Иосиф Цынман - Бабьи яры Смоленщины. Появление, жизнь и катастрофа Смоленского еврейства.

Ноябрь, 1992 г.

И. Цынман

В один из дней осени 1941 года сотни местных евреев были собраны и погнаны в сторону деревни Торопчино, в так называемые саманные домики в деревне Соколово (4 км от Сычевки), и в этих домиках заживо сожжены. Чудом спаслась лишь одна девочка, Корсинова (тогда — Фрумкина) Надежда Александровна. Я записал ее короткий рассказ.

«Когда домик рухнул, я и другие обгоревшие люди, кто мог, бежали. В нас стреляли. Мне удалось добежать до канавы. В ней я прижалась к земле и пролежала до глубокой ночи. Затем мне удалось уйти к партизанам…»

Сейчас Корсинова живет в Сычевке как русская и не хочет, чтобы узнали, что она еврейка. Других евреев в Сычевке нет.

Но и после этой трагедии уцелевшие сычевские евреи не дожили до освобождения. В Смоленском областном архиве сохранился акт от 14 марта 1943 года. В нем говорится следующее: «7 января 1943 года немецкие оккупанты согнали жителей — евреев, 25 семей, до 100 человек г. Сычевки, в том числе детей и стариков (Цофнос — 70 лет, Мота — 61 год и т. д.). После издевательств и дикой расправы всех расстреляли на окраине города. Акт подписали: Краюшкин, Пискунова, Губарева, Грубина.» (Ф. 1630, Оп. 2, Св. 2, Д.28).

До освобождения Сычевки оставалось 2 месяца. Сычевка была очищена от фашистской нечисти 8 марта 1943 года.

И. Цынман

В середине прошлого столетия Россия быстро соорудила Александровскую, Риго-Орловскую железные дороги, проходившие через Смоленск. Они разрезали густонаселенные улицы и переулки между Днепром и холмистой частью Заднепровья.

Витебское шоссе и, особенно, Петропавловская улица стали еще более людными и грузонапряженными в городе. Так как зимой снег не убирали, мостовые имели вид гребенки, который создавали лошади, а автомобилей в городе было не более двух десятков. Петропавловская улица начиналась у дома Ланина, теперь здесь швейная фабрика. Первые этажи ланинских домов представляли собой многочисленные мастерские (здесь можно было заказать все, что душе угодно), торговые заведения, склады, пивнушки-забегаловки.

В моей памяти хорошо сохранился дом № 1, находившийся напротив дома Ланина и представлявший собой прямоугольный комплекс домов разной этажности с закрытым внутренним двором, выходившим на разные улицы и Базарную площадь. В число этих домов входил и дом купца Кувшинникова, где был самый большой в губернии скобяной магазин. На верхних этажах этого дома, еще с царских времен, размещалась еврейская школа.

В одном из домов снимал комнату поэт Александр Трифонович Твардовский. В детстве я был вхож в этот дом. Там жил мой школьный товарищ Самуил Цырлин, друживший с молодым поэтом и его семьей, и сейчас в Москве он поддерживает отношения с его родными.

Окна квартиры моего товарища на Петропавловской располагались на втором этаже, под ней был небольшой, но известный во всем городе магазин Спиртотреста.

Заграничных вин там не было, но был полный ассортимент русских наливок, настоек в различных фасонных бутылках и бутылочках, от соток до трехлитровых жбанов с десятками интересных названий: спотыкач, запеканка, бренди, зубровка. Были и портвейны. Пьянства в городе, такого как теперь, не помню. Увлечением многих в Заднепровье было пиво. Смоляне считали, что лучшее в мире пиво — местного пивзавода. Увлекались также черным, бархатным, мартовским и другими сортами. Пивных на улице хватало.

На Петропавловскую улицу выходило самое красивое в городе здание торговой школы. Это было трехэтажное здание, с большими окнами, облицованное снаружи цветным, будниковским кирпичом и кафелем. На первом этаже располагался продовольственный магазин ТПО (Транспортное потребительское общество). Одно время там был магазин ТОРГСИНа, где за золотые и серебряные изделия и монеты можно было приобрести все, что хочешь. В других помещениях первого этажа торговали промтоварами. На ночь все закрывалось огромными металлическими жалюзями.

В подвале этого здания были пекарни. А на верхних этажах — школы имени А. И. Герцена и Карла Либкнехта. Вскоре их объединили. В этой школе я проучился десять лет. В войну это здание было разрушено, как и другое, здание телеграфа, облицованное будниковским кирпичом. Будниковский цветной кирпич и кафель был вывезен в Германию. Сейчас на этом месте построили административное здание. В городе были три здания, облицованные будниковским кирпичом. В войну разрушены дом торговой школы и здание телеграфа. Уцелело самое скромное здание — Дом пионеров (на Коммунистической улице).

У виадука Петропавловскую пересекала Пятницкая улица. Отсюда и название виадука — Пятницкий путепровод. К концу НЭПа здесь стали сносить жилые дома, конюшни, мастерские, освобождая место для строительства электростанции, торфяных складов, для расширения железнодорожных путей. По ту сторону виадука, примерно весной 1928 г., я видел, как сбрасывали колокола и разрушали тюремную церковь. Многие старые жители подолгу стояли на коленях, крестились, пока их не разгоняла молодая милиция.

Снос домов, разрушение церквей было трагедией для небольшого Смоленска, в который устремлялся люд из районов области и из Белоруссии. Миграция населения была огромной, а строили мало. Правда, был строительный кооператив «Закал», возводивший двухэтажные деревянные восьмиквартирные дома на Петропавловской улице. Попасть туда, в коммунальную квартиру с сараем и удобствами во дворе, было счастьем.

В начале и конце Петропавловской улицы были переезды через железнодорожные пути. Примерно в середине улицы между железнодорожными путями в двух зданиях с крышным переходом размещался вокзал с дополнительными постройками, пакгаузами. На улице находилась товарная станция.

С вокзала на Петропавловскую улицу был переброшен пешеходный металлический мост. По мере развития путевого и товарного хозяйства мост закрыли, но местные жители все равно им пользовались.

С 1903 г. с вокзала через виадук по отрезку Петропавловской улицы по узкой колее ходили небольшие бельгийские трамвайчики. У дома Ланина пути делали поворот. Один маршрут был с поворотом у часов на Пушкинскую улицу (ул. Ленина), второй имел поворот на Потемкинской улице (теперь ул. Тухачевского). Кольцо обоих маршрутов проходило через Молоховские ворота (пл. Смирнова).

Петропавловскую улицу пересекали улицы и переулки, идущие к Днепру и железнодорожным путям, речка Городянка, которая протекала в глубоких оврагах, ее русло проходило также под улицами по трубам. В городе действовал только один мост через Днепр. Параллельно Днепру в Заднепровье был смирновский садик.