Николай Карпан - Чернобыль. Месть мирного атома

Председатель - Где недоработки и упущения?

Брюханов - По всем вопросам, поднятым следствием.

Председатель - Эксперт задавал вопросы по программе. Когда испытания проводились, какие нарушения допустил персонал, по Вашему мнению?

Брюханов - Несогласования. Включение по 4-ре ГЦН на сторону. Неясно, куда сбрасывать лишний пар.

Прокурор - Программа утверждалась когда Вы были директором. Вы назвали ее недостатки. Как она могла пойти в работу?

Брюханов - Мне тяжело на этот вопрос ответить. Я считал ГНСа требовательным, грамотным инженером.

Председатель - Кто отвечает за общее руководство техникой безопасности на АЭС, и по всем другим вопросам безопасности? Брюханов - Общее руководство на первом руководителе.

Председатель - Я понимаю, что общего руководства не должно было быть без общего контроля. Так?

Брюханов - Не отрицаю.

Прокурор - Вы знакомы с материалами дела. Какие вопросы к проведению программы у Вас есть?

Брюханов - Малая мощность, 200 мет вместо 700-1000, малый ОЗР (1,9 ст. РР на момент аварии). Кроме того, мощность реактора опускалась до нуля (Топтунов). Зачем включали второй насос, непонятно. Потом, раз отложили испытания, то надо было САОР включить.

Председатель - Это все 25 апреля. А к 26.04 какие замечания?

Брюханов - Нужно было проходить йодную яму после потери мощности до нуля. И не отключать защиты АЗ-5.

Председатель - Чем объяснить эти нарушения Вашего персонала? Ведь это Вы выдвигали Фомина, Дятлова?

Брюханов молчит.

Председатель - Они награждались за внедрение новой техники, премировались как-нибудь?

Брюханов - Я сейчас не помню.

Прокурор - Вы говорили, что все с подготовкой кадров у Вас было благополучно, и тут же сами дали негативную оценку действиям Ваших подчиненных. Как это понимать?

Брюханов - Видимо, это мои недоработки.

Прокурор - В актах неоднократно говорилось о недостаточной подготовке Ваших подчиненных. Это правильно?

Брюханов - Наверное, правильно.

Прокурор - Эксперты говорят, что мероприятия по устранению замечаний ГАЭН были формальными. Реальная обстановка не менялась, нарушения технологии, грубые, продолжались. Почему не принимались действенные меры?

Брюханов - Мы стремились добиться искоренения замечаний, но, видимо, не всегда вовремя могли это сделать.

Прокурор - У Вас должен был быть учебно-методический совет по подготовке персонала?

Брюханов - Не знаю.

Прокурор - Вы многое не знаете из тех вопросов, что мы Вам задавали. Скажите, Вы уверенно чувствовали себя как директор?

Брюханов - Уверенно.

Председатель - Видимо эта уверенность Вас и подвела.

Председатель - Тренажеры Вы должны были иметь?

Брюханов - В проекте АЭС их не было.

Председатель - Когда Вы узнали, что радиация больше 200 р/ч? Примерно в три часа утра, сказано в обвинении. Вы оспариваете это? Брюханов - Нет, не оспариваю.

Председатель - Записка в партийные органы Вами во сколько была подписана?

Брюханов - Примерно в одиннадцать часов утра.

Председатель - Почему Вы не написали истинную мощность дозы? Брюханов - Я просто не подумал, когда подписывал.

Прокурор - Верили ли Вы Воробьеву, Соловью, их данным?

Брюханов - Верил.

Прокурор - А почему Вы запретили им выдавать эти данные?

Брюханов - Много звонило всяких любителей в высокие инстанции. Я не хотел, чтобы эта информация куда-то ушла к некомпетентным людям. Прокурор - Они показали на следствии, что Вы не хотели их слушать.

Как это объяснить?

Брюханов - Я говорил, чтобы они держали связь со штабом ГО, а другим организациям не звонили.

Народный заседатель - Как контролировались Вами ваши приказы? Брюханов - Системой АСКИМ (автоматическая система контроля исполнения мероприятий). В конце месяца руководители подразделений отчитывались.

Народный заседатель - Кто, по-вашему, виновник аварии?

Брюханов - Это решит суд.

Прокурор - Вы себя считаете главным виновником?

Брюханов - Я считаю, что это смена, Рогожкин, Дятлов и Фомин. Народный заседатель - А Вы, как главный руководитель?

Брюханов - Я тоже.

Народный заседатель - Была система радиационных датчиков на ЧАЭС?

Брюханов - Да, система «ГОРБАЧ».

Народный заседатель - На каком-либо приборе велась регистрация МЭД больше 200р/ч?

Брюханов - Только на АЭС. А в городе и на площадке работала лаборатория внешней дозиметрии..

Народный заседатель - Как, по-вашему, такие приборы должны были быть во внешней среде?

Брюханов - Наверное, нет. Слишком большие затраты.

Народный заседатель - Вы знали об уровнях радиации. На вашей совести жизни многих людей. Вызвали Вы хотя бы автобусы, чтобы увезти людей с АЭС?

Брюханов - Я не мог заниматься вопросами эвакуации в отрыве от эвакуации города.

Прокурор - Все ждали сигнала от Вас, а Вы ждали его от других.

Защитник - Если бы программа выполнялась без нарушений, авария произошла бы?

Брюханов - Нет, не произошла бы.

(перерыв 16:30 - 16:45)

Председатель - Подсудимый Фомин, что Вы хотите сказать по

поводу предъявленного Вам обвинения?

Фомин - Разрешите воспользоваться записями. (Долго говорил про душевную боль, переживания, сочувствие погибшим - Н.К.). Я убежден, что не программа явилась причиной аварии. В 1982 году и в 1985-м взрывов не было.

Свидетель М. Уманец показал, что проведение программы с соблюдением требований регламента обеспечило бы безопасность реактора. Причина аварии - в отступлениях от программы, в уровне мощности, в малом оперативном запасе реактивности, в отключении защит. Из-за слабой подготовки СИУРа мощность реактора была снижена до нуля.