Андрей Юрганов - Категории русской средневековой культуры

В эпоху Смуты начались поиски приемлемой кандидатуры на русский престол: разумеется, хотелось видеть на нем «прирожденного государя»...

Как считал Г.А. Замятин, вопрос о шведском королевиче как кандидате на русский престол впервые был поднят В.И. Бутурлиным на переговорах с Делагарди 6 июня 1611 г. Открыто выражалась мысль, что Новгород желает иметь одного из сыновей шведского короля Карла своим государем. При этом была высказана надежда, что и Москва согласится примкнуть к Новгороду. Делагарди ответил, что сообщит королю, и заранее уведомил, что Карл не откажет в этой просьбе русских людей [350]. 7 июня Сапега разбил лагерь недалеко от Москвы, и вожди ополчения — князь Дмитрий Трубецкой и Прокопий Ляпунов [351]— 16 июня отправили в Новгород требование склонить Делагарди к немедленному походу под Москву. Обещаны были уступка Ладоги и Орешка и переговоры с Делагарди, как только он явится под Москву. 23 июня 1611 г. повторилась просьба о скорой помощи. Одновременно в Новгород направили «приговор» об избрании народным ополчением старшего сына шведского короля Густава Адольфа государем и великим князем [352]. Этот приговор был получен в Новгороде 2 июля 1611 г. Об этом свидетельствует грамота митрополита Исидора и боярина И.Н. Одоевского, которую привезли в Москву в 1615 г. В ней сообщалось, что 2 июля 1611 г. «писали из под Москвы в Великий Новгород ко мне, богомольцу Исидору митрополиту и ко всему Освященному собору, да ко мне, Ивану Одоевскому, да к чашнику и воеводе, к Василью Бутурлину, и всяких чинов людем боярин и воевода князь Дмитрей Тимофеевич Трубецкой с товарыщи и всяких чинов люди и приговору своего список за своими руками в Великий Новгород прислали с Иваном Баклановским, который приговор царевичи розных государств и бояре и всяких чинов служилые и жилетцкие люди утвердили за руками, советовав не один день о обиранье на Российское государство государем царем и великим князем всеа Руси и Свейского королевича государя королевича...» [353]. 25 декабря 1611 г. новгородский митрополит Исидор и воевода Никита Одоевский отправили в Стокгольм юрьевского архимандрита Никандра с «приговором», в котором предлагался престол одному из сыновей Карла. При этом новгородцы — что любопытно — свое решение обосновывали ссылкой на упоминавшийся приговор народного ополчения. Обратим внимание на мотивацию: «В прошлом во 119 году, июля в 2 день, писали с Москвы бояре, и дворяне, и думные дияки, и всяких чинов служилые люди, и гости, и всяких чинов жилецкие люди, с Иваном с Баклановским, к боярину и воеводе ко князю Ивану Никитичю Болшому Одоевскому с товарыщи свой совет, что они, по отписке чашника и воеводы Василья Ивановича Бутурлина, советовали со всякими людми, не по один день, и всемогущаго Бога волею, Московского государства всяких чинов люди, царевичи розных государств, и бояре, и околничие, и воеводы, и чашники, и столники, и стряпчие, и дворяне болшие, и приказные люди, и князи и мурзы, и дворяне из городов, и дети боярские, и атаманы и казаки, и новокрещены, и Татарове и Литва и Немцы, которые служат в Московском государстве, и стрельцы, и всякие служилые и жилецкие люди, приговорили и обрали на государство Московское и на все государства Российского царствия государем царем и великим князем всеа Русии Свийского Карла короля сына, которого он пожалует даст. И ему бы велеможному и высокороженному князю и государюКарлу, королю девятому, Свитцкому, Готскому, Вендейскому и иных, видя на Московское государство и на все государства Российского царствия такие беды и кровопролитье, чтобы он государь пожаловал, дал из двух сынов своих королевичей князя Густава Адолфа или князя Карла Филиппа, чтобы им государем Российское государство было по-прежнему в тишине и в покое безмятежно и кровь бы крестьянская престала; а прежние государи наши и корень их царьской от их же Варежского княженья, от Рюрикаи до великого государя царя и великого князя блаженные памяти Федора Ивановича всеа Русии, был...» [354].

По всей видимости, внутри русского общества был раскол по вопросу о «прирожденном» царе. Противоборствовали две основные тенденции. Дворянство был заинтересовано получить «прирожденного государя», чтобы восстановить прежнюю структуру отношений власти и собственности, непривилегированные слои населения и часть духовенства, встревоженного засильем иностранцев и перспективой утраты своей конфессиональной самоидентичности, готовы были согласиться на государя «из прирожденных бояр». 12 марта 1611 г. игумен Соловецкого монастыря Антоний писал шведскому королю Карлу IX: «А хотят выбирати на Московское государьство царя и великого князя из своих прироженных бояр,кого всесильный Вседержитель Бог изволит и Пречистая Богородица, а иных земель и иноверцов никого не хотят.А у нас в Соловецком монастыре и вСумском остроге и во всей Поморской области той же совет единомышлено: не хотим никого иноверцев на Московское государьство царем и великим князем, опроче своих прироженных боярМосковского государьства» [355].

Между этими двумя позициями — особое поле напряжения. Дворянство и казачьи массы — основные движущие силы Смуты. Едва ли случайно, что казаки выступали инициаторами избрания М.Ф. Романова [356], а дворянские лидеры ополчения склонялись к кандидатуре шведского принца. То, что его избрать не удалось, можно объяснить целым комплексом причин [357], и в том числе даже тем, что Прокопий Ляпунов был убит казаками 22 июля 1611 г.

Еще до прибытия Никандра в Стокгольм умер Карл IX и на престол вступил Густав Адольф, который поначалу и сам выразил желание соединиться с Новгородом и даже стать русским царем, но потом изменил свое решение и уже в октябре 1612 г. предложил к избранию своего брата Карла Филиппа, обещая направить его в Выборг к началу 1613 г. для ведения переговоров.

Представителю ополчения на переговорах с новгородцами, С. Татищеву, было наказано выяснить: будет ли перекрещиваться Карл Филипп? Это единственное затруднение на его пути к русскому престолу: «Мы все одиномысленно у Милосерднаго в Троицы славимого Бога нашего милости просим и хотим того, чтоб нам всем людем Российского государьства в соединенье быть; и обратиб нам на Московское государьство государя царя и великого князя, государьского сына,только бы был в православной крестьянской вере Греческаго закона, а не в иной которой, которая вера с нашею православной хрестьянскою верою не состоится» [358].

В 1615 г. московские бояре писали новгородцам, обосновывая свое решение — избрать на русский престол М.Ф. Романова: «Да и свейской прежней Карлус король писал великого государя нашего всем великого Российского государства всяким людем на Российские государства полского королевича и иных ни из которых чюжих государств государя не избирати, а избрати-б нам на Росийские государства себе великим государем царем и великим князем всеа Руссии самодержцем из Российского жь государствародов, кого нам Бог даст...И всесильнаго в Троицы славимаго Бога нашего милостию и по Его святой праведной воле и хотению, а по племяни великого государя нашего блаженные памяти царя и великого князя Федора Ивановича всеа Русии самодержца, изобрали есмя на все великие и преславные государства Российского царствия великого государя нашего царя и великого князя Михаила Федоровича всеа Русии самодержца, понежь бо он, великий государь, блаженные славные памяти великого государя нашего царя и великого князя Ивана Васильевича всеа Русии самодержца законные супруги, благочестивые царицы и великие княгини Анастасеи Романовны, Юрьева великого государя нашего царя и великого князя Федора Ивановича всеа Русии самодержца матери родного племянника боярина Федора Никитича Романова Юрьева сын...» [359]. Проблемой «узаконивания» династии был озабочен и царь Михаил Федорович.