Вячеслав Шпаковский - Самураи. Первая полная энциклопедия

Уже в эпоху первого сёгуната Камакура сюнга пользовались большой популярностью в среде самураев. Небольшие книжечки «карманного» формата воины носили под шлемами. Не только для развлечения в часы досуга, но и как амулеты, защищающие от злых духов и приносящие удачу. Примерно тогда же и закрепилась традиция изображать половые органы в увеличенном виде. На маленьких картинках карманного формата иначе просто было бы невозможно их разглядеть. Кроме того, уже тогда существовало стойкое убеждение, что мужское и женское тела очень мало отличаются друг от друга, особенно без одежды. И основное различие между ними – это именно гениталии. Именно потому-то на картинах сюнга гениталии обычно и изображались непропорционально большого, подчеркнуто аффектированного размера.

Внимание к второстепенным деталям – еще одна отличительная черта сюнга. На первый взгляд шокирующие картинки довольно скоро убеждают в небольшом выборе основных сюжетов, хотя есть и совсем необычные, любовно запечатлевающие, например, акт дефекации, а вот детали и фон происходящего не знают себе равных по богатству выбора. Здесь и романтические пейзажи, которыми по традиции любуются печальные любовники в момент неспешного соития, и классические сцены из жизни Ёсивары (квартала публичных домов) – от обычного свидания до внезапной страсти во время пьяной драки. И также многочисленные варианты вуайеризма, начиная с нескромного взора ребенка, обращенного на оттопыренный палец на ноге взрослой женщины (в Японии это символ женского эротизма!), и заканчивая наблюдением оргазмирующих партнеров за соитием кошачьей пары у них перед глазами. Есть наполненные юмором сценки, когда, например, мужчина входит в лоно массажистки, делающей в это время прижигания на спине клиентки, или когда крестьянская семья обсуждает происходящее на их глазах изнасилование. Вообще, на гравюре обычно присутствуют несколько действующих лиц, хотя сцены группового секса крайне редки – это еще одна из особенностей японского отношения к любви.

Женщина в летнем кимоно. Хасигути Геё (1880–1921). Художественный музей в Гонолулу.

Среди сюжетов сюнга присутствуют картинки разных эпох, включая и те, что в эпоху Эдо показывали связь японок с иностранцами, есть обучающие девушек почти медицинские пособия, показывающие развитие женского организма до самой старости, нередко в действии присутствует врач с соответствующим гинекологическим инструментом, вступающий после наблюдения в связь с пациенткой. Немало гравюр посвящено использованию девушками из Ёсивары заменителей мужчин – различных фаллоимитаторов – харигата, включая и такую оригинальную вещь, как маску длинноносого и краснолицего демона тэнгу, нередко использовавшуюся раньше самураями в качестве боевой маски сомэн, а затем вот нашедшую себе применение не только в театре, но и… в постели!

Интересно, что при всей такой явной распущенности в средневековой Японии та же зоофилия совсем не распространилась! И причина здесь отнюдь не в какой-то особой японской морали, а в… естествеенно-географических особенностях этого региона, главной сельскохозяйственной культурой которого был рис. Рисоводство и рыбная ловля, а не охота – вот главные занятия японцев, ну а самураи если и охотились, то использовали хищных птиц! Поэтому та же самая собака в Японии никогда не считалась, да и теперь не считается «другом человека». Она не смогла стать другом японскому крестьянину, как не стали нужными ему существами лошади и козы – животные весьма характерные для «животной» зоофилии центральноазиатского энтноса, и, кстати, те же сюнга есть прямое этому доказательство! В то же время скрученную из бумаги фигурку собаки в домах Ёсивары девушки использовали для странного колдовства. Ее укладывали на шкаф или полку и вопрошали, повернув мордой к клиенту, находившемуся в соседней комнате, – уйдет он или останется? После этого нужно было взглянуть на завязки коси-маки (пояса), и если оказывалось, что они завязаны узлом, то это означало ответ – гость обязательно должен будет уйти!

Интересно, что правительство, ничего не имевшее против Ёсивары, картинки сюнга запрещало, вот как! Но не преуспело в этом, поскольку примерно половина всей печатной продукции средневековой Японии носила откровенно сексуальный характер, и как тут было за всем уследить? Первые сюнга появились еще в начале XVII века и были черно-белыми, но затем их стали печатать уже в цвете, над ними работали самые известные мастера своего дела, и, конечно, никакими запретами остановить выпуск все новых и новых «весенних картинок» стало невозможно!

Хара Мототоки с мечом в одной руке и копьем в другой. Самураев с детства обучали сражаться одновременно двумя руками и разными видами оружия, одновременно используя и меч, и копье и для нападения, и для защиты.

Для европейцев такое спокойное отношение к наготе и сексу (в том числе и на стороне, в квартале Ёсиваре) было абсолютно непонятным, в то время как для японцев любые сексуальные отношения были совершенно нормальным явлением – «актом гармонизирующим мироздание» и позволяющим сохранить телесное здоровье и бодрый дух! В Европе присутствовало ханжеское отношение к сексу. Например, в соответствии с английские взглядами на половые отношения в семье «леди в постели не двигается», поэтому за чем-то «живее» можно и нужно обращаться к публичным женщинам. Но не говорить об этом и уж тем более не возвращаться домой вместе с двумя проститутками, которым ты же еще и не заплатил и которым за их работу заплатит… твоя жена! Причем такое себе позволяли в прошлом не только японские самураи, но и сегодня, случается, позволяют японские менеджеры.

Хорошо известно, что самурай был волен в жизни и смерти своих близких, а уж поколотить ту же «неразумную жену» ему вроде бы и вовсе не возбранялось. Да, не возбранялось! Однако осуждалось как недостойное поведение, тогда как доброе отношение к женщине, по мнению автора «Будосёсинсю», являлось основой благополучия в доме всякого самурая!

Если жена воина ведет себя неподобающим образом и ее поведение не нравится самураю, ему надлежит вразумить несмышленую женщину и объяснить ей причину своего недовольства таким образом, чтобы она поняла. Если речь идет о вещах мелких, особого внимания не заслуживающих, возможно и простить ее, с присущими воину мудростью и терпением. Если же она желчна, склочна, глупа и не желает меняться в лучшую сторону, самураю следует развестись с ней и как можно быстрее отправить назад – в родительский дом. И это исключительный случай.