Николай Карпан - Чернобыль. Месть мирного атома

Берия, грубый и жестокий в обращении с подчиненными, мог быть внимательным, учтивым и оказывать каждодневную поддержку людям, занятым важной работой, защищал этих людей от интриг органов НКВД или же партийных инстанций. Он всегда предупреждал руководителей предприятий о личной ответственности за неукоснительное выполнение задания, и у него была уникальная способность внушать людям как чувство страха, так и воодушевлять на работу.

<...> Мне кажется, что сначала у людей превалировал страх. Но постепенно у работавших с ним несколько лет чувство страха исчезало, и приходила уверенность, что Берия будет поддерживать их, если они успешно выполняют важнейшие народнохозяйственные задачи. Берия часто поощрял в интересах дела свободу действий крупных хозяйственников в решении сложных вопросов. Мне кажется, что он взял эти качества у Сталина - жесткий контроль, исключительно высокая требовательность и вместе с тем умение создать атмосферу уверенности у руководителя, что в случае успешного выполнения поставленной задачи поддержка ему обеспечена".

Не все так хорошо отзывались о Берии. Явную несовместимость с ним проявил академик Капица.

Петр Леонидович Капица - человек независимых взглядов, не боявшийся войти в острый конфликт даже с Берией, 3 октября 1945 г., т. е. уже через полтора месяца после создания Специального комитета и Ученого совета, обратился с личным письмом к Сталину [39]. В нем он, в частности, написал - «товарища Берия мало заботит репутация наших ученых (твое, дескать, дело - изобретать, исследовать, а зачем тебе репутация). Теперь, столкнувшись с тов. Берия по Особому Комитету, я особенно ясно почувствовал недопустимость его отношения к ученым». И далее: «...уже пора товарищам типа тов. Берия начинать учиться уважению к ученым. Все это заставляет меня ясно почувствовать, что пока еще не настало время в нашей стране для тесного и плодотворного сотрудничества политических сил с учеными».

25 ноября 1945 года П.Л. Капица написал Сталину о своей настоятельной просьбе освободить его «от участия в Особом Комитете и Техническом Совете». В своем письме он мотивировал просьбу тем, что «товарищи Берия, Маленков, Вознесенский ведут себя в Особом Комитете как сверхчеловеки. В особенности тов. Берия <...> У тов. Берия основная слабость в том, что дирижер должен не только махать палочкой, но и понимать партитуру. С этим у Берия слабо <...> Товарищ Ванников и другие из Техсовета мне напоминают того гражданина из анекдота, который, не веря врачам, пил в Ессентуках все минеральные воды подряд в надежде, что одна из них поможет». Капица в этом письме утверждал: «В организации работы по атомной бомбе, мне кажется, есть много ненормального. Во всяком случае, то, что делается сейчас, не есть кратчайший и наиболее дешевый путь к ее созданию <...> Но если стремиться к быстрому успеху, то всегда путь к победе будет связан с риском и с концентрацией удара главных сил по весьма ограниченному и хорошо выбранному направлению. По этим вопросам у меня нет согласия с товарищами... Единственный путь тут - единоличное решение, как у главнокомандующего, и более узкий военный совет».

Сталин 4 апреля 1946 г. сообщил Петру Леонидовичу [39]: «Тов. Капица! Все Ваши письма получил. В письмах много поучительного -думаю как-нибудь встретиться с Вами и побеседовать о них...».

Однако Сталин и Капица так никогда и не встретились. Уже 21 декабря 1945 г. Капица был освобожден от работы в Спецкомитете и Техническом совете.

Могло быть и хуже. Берия не оставлял без внимания критику в свой адрес, но в то же время он понимал, что арест Капицы не в его деловых интересах. Вся работа советской разведки по атомной бомбе была основана на добровольном сотрудничестве с некоторыми американскими и британскими учеными и была результатом их очень доброжелательного отношения к СССР, к своим русским коллегам-ученым и персонально к Сталину. Арест Капицы, имевшего огромный моральный и научный авторитет среди физиков всего мира, мог дискредитировать советское руководство и отразиться на эффективности разведки. К тому же Сталин прекрасно знал, что Берия не ангел и что критика Капицы в его адрес вполне объективна.

Казалось, что рискованная критика Берии осталась без особых последствий. Но неожиданно 17 августа 1946 года Сталин подписал решение Совета Министров об освобождении П.Л. Капицы со всех государственных и научных постов. Директором Института физических проблем, созданного Капицей, был назначен сотрудник Курчатова А.П. Александров, будущий Президент Академии наук СССР и «научный отец» реактора РБМК, взорвавшегося на Чернобыльской АЭС.

Петра Леонидовича выселили из коттеджа, который находился на территории института, и ему с семейством пришлось переехать на дачу в Подмосковье, на Николину Г ору. Кроме того, его лишили возможности общаться со своими коллегами. Тем не менее, будучи человеком активным он сумел оборудовать на даче небольшую лабораторию и продолжал заниматься научными исследованиями.

Академик Капица и бомба

Опала Капицы продолжалась почти 9 лет и закончилась лишь после того, как все основные проблемы в разработке ядерного и термоядерного оружия были решены. Через два года после смерти Сталина, в 1955 году, он был восстановлен на посту директора Института физических проблем и пребывал в этой должности до конца жизни. Капица смог вернуться к своим традиционным исследованиям, и его открытия были вскоре удостоены Нобелевской премии.

Сегодня многие спорят о том, работал ли Капица над вопросами ядерного оружия. Но спорить тут не о чем. Он лично успел, и не раз, сказать об этом. В том числе и публично. В статье “Задача всего передового человечества (Полемика с Бертраном Расселом)”, которая была опубликована журналом “Новое время” (№ 39. стр. 10) в 1956 году, он сказал: “Мне, как ученому, не работающему ни в области ядерной физики, ни в области ее применения (хотя часто в иностранной прессе совершенно неправильно такого рода деятельность мне приписывается), также хотелось бы внести свой вклад в решение проблемы предотвращения атомной войны”. И он свой вклад внес - еще в октябре

1941 г. он привлек всеобщее внимание, выступив с предупреждением о возможности создания атомной бомбы [9]. Наверное, он был первым из физиков, кто публично сделал подобное заявление. Капица отрицал свое участие в работах по созданию как атомной, так и водородной бомб. Имеются вполне убедительные данные, подтверждающие его заявления.

Разработка атомного оружия стала уделом молодых физиков. Старшее поколение ученых, воспитанное на том, что наука должна приносить лишь блага человечеству, попыталось сразу же устраниться от реального воплощения "атомного проекта". Отказываться публично было опасно, и седовласые академики это хорошо понимали. Они не хотели подписывать себе приговор. Десятки неуступчивых перед доводами власти ученых на их глазах бесследно исчезали из стен институтских аудиторий, лабораторий, да и вообще из жизни. Наверное, по этой причине известный в мире физик П.Л. Капица, вначале взявшийся было за новое дело, вдруг «легкомысленно» и опасно поссорился с Берией, что привело его к отстранению от научной работы вообще.