно на 66° (на этой широте, совпадающей с началом "холодного пояса", помещал Туле и сам Пифей), 72 и 62° с. ш. В интересующем нас районе первой близко соответствует район скандинавского острова Дёнкес (севернее Рервика), второй — о. Ян-Майен и район Тромсё в Норвегии, третьей — Фарерские острова. Разброс огромен. Можно ли в этом случае доверять Эратосфену? По его выкладкам (явно округленным), устье Борисфена должно располагаться в 34 000 или 35 300 стадиях (6038,4 или 6229,28 км ) от экватора, подлинное же расстояние — около 5200 км .

В чем же дело? Почему такое несоответствие? Все объясняется очень просто, если еще раз вспомнить, каково приходилось древним географам, строившим свои расчеты на основе полудостоверных слухов и вынужденным полагаться на глазомер и эрудицию рассказчика.

Расстояние от полюса до экватора принималось в 63 000 стадиев (11 188,8 км ). Это был меридиональный размер всей ойкумены. И тут же сообщается, что параллель Туле отстоит на 16 700 стадиев от полюса и на 46 800 от экватора. В итоге — 500 стадиев излишка. Возможная гипотеза о том, что эти 500 стадиев — меридиональный размер Туле, ничем не подтверждается. Вероятно, это просто ошибка. Или разные стадии (аттический, египетский, олимпийский и т. д.). Таков был уровень науки.

Положение экватора известно совершенно точно: 8800 стадиев (1562,88 км ) к югу от Тапробаны (Цейлона) примерно по параллели, проходящей через острова Чагос, город Дар-эс-Салам, юг Явы и Новую Гвинею. В этом случае полюс должен располагаться на широте северной оконечности Гренландии, в районе мыса Моррис-Джесеп, приблизительно в 1860 км севернее полярного круга, быть может, вблизи островка, обнаруженного датскими учеными и получившего название Одак.

Так где же искать Туле? Отсчет от Эратосфенова экватора приводит нас в район чуть севернее 64-й параллели. Это широта Архангельска, норвежского Намсура, Рейкьявика. Откладывая расстояние от Эратосфенова полюса, попадаем в еще более южные районы, на параллель Кандалакши и норвежского города Мольде. Проверка остальных выкладок Эратосфена запутывает вопрос окончательно.

Отвлечемся на минуту от цифр и посмотрим, нельзя ли определить параллель Туле иным способом.

Во время летнего солнцестояния на Туле нет ночей, а зимой весь день царят сумерки. Такая картина характерна для 70-х широт. Например, для Мурманска (68°58′) или Ян-Майена (71°). Полугодовые дни и ночи здесь привычны.

(В этой связи нельзя не вспомнить экспедицию карфагенянина Гимилькона к Оловянным островам. Все, что нам о ней известно, изложено Авиеном в поэме "Морские берега". Основываясь на этом описании, подавляющее большинство ученых отождествляет Оловянные острова с Южной Британией или с полуостровом Бретань, т. е. локализует их в районе Ла-Манша. Но как увязать с такой атрибуцией сообщение о том, что в тех землях, которых достиг Гимиль- кон, "как облачением одет здесь воздух мглою, густой туман всегда висит над хлябью и тусклый солнца луч рассеять туч не может" (46, 387–389)? Только ли Британии достиг Гимилькон, или же он плыл на север до тех пор, пока его не остановили льды? И не был ли знаком Пифей с оригиналом его отчета, когда планировал свое рискованное путешествие в никуда? А может быть, современные исследователи ищут Оловянные острова не там, где их искали древние мореходы?)

Пифей делится своими британскими впечатлениями: "Варвары показали нам ту точку, в которой солнце удаляется на покой. Это произошло в то время, когда ночь в этих местностях очень коротка и продолжается в иных пунктах два, в других — три часа, так что спустя очень незначительный промежуток времени солнце опять всходит" (51, VI, 8–9). Конечно же, грекам это казалось абсурдом. Но вспомним, Страбон, от которого Пифею досталось больше всего, признает правильность его астрономических наблюдений. Это не "белые ночи" Одиссея, это реальность. Такие ночи бывают между 62 и 65° с. ш., например в Архангельске (64°33′) и Рейкьявике (64°09′). Кстати, Исландия дольше всех претендовала на роль Туле. Есть и еще одно место (если не считать Скандинавии), удовлетворяющее этому описанию, — Фарерские острова, вытянувшиеся по меридиану между 62 и 63° с. ш. Если на самом южном из них ночь длится три часа, то на самом северном — два. Так, как писал Пифей.