Фернан Бродель - Часть 1. Роль среды

Наконец, я сам сделал значительные добавления к сведениям, сообщаемым в первом издании, в ходе занятий и поисков в архивах и библиотеках Венеции, Пармы, Модены, Флоренции, Генуи, Неаполя, Парижа, Вены, Симанкаса, Лондона, Кракова и Варшавы.

Необходимо было собрать весь этот урожай. Затем снова встал коварный вопрос о методе, неизбежно сопровождающий работу над книгой, которая охватывает средиземноморское пространство в его самом широком понимании и во всем многообразии его интенсивной жизни. Прибавление новых сведений заставляет одновременно пересмотреть отношение к старым проблемам, подойти к ним по-новому, столкнуться с неоднозначными и сложными решениями. С другой стороны, за пятнадцать лет, отделивших новое издание от первоначальной редакции книги, изменился и сам автор. Возвращение к ней было бы невозможным, если бы не произошло самопроизвольного нарушения ее логического равновесия, включая саму проблематику, которая служит главным выражением этого равновесия, диалектики пространства-времени (истории-географии), на которую опиралась первоначальная постановка вопросов. На сей раз я выделил и развил перспективы, едва намеченные в прежнем тексте. Меня побуждали к этому проблемы экономики, политической науки, определенное понимание цивилизаций, усилившееся внимание к демографии. Я привел много разъяснений, которые по-новому освещают самые основные моменты моего рассказа, даже если и выглядят избыточными.

Тем не менее, главная проблема все та же. Это проблема всякой исторической реконструкции: можно ли тем или иным способом сочетать воспроизведение быстро текущей истории, которая принимает во внимание и наличие самих изменений и их внешние формы, и иной — немногословной глубинной — истории, безусловно, сдержанной, почти незаметной для собственных участников и свидетелей и противостоящей, что бы ни случилось, разрушительному воздействию времени? Это фундаментальное противостояние двух историй, всегда нуждающееся в пояснении, оказывается ценным средством познания и исследования. Оно проявляется во всех жизненных сферах, но принимает разные обличья в зависимости от условий сопоставления.

Все более и более входит в привычку говорить без дальних слов о структурах и о конъюнктурах, имея в виду в первом случае длительные, а во втором — небольшие промежутки времени. Очевидно, бывают структуры разного рода, как по-разному складываются и конъюнктуры, или стечения обстоятельств. Периоды существования тех и других, в свою очередь, также имеют разную длительность. История занимается поиском и использованием многочисленных объяснений, отражающих движение по вертикали, от одного временного «уровня» к другому. Но на каждом уровне выстраиваются также горизонтальные связи и отношения. Более просто и отчетливо это уже было объяснено в Предисловии к первому изданию, в котором изложены мои первоначальные намерения и намечена последовательность глав книги.

19 июня 1963 г.

Карты и схемы для второго издания были составлены по моим указаниям Лабораторией картографии VI Секции Высшей практической школы под руководством Жака Бертэна. Считаю своим долгом поблагодарить мадемуазель Марту Бриата, г-жу Марианну Ман, А. Тененти и М. Келя за помощь, предоставленную мне при подготовке библиографических справок и правке корректуры.

На пороге предпринимаемого ныне третьего издания книги мне надлежит добавить только несколько строк. Прежде всего следует сказать, что в нем не будет новых изменений, которые мне хотелось бы внести. Дело не в недостатке доброй воли моего издателя, а в тех трудностях, с которыми сталкивается сегодня книжная промышленность. По правде говоря, само переиздание столь объемистого труда является теперь подвигом.

Таким образом, я отказался от ревизии моего текста, которая могла бы учесть результаты многочисленных исследований, преобразовавших за последние тринадцать лет наши представления об отдельных подробностях, а то и о целых областях, образующих величественную панораму жизни моря. Перед нами постепенно, хотя, на мой взгляд, и слишком медленно, открываются сокровища турецких архивов.

Больше всего изменилась проблематика нашей профессии. Мои воззрения на общество, государство, экономику уже не совсем таковы, как вчера. Читатель сможет убедиться в этом, обратившись к моему трехтомнику «Материальная цивилизация и капитализм», который вот-вот выйдет из печати. В нем мне удалось лучше сформулировать свою точку зрения и объяснить удивительный даже для меня феномен относительно постоянного процветания Средиземноморья. Не подлежит сомнению, но крайней мере, это достижение, уже давно подтвержденное моей книгой. Я испытываю по этому поводу наивную и, так сказать, ничем не омрачаемую радость, как будто бы я возвратил Испании, Италии и другим странам Внутреннего моря счастливые или, по меньшей мере, довольно яркие годы, которых они были лишены традиционной историей.

16 марта 1976 г.

В это издание внесены лишь небольшие поправки и частные добавления. См. особенно том II, стр. 350 и 534 *AD .

8 июня 1979 г.

Первая часть, как явствует из ее заглавия, подчинена своего рода географическим задачам и опирается прежде всего на данные демографии. Но в то же время и даже в большей степени она является историческим исследованием.

Если бы должным образом датированные сведения дошли до нас в большем количестве, мы и тогда не могли бы удовлетвориться изучением социальной географии только периода 1550–1600 годов, предпринимаемым хотя бы и ради сомнительных поисков некоего детерминизма. Но поскольку указанные свидетельства неполны, поскольку историки собирали их недостаточно систематично и поскольку наш улов, несмотря на широту захода, остается скудным, следовало бы во всяком случае заняться интерполяцией и обратиться для освещения короткого промежутка средиземноморской жизни между 1550 и 1600 годами к образам, ландшафтам, реалиям других эпох, ему предшествовавших или следовавших за ним, и даже к нашему времени. Тогда все будет способствовать воссозданию замедленной в пространстве и времени истории, оперирующей постоянными величинами. География в этой игре перестает быть самоцелью и становится средством. Она помогает обнаружить медленнее всего меняющиеся структурные реалии и организовать обзор по самой бесконечно удаляющейся линии перспективы 1 . География, которой мы можем задавать любые вопросы, как истории, отдает, таким образом, предпочтение почти неподвижной истории, при условии, разумеется, что та усваивает ее уроки, принимает ее классификацию и ее категории.