Пауль Карель - Выжженная Земля

Однако у начальника штаба были другие инструкции:

— Господин генерал, командир корпуса приглашает вас прибыть в клуб румынских генералов. Он намеревается отдохнуть здесь до завтрашнего утра.

— Что? Отдыхать до утра?—заворчал Рейнгардт. — Но здесь мы не можем обеспечить себе безопасность! Посмотрите вокруг! Эти крутые горы Яйлы подходят прямо к городу. И эта узкая отмель. Наши люди до смерти устали. Они заснут, и их перебьют, как собак. Ладно, идем!

Вместе с Хеппом Рейнгардт зашагал в клуб румынских генералов. Он вошел в столовую строго по этикету — в перчатках, с головным убором у локтя. Доложил командиру корпуса генералу Альмендингеру:

— Девяносто восьмая пехотная дивизия прибыла без происшествий; мы получим паек, дозаправимся и продолжим марш в пятнадцать часов».

Альмендингер отмел формальности в сторону: «Раздевайтесь, Рейнгардт, пообедайте с нами. Отдохнем здесь до завтра.

Однако Альмендингер, хотя и родился в Вюртемберге, не знал шваба Рейнгардга.

— Нет, господин генерал, — твердо проговорил он. Альмендингер посмотрел на него с удивлением. Но Рейнгардт не дал ему шанса:

— Господин генерал, если нас атакуют, мы не сможем здесь защититься. Наши люди измучены — надо заставлять их двигаться. Если мы остановимся здесь, они заснут и погибнут до того, как мы сможем организовать какое-либо сопротивление. Поэтому я прошу, со всем моим уважением, продолжить марш в пятнадцать часов.

Вмешался говоривший по-немецки румынский генерал и отмел риск быть атакованными партизанами ночью. Однако Рейнгардт не отступил. И в конце концов Альмендингер согласился. Они выступили точно в 15.00. Во главе полковник Фольхабер со своей ударной группой. За ним четырехствольные зенитные установки. Затем немецкие и румынские штабы, войска связи и хозяйственные части. Потом ударная группа подполковника Готтига и в конце ударная группа майора Меца, в чью задачу входило прикрывать колонну от атак с тыла. С ней двигались последние штурмовые орудия 191-й бригады.

Все командиры ударных групп имели приказы размещать своих бойцов на автомобилях таким образом, чтобы они могли простреливать обе стороны дороги. Не останавливаться при обстрелах противника. Поврежденные машины немедленно сталкивать под обрыв и их экипажи размещать на идущих за ними. Марш продлится до 22 часов, привал до восхода луны, около 2 часов, и затем снова на марш.

Как только ударная группа Фольхабера вышла из города, начали стрелять с гор. Согласно приказу, солдаты открыли огонь, не останавливая машин. К ним присоединились зенитные орудия, их трассирующие снаряды указывали направление. Это оказалось действенным. Партизаны оставили колонну в покое и больше не появлялись до самого Севастополя.

16 апреля с 10 до 11 часов в укрепленный район Севастополя прибыли последние части 5-го корпуса. Примерно 10 000 военнослужащих корпуса, которые погрузились на суда 1-й флотилии лейтенанта Гиле в портах южного побережья, уже сошли на берег в бухте Балаклава. Задача была выполнена. 240-километровая гонка с противником, в десять раз превосходящим по силам, была выиграна. Ее выиграли благодаря разумному и последовательному руководству, а также дисциплинированности и высокому моральному духу войск. Теперь все надеялись на скорую эвакуацию с обреченного полуострова. Их ждало разочарование. 5-й корпус выдвинулся в свой участок обороны крепости. Поднялся занавес на последний акт.

А что происходило в это время с 49-м горнострелковым корпусом генерала Конрада? 12 — 13 апреля его израненные полки вышли на линию Гнейзенау после контрудара соединений 191 и 279-й бригад штурмовых орудий, которые несколько облегчили их положение. Они окопались. Советские танковые соединения продолжили преследование и ударили за их отсечные позиции. люфтваффе и штурмовые зенитные отряды генерала Пикерфа обеспечили им временную передышку. 27-я авиаэскадра бомбардировщиков, чьи действия направлял генерал авиации Дихман с передовых пехотных опорных пунктов, с низкой высоты сбрасывали бомбы на советские танковые части и подбили более пятидесяти танков. Однако что это изменило? 13 апреля Советы были в Симферополе. За двенадцать часов до этого там еще находился штаб генерал-полковника Енеке. Вот как быстро развивались события.

14 апреля основная часть корпуса Конрада, к счастью, со своей спасенной тяжелой артиллерией, вошла в северный район севастопольских укреплений. Некоторое время спустя за ней последовала ударная группа генерал-лейтенанта Сикста, который с разношерстным собранием зенитных и транспортный частей, а также подразделениями 50-й пехотной дивизии отбил все русские атаки на передовой аэродром Сарабуз. Советские танки организовали плотное преследование, однако полковник Бетц, комендант крепости Севастополь, сковал их у Бахчисарая блокирующей группой в составе двух батальонов пехоты, шести зенитных частей и полудюжины штурмовых орудий. Ядром этой блокирующей группы был импровизированный зенитный бронепоезд, созданный генералом Пикертом; этот поезд уже успешно воевал на Турецком валу в октябре 1943 года.

Он предоставил 49-му горнострелковому корпусу жизненно необходимые двенадцать часов, чтобы войти в укрепления. К16 апреля 17-я армия уже приняла участие в боевых действиях против русских атак в крепости Севастополь. Когда Бетц оставил свой рубеж в Бахчисарае и отходил в крепость, его отступление уже прикрывали изнутри крепости орудия 336 и 111-й пехотных дивизий.

Просто чудо, что этот отход под натиском превосходящего противника завершился успешно. Ясно, что русские сами не верили, что такое может произойти, и поэтому не предприняли никаких особых мер. Они не высадили десантов своим значительно более сильным флотом на южном побережье Крыма, чтобы перерезать пути отступления 5-го корпуса; не произвели, как можно было бы ожидать, налетов воздушных сил на две запруженные дороги, по которым двигались немецкие и румынские колонны. Советская сторона вообще не совершила ни одного резкого движения. Генерал Конрад до конца использовал все свои возможности на севере, как сделал это и 5-й корпус на юге.

Конечно, дивизии достигли крепости в плохом состоянии. Румынские части находились на грани расформирования и немецкие дивизии являлись не более чем усиленными полками. Боевой состав армии на 16 апреля сократился до 19 500 человек. Немецкие потери составили 13 131 человек, румынские — 17 652. Количество состоящих на довольствии в армии на 18 апреля упало до 124 233.

Эвакуация морем бесперебойно происходила с 12 апреля. В это время эвакуировались тыловые службы, транспортные части, военнослужащие Восточного легиона, военнопленные и гражданские. К 20 апреля в целом эвакуировали 67 000 человек — более 7000 в день. Еще восемнадцать дней, и задача могла быть выполнена. Могла! Это оптимистичное «могла» отмечает критическую точку крымской катастрофы.