Николай Карпан - Чернобыль. Месть мирного атома

Прокурор - Зачем нужно было издавать распоряжение о внедрении блока выбега? Какой в этом смысл?

Дятлов - Смысл, безусловно, был. Во первых, на холостом ходу испытания прошли успешно. Во вторых - было техническое решение ГНСа, которому я подчинился.

Прокурор - Вы признали, что в программе нужно было записать о заглушении реактора?

Дятлов - Да.

Прокурор - Но в ней не было записано выводить защиты.

Дятлов - Да. Но этого требовала обстановка. Кроме того, правила это позволяют.

Прокурор - В ряде вопросов Вы вышли за пределы своей компетенции. Есть ЗГНС по науке, есть ОЯБ. Почему Вы с ними не согласовывали свои действия?

Дятлов - Лютое имеет такую же по уровню должность, поэтому согласовывать с ним или не согласовывать мои действия, должен был решить ГНС.

Прокурор - Почему Вы согласились проводить эксперимент без согласования программы с Научным руководителем, Главным конструктором и т. д. ?

Дятлов - Это должны были сделать ПТО и ГНС.

Прокурор - По кнопке МПА. Ваша самодеятельность. Ее то хотя бы нужно было согласовать? Я говорю по формальной стороне.

Дятлов - К тому, что я сказал, я добавить ничего не могу.

Прокурор - Хорошо. Вы помните показания Крята. На совещании у Вас, перед проведением программы, он категорически требовал иметь мощность не 200 мет, а 700 мет.

Дятлов - Показания Крята я помню, но Крята на совещании не было. Крят мог об этом говорить с Борцом, а я мог быть рядом и разговаривать с другими.

Председатель - Дятлов, отвечайте коротко, по существу.

Дятлов - У меня разговора с Крятом по этому поводу, 22 числа, не было. Прокурор - Вы знали, что запас реактивности 25 апреля был меньше 15 стержней РР?

Дятлов - Я не знал об этом до 12-13 часов, но поскольку было такое распоряжение от ГИСа, я счел вправе работать дальше.

Прокурор - Фомин, Вы давали Дятлову распоряжение работать с запасом реактивности меньше 15 стержней РР?

Фомин - Такого распоряжения я не давал.

Дятлов - В деле имеются показания Коваленко, показания Фомина. Прокурор - Хорошо, я знаю, что говорил Коваленко, вопрос пока снимаю. Прокурор - 26 апреля, в 1ч 23мин запас реактивности был 8стержней. Почему не был заглушен реактор?

Дятлов - На 1ч 23мин 30 сек запас реактивности можно узнать на 5 мин позже (дословно - НК).

Прокурор - Что Вас гнало? СЦКмогла дать информацию по запасу реактивности, что Вам мешало подождать?

Дятлов - Вы не слушаете меня, перебиваете. Запас реактивности запрашивает СНУР, или ПСБ. Я не оперативный персонал, к ключам доступа не имею.

Прокурор - Когда Вы увидели, что мощность реактора 30 мет, почему Вы разрешили подъем, а не дали команду на останов?

Дятлов - Падение мощности до 30 мет является не остановкой, а частичным снижением нагрузки. На тридцати мегаваттах может стать в автоматический режим даже рабочий АР. Поэтому я не дал команду на останов.

Эксперт - Почему было снижение мощности? Это было АЗ, или снижение мощности?

Дятлов - Это невыяснено. У СИУРа было записано - кратковременная АЗСР. Но телетайп иДРЭГ этого не зафиксировали. Во время случившегося меня на БЩУ не было, сигнализации я не видел.

Эксперт - Когда последний раз запрашивали запас реактивности? Дятлов - У СИУРа я спрашивал около Ічаса. Он ответил - то ли 18, то ли 19 стержней. Я точно не помню. Но это совпало с моим ожидаемым значением.

Эксперт - Перед тем как Вы приступили к выполнению выбега, Вам все операторы доложили свою готовность?

Дятлов - Только так.

Эксперт - А Вы знали параметры СИУБа ?

Дятлов - В основном да, по шести ГЦН все было в норме. Мне обо всем докладывал Акимов.

Эксперт - Вы видели распечатки ДРЕГа, как вели себя ГЦН в процессе выбега?

Дятлов - Я видел графики, сделанные по распечаткам ДРЕГа.

Эксперт - Как они вели себя?

Дятлов - Нормально. Расходы по ГЦН колебались нормально для 4 блока. У нас были колебания показаний расходов на блоке 4. Току ГЦН был стабилен, как и на других блоках, а показания расходов колебались до 5% при нормальной работе. Я давал указания заместителю начальника ЦТАН проверить импульсные трубки.

Эксперт - Вы сказали, что перед остановом блока АР вышел на НК. Чем это можно объяснить?

Дятлов - За одну минуту до останова расход питательной воды был приблизительно 700 тонн в час на сторону. Потом СНУБуменьшил его до 250 т/ч суммарно по обеим сторонам. Это внесло положительную реактивность. Кроме того, расход по КМПЦ был несколько снижен из-за выбега ГЦН. Это тоже дало плюс запасу реактивности.

Эксперт - Значит, разгон реактора был этим и обусловлен?

Дятлов - Ни в коем случае. Изменение мощности происходило так, как обычно бывает при работающем автоматическом регуляторе мощности.

Эксперт - Вы согласны, что было повышение запаса реактивности? Дятлов - Да, но величина реактивности была безусловно меньше, чем возможности регулятора к ее подавлению.

Эксперт - Какие аварийные проявления были при нажатии кнопки АЗ? Дятлов - Никаких проявлений не было. Метленко отключил ТГ после первого удара.

Эксперт - Вернемся к разговору Акимова с Топтуновым. Все знали, что реактор должен был быть заглушен до останова ТГ. Вы слышали, что

Акимов говорил СИУРу - глуши реактор! Значит до этого он не был заглушен?

Дятлов - Да, и я это отметил.

Эксперт - По совмещению работ по измерению вибрации с выбегом, что можете сказать?

Дятлов - Замер вибраций машиной «Мерседес Бенц» осуществляется практически мгновенно. Для этого не нужны особые условия, пожалуйста, используй любую паузу.

Эксперт - Снижение мощности реактора, с 200 до 30 мет, снижает запас реактивности или увеличивает? Обращаюсь к вашим знаниям, как к физику.

Дятлов - Если мощностной эффект положительный, то запас реактивности будет падать. Если мощностной эффект отрицательный, то расти.