Руджеро Гиляревский - Развитие принципов книгоописания

Нужно также отметить, что, следуя установившейся в Публичной библиотеке традиции, В.И. Собольщиков отстаивал необходимость дифференцированного подхода к полноте описания для каждого вида каталога. Наиболее полное описание он предназначал для систематического каталога, более краткое — для алфавитного. Именно поэтому он критически отнесся к практике Британского музея, где описание составлялось одновременно в четырех экземплярах для разных каталогов. Мы знаем, что современная каталогизационная практика, базирующаяся на принципе «единой карточки», в этом вопросе не пошла по пути Собольщикова. Однако именно эта его позиция служит доказательством того, что В.И. Собольщиков, так же тщательно, как и А. Паницци, разработавший принцип авторского описания, не связывал его обязательно с алфавитным каталогом.

Названный труд В.И. Собольщикова явился также первой отечественной инструкцией по каталогизации, предназначенной для использования широким кругом библиотек. Вместе с тем в нем был обобщен полувековой опыт творческой деятельности большого и талантливого коллектива Публичной библиотеки в области каталогизации и особенно книгоописания. Инструкция содержит 26 пунктов, которым предпослано короткое введение с перечислением основных элементов описания. Считаем нужным привести это перечисление, еще раз подчеркнув, что Собольщиков выдвигает на первое место и придает особое значение заголовку описания, хотя описания и предназначались не столько для алфавитного, сколько для систематического каталога: «Главное основание всех правил писания карточек заключается в том, чтобы та карточка, которая назначается для систематического каталога, представляла книгу верно и по возможности подробно. На ней должно быть размещено по определенным местам следующее: 1) имя автора, если оно известно, или главное слово заглавия (Ordnungswort, mot d'ordre), и это должно быть написано особенно крупно и четко; 2) текст заглавия; 3) город, где книга печатана, и имя типографщика или название типографии, а также имя издателя или лица, давшего средства напечатать книгу; 4) год издания; 5) формат; 6) количество томов и частей с обозначением количества переплетов; 7) количество страниц, имеющих нумерацию, с объяснением: сколько нумеровано римскими цифрами, сколько арабскими и сколько вовсе не нумеровано; 8) число принадлежащих к книге гравюр, или карт, планов и т. под.; 9) какого рода переплет, и наконец, 10) означение места, где книга находится в библиотеке» {105} .

Важным моментом инструкции В.И. Собольщикова, выгодно отличающим ее от свода правил Паницци и продолжающим традиции Публичной библиотеки, является указание описывать книги под именем автора, «если оно известно», а не только если оно приведено на титульном листе.

Расширение сферы авторского описания, проводимое в других пунктах инструкции (п. 19, 22), свидетельствует о глубоком понимании В.И. Собольщиковым не только необходимости собирать в едином комплексе произведения одного автора, но и определяющей роли авторского заголовка для верной характеристики книги. Это подтверждается тем обстоятельством, что в авторский заголовок Собольщиков выносит только имена авторов в прямом смысле этого слова. «Имена издателей, хотя бы они принадлежали ученым знаменитостям, никогда не принимаются как главное слово» (п. 21). Такое понимание роли авторского заголовка, в корне отличающееся от его трактовки у А. Паницци (ср. его правила XXXV, XLV), до настоящего времени сохраняется в отечественных правилах книгоописания. Забегая вперед, можно сказать, что именно в этом пункте советская каталогизационная инструкция принципиально расходилась со многими зарубежными инструкциями, находившимися под влиянием англо-американских традиций.

В целом правила описания книг, изложенные в руководстве В.И. Собольщикова, свидетельствуют о значительной эволюции теории книгоописания и об осознании двух основных задач алфавитного каталога: давать указание о наличии в библиотеке определенной книги и сведения о том, какие книги данного автора имеются в ее фондах. В связи с этим большое внимание уделено в них единообразию авторского заголовка. Следует также отметить увеличение элементов описания за счет количественной характеристики и шифра книги, отражавшее соответствующую практику Публичной библиотеки в 1850 г.

Необходимо подчеркнуть, что В.И. Собольщиковым была разработана подробная система ссылок от всех не принятых для описания форм фамилий и имен автора и порядковых слов в заглавии. Анонимные книги в правилах предлагалось описывать под первым существительным заглавия в именительном падеже, а при отсутствии такового — под первым словом заглавия (п. 12, 13, 15, 18-20, 24).

Хотя Собольщиков и ссылался на некоторые зарубежные источники, в частности, на книгу библиотекаря Мюнхенской королевской библиотеки Мартина Шреттингера {106} , его работы могут быть признаны личным и глубоко творческим обобщением практики в первую очередь Публичной библиотеки, а затем и других русских и зарубежных библиотек. Многие библиотекари Публичной библиотеки были хорошо знакомы с зарубежной теорией и практикой. Например, К.А. Беккер в докладной записке директору Публичной библиотеки от мая 1863 г. обнаруживает знание инструкций А. Паницци, Ч. Джюитта, М. Шреттингера, А. Шлейермахера, X. Мольбеха и др. {107}

В феврале и марте 1859 г. был за рубежом и В.И. Собольщиков, который осмотрел около двадцати библиотек в Лондоне, Париже, Берлине, Вене, Дрездене, Мюнхене, Праге, Брюсселе и других городах. Результатом этой поездки явилась работа «Обзор больших библиотек Европы в начале 1859 года» {108} . В ней автор подверг резкой критике каталоги посещенных им библиотек, большинство которых носило книжную форму, и которые, по его мнению, находились в плохом состоянии и были неудобны для пользования. Критика Собольщиковым методов работы Британского музея вызвала полемику между ним и английским журналом «Атенеум», опубликованную в 1864 г. отдельной брошюрой на английском языке {109} .

О том, насколько критически подходили русские библиотекари к использованию зарубежного опыта, можно судить по следующему высказыванию В.И. Собольщикова: «Оценивая все, что мне удалось видеть в лучших библиотеках Европы и беспристрастно сравнивая виденное с устройством, существующим у нас, я могу с чувством весьма отрадным сказать, что, если в некоторых подробностях библиотечного механизма мы не сравнялись еще с другими такого же рода учреждениями Европы, зато есть предметы, о преимуществе которых у нас мы можем еще поспорить» {110} .

Краткость настоящего очерка не позволяет остановиться на многих существенных моментах, которые характеризовали развитие теории книгоописания в России во второй половине XIX в. Но еще один из них мы все же считаем необходимым затронуть. Это вопрос о сокращении заглавий, который, как мы знаем, волновал библиотекарей Публичной библиотеки еще в 1818 г., но не получил тогда удовлетворительного разрешения. В руководстве В.И. Собольщикова, следовавшего традициям В.Г. Анастасевича, допускались некоторые сокращения в заглавии. Собольщиков привел лишь отдельные случаи возможных сокращении, полагаясь в остальном на «опыт библиотекаря». Это соответствовало методике, закрепленной еще в правилах от 14 апреля 1850 г., где было сказано, что «сокращение заглавий книг… предоставляется усмотрению каждого библиотекаря…». «Подробные правила ведения каталогов императорской Публичной библиотеки», утвержденные в 1870 г., хотя и развивали многие традиции библиотеки в отношении описания книг и отражали новые требования, возникшие перед системой ее каталогов, в этом вопросе сделали шаг назад, запретив сокращать заглавия и введя этим несвойственный духу Публичной библиотеки формализм в правилах книгоописания {111} . Это вызвало резкую критику со стороны ряда библиотекарей и послужило поводом для создания одного из самых замечательных документов в теории русской каталогизации рассматриваемого периода — записки В.В. Стасова о систематическом каталоге.