Николай Карпан - Чернобыль. Месть мирного атома

Потом Волошко собрал в горисполкоме руководителей предприятий города Припяти и кратко рассказал об аварии. Потом я уехал на АЭС. Позднее меня снова вызвали в горисполком. Там был министр, его зам Семенов. Они предложили мне, Конвизу и еще кому-то подготовить мероприятия по восстановлению 4-го блока. Мы этим какое-то время занимались. Потом снова поехал на АЭС, потом еще раз вызвали в город.

Далее было много поручений. Правительственная комиссия уехала в Чернобыль, я оставался в Припяти, потом переехал в пионерский лагерь «Сказочный».

Скрывать я ничего не собирался, я пользовался информацией Красножёна и Коробейникова. Потом я узнал, что такая же информация была в горкоме. Не знаю, кто ее им давал.

(перерыв 12:30 - 12:45)

Брюханов: Я считаю, что радиационную разведку я организовал. Красножёну была дана команда находиться на станции, не допускать людей в недоступные места (записано дословно - КН.). Уровень радиации был мне доложен - до 1000 мкр/сек.

Воробьев мне говорил 30-35 и 40-50 рентген в час. Да, это было. Я лично выезжал на западную и северную стороны АЭС и лично замерял фон, и видел уровни до 200 р/ч. Это были прострелы, а мы знаем, что на АЭС есть необслуживаемые, полуобслуживаемые и обслуживаемые помещения... О том, что вблизи разрушенного блока будет больше, было известно мне и всем остальным.

Как директор, я не мог выделить всем дозприборы. Они были в ООТиТБ, ЛВД (лаборатория внешней дозиметрии), штабе ГО. Они были в работе, там и выдавались.

По табелю ГО мы имели 100% оснащенности, это отражено во всех документах.

Мне предъявлено, что не были готовы защитные сооружения. Это не так. Убежища были построены в полном объеме, что зафиксировано в штабе ГО области. Кроме того, проводились учения. В убежище №2 - да, находилось оборудование, но это были вещи из штаба ГО, это не запрещается. Кроме того, оно находилось рядом с разрушенным блоком, поэтому я его не задействовал.

По 3-му убежищу я не знаю, почему начальник подразделения не дал команду его использовать.

Начальникам подразделений я говорил - ограничить количество людей в зоне, поэтому не знаю, почему смена приехала в полном объеме.

Об эвакуации. Формально план я не вводил. Нужно было конкретно действовать по плану. Я приступил к его выполнению. Неформально я все делал по нему. Велел сделать оповещение. Сообщить в штаб ГО. Достаточно сказать, что приехала правительственная комиссия, это подтверждает хорошее оповещение.

Оповещать город, эвакуировать его, это не моя компетенция. Я не мог этого сделать. Кроме того, было разъяснение, что начальник штаба ГО может принимать решение при суммарной дозе 200 рентген, а 26 апреля доза могла быть не больше 0,64 р.

У меня все.

Председатель - Вопросы у прокурора есть?

Прокурор - Да.

Прокурор - Вы выполняли «Руководящие указания по работе с персоналом» в полном объеме?

Брюханов - Да.

Прокурор - Что мешало Вам создать УТЦ? Почему его не было на ЧАЭС, пока Вы были директором?

Брюханов молчит.

Прокурор - Ясно, значит Вы не ставили этих вопросов.

Брюханов - Ставил в министерстве и главке.

Прокурор - Вы сказали, что персонал не был готов к работе в экстремальных ситуациях, то есть был недостаточно подготовлен. Брюханов - Нет, персонал был готов в рамках «Руководящих указаний» полностью.

Прокурор - Почему допуск к работе персонала осуществлялся (и к дублированию) не руководством А ЭС, а цехами?

Брюханов - ПСБ, начальники смен подчиняются руководству А ЭС, ЗГНСам, ГНСу. Остальной сменный персонал допускается цеховым руководством (дословно, КН.).

Прокурор - В этом и есть нарушение.

Прокурор - Один раз в месяц (по руководящим указаниям) Вы должны обходить рабочие места. Вы это выполняли?

Брюханов - Это так называемые ночные обходы. Да, в 1986 г. я этого не смог сделать из-за загруженности. Но я делал дневные обходы (М3, БГЦУ и т. д.).

Прокурор - Существует определенный порядок, нужно вести журнал обходов. Последняя Ваша запись в 1978 г. сделана. Есть Ваш приказ в

1986 г. делать обходы 2-3 раза в год. Кто Вам дал право отменить руководящие указания ?

Брюханов -Яне помню такого приказа.

Прокурор - Он издан Вами в 1986 г.

Прокурор - По экзаменам. К руководителям относятся только директор и главный инженер станции. А председателями комиссий были, по экзаменам, ЗГИСы. Это неправильно.

Брюханов - Но они принимали только у своего персонала, по очередям. Прокурор - Мы понимаем руководящие указания только так -руководители предприятия это директор и главный инженер.

Прокурор - Как Вы выполняли требования по расследованию аварий? Все ли аварии расследованы до конца?

Брюханов - Были аварии, когда комиссия не находила причин.

Прокурор - Я могу Вам показать протокол, где перечислены аварии, которые не расследовались вообще. В материалах дела он есть, Вы с ним знакомились. Вы отрицаете это?

Брюханов - Нет, не отрицаю.

Прокурор - В первом квартале 1986 года Вы выводили защиты и блокировки 6 раз (с 6 февраля по 26 апреля - запись в журнале заместителя начальника ЦТАИ). Это делалось без согласования с вышестоящими организациями. Это нарушения.

Брюханов - Я этого не знал, но могу пояснить. Неразумно останавливать блок из-за некоторых несущественных причин.

Прокурор - Это неправильно, противоречит правилам.

Прокурор - Вы подписали акт приемки блока № 4 без выполнения программы по выбегу?

Брюханов - Да, я принимал пусковой комплекс.

Прокурор - Вы должны были, в последующем, довести блок до проекта. Эта программа уже выполнялась в 1982 на блоке № 3 (до пуска 4-го блока) и в 1985гг. Вы знали об этом?

Брюханов -Нет.

Прокурор - Поговорим о гражданской обороне. В акте комиссии ГО (январь 1986 г.) сказано, что убежище №3 непригодно.

Брюханов - Я считаю, что убежище было готово.

Прокурор - Вы этот акт видели?

Брюханов - Может быть и видел.

Прокурор - По аварии. Персонал после аварии утверждал, что подготовка к противоаварийным тренировкам была плохой.