Генри Ли - История инквизиции

Миравет был уже вынужден сдаться на капитуляцию, когда Климент 5 января 1309 г. решил ответить на воззвание Са-Гвардиа; он ловко заявлял, что так как тамплиеры передали себя и свое имущество в его руки, то он послал, в качестве специального комиссара для приема всего этого, Бертрана, приора монастыря св. Кассиана в Безье. Остальные крепости тамплиеров скоро должны были уступить; только крепости Монтсо и Чаламера держались твердо до июля. Миссия Бертрана не была удачна. Ему было приказано передать в руки короля самих обвиняемых и их имущество, а взамен этого он должен был получить от короля расписки, достодолжным образом скрепленные королевской печатью; но Яков не был расположен отказываться от своих прав на захваченное имущество.

Он сослался на то, что большая часть этого имущества происходила от короны и что ему очень дорого стоили осады; он соглашался обещать только одно, что в случае, если собор уничтожит орден, он возвратит имущество, сохранив право короны на вознаграждение. Что касалось самих тамплиеров, то здесь король был более сговорчив: 14 июля он послал своим вигье приказ выдать узников инквизиторам и епископам по их первому требованию.

В 1310 г. Климент послал в Арагонию, как и в другие места, папских инквизиторов, специально уполномоченных вести дело. Эти лица встретили те же затруднения, что и их товарищи в Англии, так как в Арагонии закон не признавал пытки. В 1325 г. кортесы протестовали против применения этого метода и против инквизиционного судопроизводства как нарушающих установленные свободы страны; король принял протест и обещал, что пытка будет применяема только к фальшивомонетчикам и то только в том случае, если последние будут иностранцами или бродягами. Однако против тамплиеров инквизиторы действовали, как только могли. По их просьбе король июля 1310 г. приказал своим бальи заковать узников в цепи и обращаться с ними более строго.

Тогда вмешался Таррагонский собор и потребовал, чтобы обвиняемых держали под строгим караулом, но чтобы не заставляли их страдать, так как виновность их еще ничем не доказана и дело их не решено еще окончательно. Вследствие этого король 20 октября приказал предоставить им полную свободу внутри замков, в которых они были заключены, взяв с них обещание, что они не убегут, так как в противном случае будут признаны еретиками.

Этот прием не мог доставить инквизиторам необходимые свидетельские показания, и Климент 18 марта 1311 г. потребовал, чтобы обвиняемые были выданы "монаху-пытателю", который подвергнет их пыткам, согласно с канонами; он предложил Якову оказать ему серьезное содействие, так как до сего дня дело доведено только до "тяжелого подозрения".

Сначала это жестокое приказание не было исполнено. В мае тамплиеры умоляли короля понудить архиепископа Таррагоны рассмотреть их дело на имеющемся открыться соборе. Яков обратился по этому поводу к архиепископу, но без всякого результата. В августе он приказал заключить их в оковы и подвергнуть строгому тюремному заключению. Очевидно, представители Папы теряли терпение: приближалось время открытия Вьеннского собора, а все еще не были удовлетворены желания Папы, требовавшего свидетельских показаний против обвиняемых. Наконец, накануне открытия собора, король уступил Папе. 29 сентября он издал указ, предписывавший Гумберту де Капдепонт, одному из королевских судей, присутствовать на суде; приговор должны были вынести Педро де Монтклюс и Хуан де Слотгер вместе с епископами Лериды и Вича, специально назначенными для этого Папой. До нас не дошло никаких подробностей о следствии; но, очевидно, не поскупились на пытку, так как королевская грамота от 3 декабря приказывает приготовить лекарства для тех тамплиеров, которым понадобится оно после применения пытки или вследствие болезни. Наконец, в марте 1312 г., таррагонский архиепископ потребовал, чтобы представили обвиняемых на его провинциальный собор, который вот-вот должен был собраться; король согласился, но они не пришли ни к какому заключению, несомненно, потому, что продолжались еще заседания Вьеннского собора.

Когда было объявлено Климентом уничтожение ордена, и судьба членов его была предоставлена решению поместных соборов, то 18 октября 1312 г. состоялся в Таррагоне собор, чтобы решить этот давно ожидавший решения вопрос. Тамплиеры явились на собор и подверглись строгому допросу. 4 ноября состоялось публичное объявление приговора; он был оправдательный; несмотря на все заблуждения, преступления и клеветы, возведенные на подсудимых, они были объявлены вне всякого подозрения; никто не смел нападать на их честное имя. Ввиду уничтожения ордена совершенно не знали, что делать с этими людьми; после долгого обсуждения постановили, чтобы они жили в тех епархиях, где находились их владения, и получали содержание соответственно доходам с их конфискованных земель. Это решение было приведено в исполнение. Когда имущество тамплиеров перешло в руки госпитальеров, то на них перешло и это обязательство. Роспись денег, выдаваемых в силу этого постановления госпитальерами тамплиерам в 1319 г., позволяет заключать, что к тамплиерам относились щедро и что они получали все, что им следовало.

Яков I Майоркский не мог противиться давлению, которое производили на него Филипп Красивый и Климент. Его маленькое королевство состояло из Балеарских островов, графств Руссильона и Серданьи, сеньории Монпелье и некоторых других разбросанных владений, которыми он пользовался по милости своего могущественного соседа. Поэтому он тотчас же повиновался папским буллам от 22 ноября 1307 г. В конце того же месяца все тамплиеры, находившиеся в его владениях, были арестованы и заключены в тюрьмы. Единственное наставничество Руссильона находилось в Мас-Де, одной из самых сильных крепостей страны; здесь заперлись вместе все тамплиеры, числом двадцать пять человек; среди них находился и наставник Рамон Са-Гвардиа, храбрый защитник Миравета, который после своей капитуляции был вытребован королем Майорки и добровольно явился присоединиться к своим братьям. О том, что произошло на островах, мы ничего не знаем, кроме простого факта ареста; но за тем, что происходило на континенте, мы можем проследить довольно точно.

Пытка огнем. Иллюстрация к "Истории инквизицию М. де Фереа. XIX в.

Руссильон входил в состав епархии Эльна, викарной Нарбоннской архиепископии. 5 мая 1309 г. архиепископ послал епископу Эльна, Району Коста, список главных пунктов обвинения, а также папскую буллу, в которой приказывалось произвести розыск. Добродушный епископ, по-видимому, не выразил большой готовности повиноваться; ссылаясь на свое нездоровье, он отложил дело до января 1310 г., когда, согласно полученным предписаниям, он пригласил двух францисканцев и двух доминиканцев и совместно с ними и двумя из своих епископских каноников приступил к допросу арестованных.