Домокош Варга - Древний Восток. У начал истории письменности

Семидневной недели египтяне не знали. Они делили месяцы на три декады. Сутки у них состояли из 24 часов, но день и ночь они по отдельности делили на 12 часов. Когда дни становились длиннее, длиннее были и дневные часы, ночные же короче и наоборот.

Каждый день на рассвете лучи поднимающегося солнца первыми освещали верхушки обелисков, установленных в честь бога солнца. Эти верхушки носили специальное название: бенбе-нет, что можно перевести, примерно, как «сияя сверкает». В городе бога солнца — Юну — бенбенеты были покрыты чистым золотом, чтобы сверкали еще ослепительнее.

Обелиски, эти стройные, высокие, заканчивавшиеся острой верхушкой столбы, высекали из одной глыбы в форме сужающегося кверху четырехгранника. На специальных санях, катившихся по песку, их перевозили на место установки и там, через нарочно для этой цели наганный песчаный холм опрокидывали подножием вперед, чтобы легче было бы их поставить на заранее подготовленный каменный фундамент.

При этой работе была необходима такая же абсолютная точность, как и при строительстве пирамид. Этой точности египтяне могли достигнуть, лишь зная некоторые основные законы геометрии.

Домом жизни называлась египетская, скажем так, высшая школа, где обучали тогдашним главным наукам — астрономии, математике, врачеванию, а также развивали их дальше. Но столь же усердно занимались здесь предсказанием, волшебством, заклинанием, потому что, по тогдашним поверьям, все это тоже относилось к полезным знаниям.

Из года в год разлив Нила смывал межи между землями, и границы приходилось обозначать заново. Для справедливого обложения податями надо было уметь вычислять площадь различных по форме земельных участков. Надо было также решать вопросы, связанные с вычислением объема, чтобы определять вместимость зернохранилищ или количество камня для планируемых — больших или малых — построек. И так далее. Повседневная жизнь требовала, чтобы люди, призванные для решения тысяч различных заданий, были в них сведущи.

«Способ вычисления площади круглого участка земли, имеющего в диаметре 9 хетов, — читаем мы, например, на одном папирусе. — Какова площадь этого участка?»

Ответ: «Надо отнять от него одну девятую часть. Получится 8. Умножь 8 на 8, получишь 64. Площадь участка: 64 единицы».

Сегодня мы делаем это проще. Радиус круга, т. е. половину диаметра, возводим в квадрат и умножаем на 3,14 (t = πг 2).

Кто угодно может проверить, результат: 63,585. Разница с полученным в египетском решении ответом совсем незначительна.

Предложенное на папирусе решение мы можем выразить алгебраически: t = (d — 1/9d) 2. Если вместо диаметра — d — возьмем два радиуса — 2г, то формула будет выглядеть так: t = (2 г — 1/9 · г) 2. Приведем к общему знаменателю:

Египтяне еще не знали десятичных дробей, однако способ вычисления, который они применяли, как видим, очень близок тому, каким вычисляется действительная величина π.

На том же свитке папируса дошло до нас много других школьных примеров, может быть, как раз из Дома жизни, в том числе и такие, в которых требовалось вычитать и умножать дроби. Но каждый пример служил какой-нибудь практической цели: разное количество хлебных ковриг надо было разделить между разным числом людей в равной или неравной пропорции; отмерить необходимое для варения пива количество продуктов, чтобы получить заданное количество перебродившей жидкости и чтобы она имела заданную крепость и т. п.

Другой свиток содержит точные указания, как рассчитать объем усеченной пирамиды. Третий перечисляет методы исцеления: начинает с осмотра и лечения ран головы и кончает ранами на ногах. Специально упоминает безнадежные случаи, когда врач не должен браться за исцеление, чтобы больной не умер у него на руках. Дело в том, что за лечение, не увенчавшееся исцелением, с врачами не однажды сурово расправлялись.

Многие ученые папирусные свитки вызывают изумление даже своей длиной: некоторые из них достигали 30–40 метров. Для производства их имелись специальные мастерские, где сердцевину стебля папируса — растения, растущего в болотах дельты, — разрезали на тончайшие полоски, которые тщательно укладывали одну рядом с другой, затем поперек накладывали другой слой полосок и колотили, прессовали их до тех пор, пока папирус не становился похожим на бумагу позднейших времен. Для письма писцы разводили в углублениях палитры — пластинки, вырезанной из шиферного камня, — специально для этой цели изготовленные в порошке краски — красную и черную, а потом тростниковой палочкой чертили на папирусе причудливо извивающиеся знаки, причем справа налево, т. е. в противоположном нашему письму направлении.

Это и были знаменитые иероглифы? Не совсем так. Знаки иероглифического письма вырезали, главным образом, на камне, и среди этих знаков было столько рисуночных изображений — солнца, звезды, мужчины, женщины, человеческого глаза, рта, дыхательных путей, сердца, ноги, руки, змеи, рыбы, сокола, ибиса, ласточки, утки, льва, жирафа, жука-скарабея, дерева, цветка, бамбукового ростка, лука, лиры, веера, игральной доски, плуга, мотыги, посуды и т. п., — что этот способ письма многие и по сей день считают пиктографией, т. е. рисуночным письмом. Хотя этими знаками часто обозначали или самые разные по смыслу слова, если они звучали одинаково, или — еще чаще — звуки и группы звуков в словах. Но самими знаками записывали всегда лишь согласные, а связывающие их промежуточные звуки с самого начала считали второстепенными. Так образовалась, к тому же за поразительно короткий срок, сложная фонетическая, т. е. обозначающая звуки, система письма, двадцать четыре «буквы» которой соответствовали двадцати четырем согласным древнеегипетского языка. Молчаливо присчитывали к ним не обозначенные на письме связывающие их звуки. Но грамотные люди кроме этого употребляли еще сотни других знаков, по таким сложным правилам, что исследователи, которые в прошлом веке пытались разгадать написанные иероглифами тексты, чуть не поседели, пока нашли ключ к разгадке.

И все-таки отсюда ведет свое происхождение позднейший алфавит! Потребовался только другой склад ума другого древнего народа — финикийцев, чтобы слоги, слова, содержащие одинаковые согласные звуки, записывать всегда одними и теми же знаками. Еще и сегодня ведутся споры о происхождении финикийского письма. Не переняли ли они у других семитских народов еще не оформившиеся тогда до конца основные принципы этой более простой системы письма? Нет ли в возникновении используемых ими знаков наряду с несомненно египетскими предпосылками менее очевидного критского влияния? Достоверно лишь то, что выбранные иероглифические знаки финикийцы переняли не в их первоначальном звуковом значении, а исходили из финикийских слов, соответствующих рисуночным изображениям, беря за основу начальную согласную. Так они создали свою древнюю азбуку, которая, однако, еще не была подлинным алфавитом, включающим и гласные. А потому финикийцам хватало и двадцати двух «букв», чтобы — гораздо легче любого из современных им народов — изложить письменно все, что они могли передать устно.