Иосиф Цынман - Бабьи яры Смоленщины. Появление, жизнь и катастрофа Смоленского еврейства.

В Смоленске было три крупные синагоги, две из них находились на берегу Днепра, на Рыбацкой улице (теперь ул. Садовой). Первая — «Миснагдым», предназначенная для простого люда, выходила на улицу, вторая — хасидская, для приверженцев учения любавичского ребэ, располагалась в глубине двора. Они были построены в восточном стиле. Во время войны обе синагоги сгорели.

В начале XX в. на собранные евреями деньги в центре города (на Кадетской улице) построили Хоральную синагогу (архитектор И. В. Запутряев).

Ее формы также имитировали восточную архитектуру (И. В. Запутряев побывал в Палестине). Для Хоральной синагоги были характерны подковообразные арки, проемы по ступенчатым напускам в перемычках, элементы мусульманских построек. В то же время они отражали черты крепости, присущие синагогам Польши, Галиции, Подолии, Волыни.

Все синагоги отличались наличием балконов, где традиционно размещались женщины.

В синагоги ходили не только верующие, но и атеисты. Там можно было пообщаться, познакомиться, поговорить на идиш, послушать раввина, узнать новости, попеть песни.

Смоленская хоральная синагога на Кадетской (ныне Коммунистическая улица)

В годы первых пятилеток здесь расположился кинотеатр «Пятнадцатый». В войну это кирпичное здание было сожжено. При его восстановлении был утрачен первоначальный мавританский стиль: изменены формы проемов, надстроен этаж, изменена планировка. Сейчас здание реконструировано, и в нем располагается колледж связи и информатики.

Статистические данные об эмиграции евреев из Смоленской губернии в Смоленском областном архиве не найдены, хотя имеются отдельные документы об отъезде одиночек или отдельных семей.

Из рассказов долгожителей, краеведов и своих воспоминаний удалось выяснить, что в губернии эмиграция больше других затронула те пункты, откуда в начале XX века больше уезжали в Америку и меньше в Палестину.

Многие евреи покидали деревни Краснинского уезда и деревни Могилевской и Витебских губерний, позднее ставшие смоленскими. Уезжали из Любавичей, Лядов, Хиславичей — религиозных центров, тянулись за рубеж евреи Велижа, Рудни, Шумячей и близких к ним деревень. Сначала уезжал один или одна самостоятельно или чаще с другой семьей, затем смельчак забирал свою семью, потом шла очередь родных, односельчан и даже соседской нееврейской молодежи. Вот поэтому сейчас в Америке много евреев, намного больше, чем в России.

Окрестные крестьяне старались помочь отъезжающим деньгами, одеждой и обувью, ликвидацией имущества, запрягали своих лошадей для транспортировки. Таким образом, многие раньше еврейские деревни лишались еврейского населения.

В документах областного архива можно проследить данные об усилении эмиграции евреев, особенно в период русской революции 1905–1907 годов и в последующие годы.

Много еврейской молодежи покидали малые населенные пункты губернии, уезжали в большие города России (столицы, Харьков, Баку, Екатеринослав, Донбасс, Ташкент, другие города). Один уехавший часто тянул туда свою семью, односельчан, иногда без учета национальности.

В Смоленск, города губернии и станции железной дороги переезжали жившие вблизи, в малых деревнях евреи. Ярцево и Колодня привлекали евреев из Белого, Пречистого, Духовщины. Починок, Стодолище, Рославль были местами притяжения евреев, живших в деревнях, близких к ним. В Витебск тянулись евреи Велижа. В Смоленск тянулись евреи из восточной Белоруссии, Поречья и Монастырщины. Семьи евреев, особенно жившие в деревнях и местечках, отличались многодетностью. Семь-девять детей в семье не вызывали удивления. В деревне Заречье, где я родился, в соседском доме у сапожника Кролла было 18 детей, из которых пятеро умерло. В бедной, зачастую нищенской жизни деревенских евреев была высокая смертность. И все же бедным помогали те, кто был побогаче, особенно в еврейские праздники. Ни одна бедная еврейская семья в Пасху не оставались без мацы, в складчину помогали обездоленным. Помогали еврейской бедноте и евреи, принявшие православную веру, которые стали в городах побогаче.

Многое в губернии было построено и эксплуатировалось за счет благотворительности богатых людей. Заметной фигурой в губернии был Я. М. Магидсон. Для бедствующих евреев деревни Гута он построил Фанинский (по имени жены владельца) стеклозавод. Теперь это Первомайский стеклозавод. В Рославле Магидсон возглавил правление Промышленного товарищества, построившего немало предприятий.

На собранные товариществом и населением средства строились дороги, мосты, культовые здания, школы, богадельни. Ничего из сельскохозяйственного сырья в Смоленской губернии не пропадало и за бесценок не вывозилось. Работали мельницы, крупорушки, семь стеклозаводов, маслобойки, салотопки, перерабатывали лен и коноплю, выделывали кожи и меха. В деревнях пряли, ткали, вязали, валяли, красили, плотничали, столярничали, занимались строительством и ремонтом.

В первую империалистическую войну евреи, в том числе и мой отец, воевали и погибали. Как утверждает А. И. Солженицын, в ту войну офицерами могли быть чуваши, мордвины, осетины, но не евреи.

В годы Первой мировой войны в Смоленск были эвакуированы предприятия из Прибалтики и Польши. В губернию с надеждой перебирались поляки, литовцы, латыши, евреи. Они работали, в основном, на предприятиях Заднепровья (завод «Вилия», катушечная фабрика Гергарди, предприятия Ланина и др.). В губернии были пленные: чехи, мадьяры, немцы.

Большие бедствия принесла россиянам гражданская война, которая тянулась очень долго и унесла много тысяч человеческих жизней. В боях гражданской войны погибали и пропадали лучшие люди, разрушался русский генофонд.

Наиболее крупные деловые люди, ученые покидали Россию. Обидно, что во время революции Россию покинули, уехав в Америку, русские ученые: изобретатель телевидения Зворыкин, авиаконструктор Сикорский, создатели американской химии русские Ипатов и Чичибабин. Покидали Россию выдающиеся композиторы, музыканты, артисты, певцы, писатели.

Провозглашенные большевиками лозунги «Превратим войну империалистическую в войну гражданскую», «Долой помещиков и капиталистов», а позднее «Ликвидируем кулачество как класс» позволили россиянам убивать россиян по законам классовой борьбы.

В этих боях погибали лучшие люди, исчезал русский генофонд. А кто же оставался?

Помню разгром «банды» смолянина Ашмянцева в 1929 г. «Бандитами» в те времена называли всех, кто не был согласен с большевистскими порядками. «Банду» расстреляли. Как трудно было после этого жить вдове Ашмянцева и его талантливой дочери Валентине (по матери Миленушкиной), учившейся со мной в 9-й (торговой) школе. Позднее Валентина, по мужу Нельская, стала одаренной певицей, артисткой Смоленского и Ярославского театров.