Пауль Карель - Выжженная Земля

Когда Хассе открыл дверь в комнату, сквозняк загасил свечи. В темноте майор спокойно произнес: «Надо уходить, господин генерал. В деревню прорвались советские танки. Я с личным составом штаба возьму на себя оборону командного пункта».

Смело и хладнокровно, как на показательных выступлениях по акробатике, Хассе организовал для обороны писарей, связных, курьеров-мотоциклистов и солдат батальона связи корпуса. У них были только мины и пехотное оружие, танковый корпус не располагал противотанковым оружием.

Русские танки с пехотой на бортах двигались по деревне, стреляя в дома, поджигая машины и открывая огонь по всему, что попадалось им на глаза. Это была целая танковая бригада, 67-я из 8-го механизированного корпуса. Она превратила деревню в груду развалин и повернула к аэродрому.

Генералу фон Форману и его штабным офицерам с трудом удалось выбраться из деревни, захватив лишь самые важные секретные документа и карты обстановки. Майор Хассе пожертвовал своей жизнью. Его убили в бою так же, как и дежурного офицера лейтенанта Беккера и многих бойцов батальона связи корпуса.

Кроме двух радиопередатчиков, аппаратура связи штаба корпуса, столь ценная к необходимая в современной войне, была потеряна. Пока не доставили новое оборудование, генералу фон Форману и его командирам пришлось находиться на узле телефонной связи 8-й армии в Новомиргороде, чтобы быть уверенным, что в этот критический момент он сможет управлять своим корпусом.

Советские бригады продолжали время от времени неожиданно появляться в тыловых районах. Но, несмотря на эти удручающие случаи, план Формана был реализован. Смелыми атаками Байерлейн сначала ударил по советскому 7-му и затем по 8-му механизированным корпусам; он сковал противника боями местного значения, остановил его дальнейшее продвижение на запад и таким образом принес необходимое облегчение трем немецким дивизиям, окруженным в районе Кировоград — Лелековка.

Двадцать четыре часа спустя у Гитлера вырвали разрешение на свободу действий группы в Лелековке. После энергичной контратаки в ночь с 9 на 10 января трем дивизиям удалось без дальнейших потерь отступить через Ингул в район западнее Грузкого. Там они создали мощный барьер, соединившись слева с 3-й танковой дивизией и справа с моторизованной дивизией «Великая Германия». Несомненно, полки генерала Хёрнлайна оправдали надежды Формана. Эти испытанные части вместе с 3-й танковой дивизией «Мертвая голова» остановили русских южнее Кировограда. Опасность миновала.

А что же рейд 67-й танковой бригады Конева? Чего достигли ударные группы прославленной гвардейской танковой армии Ротмистрова, которые должны были стать пионерами активно начавшегося советского соединения на Буге? Они завязли в боях с поисковыми отрадами 47-го танкового корпуса. Многие из них пали жертвой этого внушающего страх «противотанкового артиллериста из люфтваффе», подполковника Руделя. Со своей противотанковой эскадрой он преследовал противника на заснеженной равнине между Малой Виской и Грузким, безжалостно подбивая танк за танком. Кого Рудель и его эскадра не могли подбить сами, они выводили прямо на противотанковые отряды 47-го танкового корпуса. Не ушел ни один.

В эти критические дни января 1944 года генерал фон Форман записал на свой счет очень важную оборонительную победу у Кировограда. Противник не достиг своей цели окружить немецкую 8-ю армию и таким образом создать предпосылку для уничтожения немецкого южного фланга. Смелые и мобильные действия ослабленных, но решительных дивизий нанесли тяжелые потери противнику, посредством наступательно организованной обороны остановили его победоносное продвижение и сорвали план Сталина. В основе этого успеха лежали верные в военном отношении действия генерала, основанные на здравой оценке ситуации, но противоречащие специальному приказу фюрера. Когда стал очевиден благоприятный исход прорыва из Кировоградского мешка 3-й танковой дивизии, Байерлейн и его полки были отмечены в официальном сообщении Верховного главнокомандования. Однако наград не последовало. Награда за успех при неповиновении — этого Гитлер не смог бы проглотить. Тем не менее четыре месяца спустя Байерлейн получил на тот момент лучшую в смысле вооруженности танковую часть — танковую дивизию Лера.

Две недели официальные сообщения немецкого Верховного главнокомандования ежедневно упоминали театр боевых действий у Кировограда, всегда в связи с кровопролитными боями, серьезными угрозами и критическими ситуациями. Потом это название исчезло из официальной хроники войны. Появилось другое название. Практически каждый день официальное сообщение Верховного главнокомандования начиналось словами: «Юго-западнее Черкасс». Но юго-западнее Черкасс находилось примерно в пятидесяти километрах севернее Кировограда.

Изменились названия, сдвинулся театр военных действий, но цель противника осталась прежней — уничтожение немецкой 8-й армии.

Советское командование и после своего провала у Кировограда не отказалось от этой цели. Оно продолжало ее преследовать, хотя уже и не в форме крупного стратегического окружения с соединением в районе Умань — Первомайск, а в меньшем масштабе. Русские намеревались перерезать выступ 8-й армии, выдающийся далеко на восток и все еще достигающий Днепра у Канева и юго-восточнее Корсуни. Этот выступ перекрывал им путь. Как клин, он разделял две советские армии — фронты Ватутина и Конева — и таким образом представлял собой постоянную угрозу их флангам.

Именно по этой причине Гитлер теперь настаивал на удержании этого последнего участка линии фронта по Днепру. Он намеревался при первой возможности снова пойти вперед, ударить с этой выгодной позиции по Киеву, который находился лишь в 65 километрах, и восстановить оборонительный рубеж на Днепре. Выступ составлял примерно 95 километров по фронту и 130 километров по глубине, площадь — около 8000 квадратных километров.

Опасный выступ обороняли два корпуса — 11-й армейский корпус генерала Штеммермана и 42-й армейский корпус генерал-лейтенанта Либа, в общем, шесть с половиной дивизий численностью около 56 000 человек.

Цель противника не являлась секретом для немецкого командования, еще 24 января разведка боем 3-й танковой дивизии установила присутствие крупных сил противника в Красноселке, в сорока километрах севернее Кировограда. Естественно, разведка не выяснила полный состав того, что Конев сосредоточил в этом пункте: четыре советские армии и кавалерийский корпус сосредоточились на северном фланге немецкой 8-й армии против корпуса генерала Штеммермана.