Кристофер Хейг - Елизавета I Английская

В 1584 г. парламент снова созвали во время кризиса, после убийства Вильгельма Молчаливого и заговора Трокмортона против Елизаветы, когда боялись католического вторжения и восстания. Как раньше пэров попросили, чтобы они набрали рекрутов в «отряд бдительности» для Совета, так теперь их попросили обеспечить выборы надежных членов парламента. Лорд Кобем, губернатор Пяти портов, получил инструкцию проследить, чтобы избранные члены «не только были бы рассудительными и достойными людьми, но и придерживались правильных убеждений в религии и относительно настоящего положения в … правительстве» [159] Neale J. E. 1976 The Elizabethan House of Commons. Fontana edn, p. 278. . Самой королеве не особенно нравилась Палата Общин, избранная в 1584 г.; она поручила лорду-канцлеру Бромли сделать парламентариям выговор за то, что они обсуждали религиозные дела, хотя она открыто это запретила. Но Совет был доволен, и в 1586 г. разослал циркуляр в избирательные округа с просьбой переизбрать членов парламента 1584 г.: обычно около 40 процентов от членов предыдущего парламента избиралось снова, но в 1586 г. их оказалось 52.

Другое широкое вмешательство произошло в 1597 г., когда Совет передал собственную просьбу королевы, чтобы города выбирали местных жителей, а не пришлых. Ее сочли обычным проявлением традиционализма Елизаветы, и толку от нее не было.

Кажется вероятным, что официальное вмешательство в выборы усиливало влияние могущественных покровителей, а отнюдь не влияние королевы. Указ Совета дал Кобему бумажку, чтобы было чем размахивать перед избирателями в Хайде, граф Хантингдон получил такую же для Лестера, а граф Уорик для Уорика, чтобы они могли обеспечить избрание собственных друзей. И так как многие из магнатов, которые следили за выборами, были либо членами Тайного совета, либо их друзьями, официальное вмешательство увеличило влияние отдельных членов Совета — и оно еще больше усиливалось их собственной местной властью и готовностью других уступить им выдвижение кандидатов. Влияние Берли на выборы осуществлялось прежде всего через его политических союзников (таких как Бедфорд) и родственников (таких как Киллигру): он посадил больше десятка своих людей в каждый из первых четырех парламентов при Елизавете и не меньше двадцати шести в 1584 г. (когда граф Бедфорд, по всей видимости, предоставил ему полную свободу в западных регионах).

Самыми целеустремленными собирателями парламентских кандидатур были граф Эссекс и Роберт Сесил, которые соревновались друг с другом в 1597 г. — хотя граф находился в невыгодном положении, так как он был на Азорах во время предвыборной кампании. Эссекс заручился поддержкой городских управляющих, так что мог выдвинуть одного или двух кандидатов от каждого города, а Сесил захватил контроль в герцогстве Ланкастерском. Эссекс назвал половину членов парламента от валлийских городов в 1593 г., у него были хороши дела в Стаффордшире, но Сесил, вероятно, добился избрания тридцати своих ставленников в 1597 г. и тридцати одного в 1601. К тому времени превосходство Роберта Сесила было очевидным, и те, кто мог повлиять на результаты выборов, старались ему угодить. Виконт Биндон собрал документы для выдвижения кандидатов в городах Дорсета в 1601 г. и предложил Сесилу заполнить их, как он считает нужным. По меньшей мере шесть секретарей и слуг Сесила заседали в Палате Общин в 1601 г. Таким образом, ни официальный нажим, ни влияние магнатов на местах не давали королеве контроля над парламентом — они давали власть отдельным членам Совета. Следовательно, весьма вероятно, что, если бы в Совете существовала солидарность и если бы его члены сотрудничали друг с другом, они могли бы справиться с Палатой Общин.

Может быть, Совет мог контролировать Палату Общин, но могла ли королева контролировать свой Совет? Проблема взаимоотношений Елизаветы с ее парламентом несколько видоизменилась с тех пор, как сэр Джон Нил написал об этом более тридцати лет назад [160] Neale J. Е. 1953, 1957 passim. . Тогда казалось, что это вопрос о взаимоотношениях между законодательной и исполнительной властью, попытка осажденного правительства обуздать воинствующую Палату Общин. Но когда, как в 1586–1587 гг. по поводу религии, в Палате Общин появлялась непокорная группировка, ее усмиряли члены Совета, а большинство парламентариев ее не поддерживало. Настоящие трудности возникали, когда члены Тайного совета разрешали или, через своих агентов, организовывали агитацию в Палате, чтобы вынудить королеву проводить политику, которую она не одобряла — как по поводу брака и наследования в 1563 и 1566 гг., о религиозной реформе в 1571, о казни Норфолка в 1572, об антикатолических законах в 1581 и о казни Марии Стюарт в 1586. Таким образом, проблема контроля над парламентом была для Елизаветы проблемой контроля над ее Советом: как члены Совета пытались манипулировать информацией, чтобы вынудить королеву к определенной политике, так же они пытались манипулировать парламентом, чтобы навязать ей политику.

Парламентские сессии находились под влиянием, если не вполне под контролем, членов Тайного совета Елизаветы. Все они, особенно Берли, называли членов парламента, заранее планировали повестку дня и пытались управлять заседаниями. За исключением 1597 г., всегда бывало не меньше пяти, а часто восемь, советников в Палате Общин, а остальные заседали в Палате Лордов. Кроме того, спикер был ставленником Совета, и в Палате Общин у Совета были свои манипуляторы. Одной из самых интересных разработок в парламентской историографии последнего времени был новый взгляд на роль лидеров пуританской оппозиции во главе с Нилом. Тщательно проанализировав их переписку, их парламентские заметки и особенно их роль в комитетах и прениях, Майкл Грейвз обнаружил [161] Graves M. A. R. 1983: 17–21. , что Томас Нортон, Вильям Флитвуд, Томас Даннетт, Томас Диггз, Роберт Белл и другие были не руководителями оппозиции, но агентами Совета! Они и группа честолюбивых юристов заправляли парламентской процедурой, чтобы протащить интересы и дела правительства при первой возможности. Эти «деловые люди» вносили в Палату Общин те вопросы, обсуждения которых хотели члены Совета — и часто это были именно те вопросы, обсуждения которых не хотела Елизавета.

Помимо всего остального, именно Вильям Сесил, лорд Берли, заправлял работой парламента — особенно с весны 1571 г., когда он заседал в Палате Лордов и пытался управлять Палатой Общин через своих тамошних агентов и союзников. Он получал регулярные отчеты о делах в Палате Общин от Фулка Онслоу, секретаря Палаты, и от Роберта Белла, спикера, в 1572 и 1576 гг. и информацию о прохождении конкретных законопроектов от заинтересованных агентов. У него была возможность следить за процессом в Палате Общин при помощи часто составляемых списков о прохождении законопроекта от одной стадии до другой, и он использовал свое влияние на членов Совета и на Палату Лордов, чтобы определять порядок и скорость продвижения. На загруженной сессии 1571 он устроил послание от Палаты Лордов с просьбой прекратить рассмотрение местных законопроектов и сосредоточиться на официальных делах; он организовал в Палате Общин комиссию по сортировке законопроектов в порядке приоритета, отдавая предпочтение правительственным законопроектам; и он устроил так, что местные дела рассматривались после полудня, а утро оставалось свободным для рассмотрения законопроектов общегосударственного значения.