Коллектив авторов - Вторая мировая: иной взгляд. Историческая публицистика журнала «Посев»

Могла ли архитектурная ревность стать для Гитлера дополнительной (хоть и тайной) причиной его решения напасть на СССР? Вопрос, собственно, излишний. Свидетельство Шпеера не оставляет сомнений: и могла, и стала. Там, где все решения в руках одного лица, войны затевали, случалось, и по более нелепым поводам. Причин для рокового нападения у нацистского диктатора было в любом случае несколько – доктринальная, романтическая, политическая, продовольственно-сырьевая – кто вычислит главную? Каждая причина главная, если она наличествует. Ведь ничуть не менее вескими и многочисленными были у него причины в русский капкан не лезть. Его решение было трудным, и мы никогда не узнаем, какая соломинка перевесила.

Изъян всех доселе предлагавшихся объяснений загадки поведения Сталина состоит в том, что эту загадку пытались решать отдельно от мирового контекста. А он не мог его не учитывать. Если мы изучим расстановку сил и динамику событий на мировой сцене первой половины 1941 года, то придём к удивительному выводу: положение немцев, несмотря на все их завоевания, крайне шатко, и Сталин со своим Генштабом, разумеется, это видели.

Для начала взглянем на вещи с точки зрения нацистской Германии. Её целью было безраздельно и окончательно утвердиться в Старом Свете, обезопасив себя от любых сюрпризов с запада, через Атлантику, и с юга, через Средиземное море, а на востоке – отодвинуть свою границу до Волги и Архангельска, а может быть и до Урала. Достичь этой цели Гитлер мог лишь в несколько этапов, каждый из которых достаточно рискован, но не безнадёжен. Первый, очень важный этап уже позади – континентальные враги Германии в Западной Европе повержены. Второй этап – победа над последним, но самым сильным европейским врагом, Англией – никак не удавался. Только что, в мае 1941 года, немцы окончательно проиграли воздушную «Битву за Англию», длившуюся с августа 1940-го. Допустимо ли было для них, ввиду патовой ситуации с упрямым островом, перейти к следующему этапу – походу на восток против СССР?

В принципе, да. Однако это вело к резкому росту всех рисков и поэтому, прежде чем хотя бы подумать о восточном походе (при условии, что с востока нет прямой и немедленной угрозы), немцы были просто обязаны:

а) Обезопасить (о чём уже шла речь выше) своё открытое для вторжений с юга средиземноморское «мягкое подбрюшье». Для этого требовалось, ни много, ни мало, сделать Средиземное море, на котором господствовали англичане, итало-немецким озером. Следовало отбить у англичан Суэц и Гибралтар; вытеснить их с таких вероятных трамплинов вторжения на юг материковой Европы, как Крит (занятый англичанами в ноябре 1940 года, причём повод для этого им подарил Муссолини), Мальта и Египет; лишить английский флот всех баз, раз нет сил победить его на море; надёжно утвердиться на Ближнем Востоке и в ключевых узлах Северной Африки; овладеть Кипром; перетянуть на свою сторону нейтральную, но проанглийскую Турцию;

б) Сделать морскую блокаду Англии эффективной и обезопасить себя от вторжений из-за Атлантики, захватив, как минимум, Фаррерские острова и Исландию, а как максимум, также Азорские и Мадейру;

в) Достичь согласованности действий со странами «Оси» и попутчиками, добиться дипломатического обеспечения русской кампании.

Лишь при выполнении этих условий можно было оставить у себя в тылу непобеждённую, но в разумных пределах нейтрализованную Англию и рискнуть на удар по СССР.

Всё это – не какие-то там «тайны Третьего Рейха», только теперь ставшие доступными. Это очевидности сорок первого года. Однако из всего перечня немцами был осуществлён лишь захват Крита (что стоило Рейху почти всех его тогдашних авиадесантных сил).

Но, может быть, в Берлине царила какая-то особая эндемичная тупость, и там всего этого не понимали? Да нет же, понимали. Вот немцы пытаются разместить свои авиабазы в Сирии и 12 мая туда прибывают самолёты Люфтваффе. (Сирия находилась под властью нового французского правительства, созданного с разрешения немцев, находившегося в городе Виши, контролировавшего неоккупированный юг Франции.) Вот они устраивают пронемецкий переворот аль-Галайни в Ираке (1 апреля). Вот под бомбёжками на альпийских перевалах и в порту Генуи они перебрасывают свои дивизии в Ливию, чтобы остановить там бегство итальянцев и вместе двинуться на Египет, к вожделенному Суэцу.

Однако все их попытки на этих направлениях были обречены с самого начала по простой причине: у немцев мало кораблей, мало вооружения, мало топлива, мало сырья, мало сил. Ничего, кроме неудач, на долю стран «Оси» в Средиземноморском регионе (исключая, повторяю, Крит) за предшествовавший нападению на СССР год, не выпало.

Вот факты. На Ближнем Востоке англичане и сторонники главы французского правительства в изгнании, руководителя движения Сопротивления генерала де Голля между 3 апреля и 30 мая 1941-го оккупируют Ирак, подавив пронемецкий мятеж, а в июне ими заняты также Сирия и Ливан. У немцев больше нет авиабаз на Ближнем Востоке. В Африке итальянцы выбиты из Сомали, Судана, Эритреи и Эфиопии (Аддис-Абеба взята англичанами б апреля). Это очень важное событие: пути из Индийского океана к Суэцкому каналу для противников Гитлера более не угрожаемы, военные суда, войска и грузы союзников поступают на средиземноморский театр беспрепятственно. Немецкие войска в Ливии (об этом уже шла речь в предыдущей главке), правда, начинают 30 марта свой «египетский поход» и к началу третьей декады июня имеют местные успехи, но достижение ими конечной цели уже тогда представлялось неправдоподобным, что и оправдалось затем.

Чтобы запереть Средиземное море, странам «Оси» надо было иметь вдвое, а то и втрое более сильный флот. А тут ещё гордость Германии, линкор «Бисмарк», потоплен англичанами 27 мая. Перед тем был надолго выведен из строя линкор «Гнейзенау», а итальянский флот вообще потерял половину своего состава в сражениях у Калабрии, при Таранто и у мыса Матапан. Вдобавок итальянцев крепко побили на суше, в Греции.

Может показаться, правда, что за все неудачи «Ось» была вознаграждена немецким успехами на Балканах. Однако одержанные там победы были хуже поражений, ибо породили ещё один, совершенно ненужный фронт и чудовищные проблемы в Греции, Югославии и Албании.

Но возможно Гитлер сумел возвести вокруг своих планов восточного похода мощную дипломатическую стену, обеспечил себе поддержку друзей и пассивность недоброжелателей? Ничуть не бывало. По этой части у фюрера и его любимца Риббентропа успехов было менее всего. Они не смогли (хоть и пытались) склонить к выступлению против Англии не только Испанию генерала Франко, но и разбитую (!) вишистскую Францию маршала Петэна. Они даже не сумели настоять на передаче Германии уцелевшей части французского флота (включавшей самый мощный в мире линкор «Ришелье», линкоры «Жан Барт», «Прованс», «Страсбург» и много другой бесценной с точки зрения битвы за Средиземноморье боевой техники). Историк Дж. Батлер считает, что эти линкоры в руках немцев могли изменить весь ход войны 10.