Виктор Цыгульский - Диалектика истории человечества. Том 1

Переход количества в качество, как закон диалектики, как общее, играет решающую роль для понимания развития, как процесса возникновения нового путём прерыва непрерывности чисто количественных изменений. Нарождение нового качества означает разрыв со старым, скачок, революцию. Генетически новое качество возникает на основе количественных изменений, накопляющих новые свойства. Новое есть продолжение и развитие старого, но возникновение нового есть в то же время разрыв со старым; оно не сводится лишь к количественно новому сочетанию старых элементов, но представляет новую целостность, форму, структуру, единство связей, которое отнюдь не тождественно со старым.

Со времён сталинского периода в философской литературе КПСС количество и качество, их переход рассматривались вне природы как естественного процесса, а только примеры со льдом, водой и паром и т.п., что уводило обществоведов от диалектической логики, научного понимания природы как непрерывного процесса, развивающегося за счёт единства внутренних противоположностей и противоречий.

Движение категорий бытия в диалектической логике характеризуется тем, что они последовательно переходят друг в друга.

Понятия, обычно кажущиеся мертвыми, как анализирует уже Гегель и показывает, что в них есть движение. Конечный? Значит двигающийся к концу! Нечто? — значит не то, что другое. Бытие вообще? — значит, такая неопределенность, что бытие = небытию?».

В другом месте Ленин пишет, что бытие и нечто как исчезающие друг в друге моменты (поскольку здесь выступают переходы, тождество противоположностей) являются прекрасным определением диалектики.

Диалектика категории качества ведет к тому, что качество переходит в количество. Диалектика количества, наоборот, состоит в постепенном его обогащении качественными моментами. Количество переходит в качество.

В отличие от качества количество есть равнодушная определенность бытия, безразличная по отношению к бытию. Бытие остается таким же самым, увеличивается ли оно или уменьшается.

Гегель находит, что хотя обычное определение величины, даваемое в математике, а именно, что величина есть то, что может увеличиваться или уменьшаться, и содержит некоторую формальную неправильность (ибо величина определяется здесь как то, что может увеличиваться, т. е. тавтологически), но основная черта категории количества в этом определении схвачена. В понятии количества лежит тенденция к переступанию через свою границу, к выходу за собственные пределы — «беспокойство» (Unruhe), обусловленное отсутствием внутренней связи с бытием.

Категория количества выступает у Гегеля сначала как чистое, или неопределенное количество, которое развивается потом в количество определенное.

Воплощениями чистого количества, являются пространство и время. Конечно, эти категории, как и все остальные, Гегель заимствовал из действительного мира. Но, пространство и время, как и прочие категории, должны возникнуть в результате конкретизации развития природного процесса.

Главная мысль Гегеля, а вслед за ним и материалистической логики, утверждаемая в учении о чистом, неопределенном количестве,— это единство непрерывности и прерывности, выступающих в качестве моментов количества. Энгельс считает решение Гегеля по существу правильным, хотя он и не удовлетворен самым способом решения. «Гегель, — говорит Энгельс, — очень легко разделывается с этим вопросом о делимости, говоря, что материя — и то и другое, и делима и непрерывна, и в то же время ни то, ни другое, что вовсе не является ответом, но теперь почти доказано...». Ленин, характеризуя движение как сущность времени и пространства, подчеркивает, что «два основных понятия выражают эту сущность: (бесконечная) непрерывность и «пунктуальность» (—отрицание непрерывности, прерывность). Движение есть единство непрерывности (времени и пространства) и прерывности (времени и пространства)».

Однако в чистом количестве первоначально более четко выражен момент непрерывности. Понятие чистого количества получилось у Гегеля в результате движения категории для-себя-бытия, заключающей в себе отталкивание и притяжение: отталкивание есть то, что дает прерывность, притяжение — непрерывность. Категория чистого количества как бы подхватывает последний момент, который раскрылся в диалектическом развитии единого и многого,— притяжение; поэтому в чистом количестве выступает сначала непрерывность. Пространство и время — прежде всего непрерывные величины; в них, однако, заложена возможность прерывности. И когда эта возможность осуществляется, Гегель получает уже определенное количество.

Стоит только «прервать» пространство, как возникает ограниченная величина. А установление одной такой величины влечет за собой установление также ряда других величин, с которыми величина эта граничит.

Понятие определенной величины развивается через дальнейшее развертывание момента прерывности. Вполне четкое выражение прерывность приобретает в понятии числа. Любое число, например «пять», ясно указывает на момент прерывности, ибо оно есть прежде всего обозначение пяти прерывных единиц. В числе имеется налицо также и момент непрерывности, сказывающийся в том, что здесь (например, в числе «пять») имеется не простое множество, но множество объединенное. «Пять» есть единство пяти единиц (пятерка).

Таким образом, в числе прерывность выражена в сумме единиц, а непрерывность — в единстве этих единиц. Если в «чистом количестве» основными категориями являются прерывность и непрерывность, то для «определенного количества» основными категориями выступают экстенсивность (протяженность) и интенсивность (напряженность). Гегель называет экстенсивностью неустойчивость единства числа, его неспособность удержаться в своих границах, податливость его изменению путем прибавления к нему единиц.

В понятии интенсивности снова четко выступает момент непрерывности, единства. Интенсивная величина дается сразу как целое, например ощущение давления на наше тело.

Когда речь идет об интенсивности, мы говорим уже о степени. Степень выражена в порядковом ряде чисел: первый, второй, третий и т. д.

«Пятый» есть некоторое само по себе существующее определение. Но вместе с тем «пятый» есть граница между «четвертым» и «шестым», между предыдущим и последующим. «Шестое» — в свою очередь граница между «пятым» и «седьмым», и т. д. Так возникает бесконечный количественный прогресс.

Как же остановить эту дурную бесконечность, которая здесь выступила еще более отчетливо, чем в «качестве», поскольку количество есть равнодушная по отношению к бытию граница?