Жан-Поль Ру - История Ирана и иранцев. От истоков до наших дней

Крах одной из древнейших и самых блистательных цивилизаций — грустное зрелище, и рассказ об этом упадке после рассказа о столь грандиозной военной, политической и культурной эпопее, какую представляла собой история Ирана в течение двух тысячелетий, будет заведомо тоскливым. С начала XIX в. и до середины XX в. иранский мир уже не писал свою историю, а позволял её писать другим. В его составе ещё оставалось два суверенных государства: Иран в узком смысле слова, тогда называемый Персией, и Афганистан, основанный Ахмад-ханом Дуррани, и общим для обоих государств было только то, что они избежали колонизации в то время, когда всё больше афро-азиатских стран стало и становилось колониями (конечно, потому, что одно из них боролось за независимость, но прежде всего потому, что русские и англичане заключили молчаливое соглашение не колонизировать их), и то, что оба, целиком или по большей части, были изолированы от внешнего мира. В остальном обе страны были полной противоположностью друг другу. Одна была шиитской, другая — суннитской. Одна подпала под экономическое господство европейцев, но благодаря этому развилась и открылась современному миру, другая этого господства избежала и не просто не развилась, а деградировала и замкнулась, храня то, в чём менее всего можно было усмотреть творческое начало, и даже знать не желая, что происходит за её границами. Одну периодически ненадолго оккупировали, не встречая сопротивления, другая никогда не терпела присутствия иностранных сил и энергично боролась с ними. Одна очень давно объединилась, даже если её единство всегда было и остаётся хрупким, другая ещё никогда не была государством и по-прежнему пытается стать им.

О мозаике из разных народов, какую представляет собой такое искусственное образование, как Афганистан, мы уже говорили. Иран в эпоху, которая интересует нас, — тоже мозаика, но менее сложного состава. Его население состоит из разных ираноязычных групп, и большинство в нём составляют персы или таджики (51 %), а меньшинство — курды (около 7% всего населения), при наличии небольшого арабского меньшинства (3-4%) и значительной тюркоязычной группы, в которую входят азербайджанцы (25%), туркмены (1,5-2%) и представители некоторых больших кочевых племён, например, кашкайцы, живущие в Фарсе. Все эти тюркоязычные группы играют важную роль — благодаря численности, благодаря своему духу, благодаря тому, что это потомки людей, очень долго господствовавших в Иране, тому, что они не забыли этого и пытаются занять командные посты, тому, что иногда проявляют солидарность с братьями, живущими за границей: туркменами из Туркменской республики, азербайджанцами из республики Азербайджан. Точно так же курды следят за жизнью соплеменников, живущих в Турции, в Ираке и в других местах. Как те, так и другие минимум по разу отделялись и ещё не раз угрожали это сделать. Как все провинциальные ханы или эмиры, они с трудом решались признать центральную власть. Добавим ещё, что судьба таджиков Афганистана, особенно Герата, и таджиков в современных государствах СНГ не может оставлять Иран равнодушным.

Преемник Ага Мухаммада, его племянник Фатх Али-шах (1797-1833), суверен с длинной и остроконечной чёрной бородой, ниспадающей до пояса, судя по портретам (Музей Виктории и Альберта, Лондон), которые очень характерны для искусства каджарской эпохи — несколько выродившегося, но способного привлекать зрителя интересным смешением иранских традиций и европейских влияний, — так вот, Фатх Али-шах, желая быть ближе к России, к чему он стремился прежде всего, перенёс столицу в окрестности старинного и славного города Рея, в городок Тегеран, и стал превращать последний в огромный город, каким мы его знаем сегодня, строя там мечети и дворцы и разбивая сады (большая Мечеть шаха — ныне Мечеть имама — завершена в 1820 г.). Восхитившись успехами Наполеона, врага его врагов, он установил с последним отношения и поощрял его восточные мечты о походе на Индию через Иран и Афганистан (миссия Гарданна, 1807). Но Тильзитский договор (июль 1807) охладил его энтузиазм, и он предпочёл прислушаться к англичанам. Те в 1809 г. закрыли его страну для французов и в благодарность за перемену союзнических отношений гарантировали ей территориальную целостность. Это обещание не помогло Ирану, когда сразу же после гибельного отступления [французов] из России он был вынужден уступить царю Грузию, Мингрелию, Дагестан и Ширван (Гюлистанский договор, 1813). Через пятнадцать лет он попытался вернуть потерянные провинции, но добился лишь того, что русские в 1826 г. вошли в Тебриз и что пришлось оставить им всю Армению с Нахичеванью и Эриванью (Туркманчайский договор, 1828). В 1839 г., в том самом году, когда британцы заняли Кабул и потерпели одно из самых тяжёлых поражений в своей колониальной истории, англичане вступили и в Калат, столицу Белуджистана, древней Гедросии, когда-то подвластного шахам, но ставшего независимым при одном хане в середине XVIII в. Аннексировав в 1843 г. Синд и всё более ужесточая с 1871 по 1887 г. контроль над Калатом, они в конечном счёте сделали Белуджистан придатком Индийской империи. Эта «индианизация» белуджей, западных иранцев, которых превратности истории привели в регион между устьем Инда и Аравийским морем, означала новое ощутимое сокращение иранского мира. Тегеран не шелохнулся. Он не мог позволить себе ни малейшего проявления враждебности к англичанам.

Фатх Али-шах надеялся, чтобы компенсировать эти тяжёлые неудачи, хотя бы частично воссоздать великий Иран, завоевав Месопотамию и Герат. Слабость Османской империи, находившейся в полном упадке, казалось, должна была облегчить первый шаг — слишком поспешно сделанный ещё Зендами в 1775 г., которые сумели занять всего один город, Басру, и очень скоро снова его потеряли. Но в начале XIX в. русские благосклонно смотрели на амбиции Фатх Али, и иранцы устраивали всё новые пограничные инциденты, совершали всё новые набеги, пока османскому султану Махмуду II в 1820 г. не пришлось объявить им войну. Вопреки всем ожиданиям иранская армия добилась блестящих успехов, но не смогла их развить из-за потрепавшей её эпидемии холеры. В июле 1823 г. в Эрзуруме был подписан мир. Больше вплоть до первой мировой войны турок иранцы не увидят. Что касается Герата, население которого говорило по-персидски, который входил в состав исторического Ирана и был одним из главных мест действия иранской истории, то им правил независимый хан, старавшийся не допустить нападений афганцев. Фатх Али в 1833 г. послал своего сына, будущего Мухаммад-шаха, осадить Герат. Город должен был пасть. Он был готов пасть. Но нет. Суверен умер. Мухаммад отступил и решил вернуться к завоеванию позже, когда как следует утвердится на троне.