Лин Паль - История Империи монголов: До и после Чингисхана

Некий муж по имени Давид пришел к вам, как посол моалов, но он был лжец, и вы послали с ним ваших послов к Кен-хану. Когда Кен-хан уже умер, ваши послы добрались до его двора. Камус, супруга его, послала вам тканей насик [37] Насик — искаженное «нассит», производное от арабского «не-сидж», как называли золотую парчу итальянские средневековые купцы, ведшие торговлю с Левантом. и грамоту. Но как эта негодная женщина, более презренная, чем собака, могла бы ведать подвиги воинские и дела мира, успокоить великий народ и творить и видеть благое? (Мангу сам сказал мне собственными устами, что Камус была злейшая колдунья и что своим колдовством она погубила всю свою родню.)

Двух монахов, которые прибыли от вас к Сартаху, Сартах послал к Бату; Бату же, так как Мангу-хан есть главный над миром моалов, послал их к нам. Теперь же, дабы великий мир, священники и монахи, все пребывали в мире и наслаждались своими благами, дабы заповедь Божия была услышана у вас, мы пожелали назначить к отправлению вместе с упомянутыми выше священниками вашими послов моалов. Священники же ответили, что между нами и вами есть земля, где идет война, есть много злых людей и труднопроходимые дороги; поэтому они опасаются, что не могут довести наших послов до вас невредимыми; но если мы передадим им нашу грамоту, содержащую нашу заповедь, то они сами отвезут ее королю Людовику.

По этой причине мы не посылали наших послов с ними, а послали вам чрез упомянутых ваших священников записанную заповедь вечного Бога: заповедь вечного Бога состоит в том, что мы внушили вам понять. И когда вы услышите и уверуете, то, если хотите нас послушаться, отправьте к нам ваших послов; и таким образом мы удостоверимся, пожелаете ли вы иметь с нами мир или войну. Когда силою вечного Бога весь мир от восхода солнца и до захода объединится в радости и в мире, тогда ясно будет, что мы хотим сделать; когда же вы выслушаете и поймете заповедь вечного Бога, но не пожелаете внять ей и поверить, говоря: „Земля наша далеко, горы наши крепки, море наше велико“, и в уповании на это устроите поход против нас, то вечный Бог, Тот Который сделал, что трудное стало легким и что далекое стало близким, ведает, что мы знаем и можем».

Когда Рубрук уяснил содержание послания, он попросил заменить слово «послы» на слою «монахи», что и было сделано. Так вот, не обратив Монке, не разладив его отношений с мусульманами, с грамотой от великого хана он отправился назад, сначала к Сартаку, а затем — к Людовику. Нежелания Монке выбрать одну из религий, то есть обратиться, он так и не смог понять. Хотя понял, что Монке умен и беспристрастен. При Монке в Каракоруме было две мечети, одна христианская церковь и двенадцать храмов, где поклонялись другим богам. Толерантный ко всем чужим религиям Монке все же держался своей степной веры.

С этой умеренностью и образованностью сочеталась достойная Чингисхана завоевательная политика: присоединить южную Сун, Иран и Багдад. На завоевание сунцев он отправил войска Хубилая. Как мы знаем уже, Хубилай с этим отлично справился. Он и его военачальники присоединили не только весь Китай, но даже и те ближние к Китаю земли, которые никогда в Поднебесную не входили. Причем, некоторые земли по совету Монке были присоединены в качестве вассальных и не так кроваво, как делалось прежде.

Монке мечтал перенести столицу из Каракорума в земли Китая, он даже просил Хубилая присмотреть симпатичный китайский город для этой цели. Монке не успел увидеть новой столицы. Хубилай его завет исполнил: он выбрал для столицы Пекин, который при хане именовался Ханбалыком. Сам хан умер во время китайского похода в 1159 году.

Одновременно с китайскими завоеваниями Монке вел и азиатские походы. В Западную Азию он отправил 129 000 войска под командованием своего брата Хулагу. Именно Хулагу было поручено уничтожить гнездо ассасинов в Аламауте. Именно на Хулагу рассчитывал Папа Римский. Но из этих отношений снова ничего хорошего не получилось. Рыцари Папы предпочитали ассасинов монголам.

В 1258 году Хулагу взял Багдад и перебил его защитников, а самого халифа заставил показывать драгоценности, накопленные за долгие века, после чего его вывели на дворцовый двор и затоптали лошадьми. После падения столицы города халифата стали падать как спелые груши.

Монголы уже вошли в Сирию, они двигались к Египту. Но тут случилась непредвиденная вещь: в Китае умер Монке, предстояло избирать нового хана, и Хулагу отправился на восток, а его военачальник Кит-Буга остался с небольшим войском, дабы продолжить начатое. В такой ситуации Кит-Буга тоже задумался о пользе дружбы с рыцарями. Далее можно только повторить слова Шекспира о повести, которой нет печальнее на свете. Это повесть о Кит-Буге, Кутузе и рыцарях.

Летом 1260 года отряд под командованием Кит-Буги, монгольского правителя Сирии, находился у древних стен Баальбека. Кит-Бугу внезапно донесли, что правитель крепости Сидон занялся грабежом подвластной монголам Сирии. Как хороший монгол он понимал, что рыцари нарушают союзническое соглашение. Рыцари же думали иначе. Для них хозяевами Святой Земли могли быть только те, кто проливал за нее кровь, то есть крестоносцы. Кит-Буга потребовал объяснений, но объяснений не было. Всех послов рыцари убили. Так что разъяренный Кит-Буга повел войска на Сидон. Рыцари защищались мужественно, но монголов было больше. Хозяин Сидона понял, что города ему не удержать. Все рыцари встали на стены, отражая атаки монголов, пока жители Сидона отплывали от его стен на безопасный островок. Последним покинул стены сам хозяин. Монголы были в ярости. Они приказали срыть стены города, а дома в нем разрушить. Поведение крестоносцев он мог воспринять только как предательство. Но то, что последовало потом, монголы вообще не могли осознать. Из Египта, узнав о взятии Сидона, выдвинулась мамлюкская армия Кутуза. Кутуз быстро сообразил, что такой ситуацией не воспользоваться — грех. Он и воспользовался.

Кутуз пошел на Назарет. Кит-Буга об этом узнал и решил перехватить мамлюков, не допустив до города, в пустыне, еще усталых от тяжелого перехода, на измученных лошадях. Не тут-то было! На помощь мамлюкам пришли крестоносцы Акры. У них давно были свои отношения с мусульманами. Рыцари снабдили египетское войско продуктами и сеном для лошадей, позволили передохнуть под защитой крепостных стен. И на военном совете обсуждали вопрос о создании стратегического союза с Кутузом против захватчиков Сидона. Правда, на союз — таки не решились. Но разговоры были.

А Кутуз повел свое войско на Кит-Буги. Два войска схлестнулись под Назаретом. Только, если Киг-Буга рассчитывал сразиться с измученными воинами, он ошибся. В этой битве мамлюки наголову разбили монголов. А Кит-Буга был обезглавлен. Монголам стало понятно, что рассчитывать на рыцарей опрометчиво. Какой там Желтый поход, какой там Крестовый? Рыцари не желали брать в союзники против привычных уже и почти родных сарацин диких монголов. Тут и папа ничего бы поделать не смог.