Пауль Карель - Выжженная Земля

Поистине невозможное. Три трактора цепляли орудие. Три-четыре! И еще раз! Метр за метром орудия вытаскивали из вязкой грязи. Затем их разбирали. Отдельные детали солдаты на руках спускали вниз по крутым склонам. Грузили на сани. Потом на вьючных животных. И наконец, на машины.

Карта 12. Ведя тяжелые оборонительные бои, 125-я пехотная дивизия прикрывала отступление 44-го егерского корпуса.

Даже русским, известным своей изобретательностью, не удалось ничего подобного. Их победила сложная местность, и они смогли лишь следовать за отступающими немцами на значительном расстоянии. Только тяжелый труд, пот, мастерство и мужество спасли корпуса 17-й армии.

Когда русские переформировались, их главной целью стала дорога Саратовская — Краснодар, по которой отступали немцы. Эта единственная магистраль на север, известная как «Сталинское шоссе», в любую погоду оставалась проходимой даже для тяжелых машин. Русские прилагали отчаянные усилия, чтобы завладеть ею. Большие леса предоставляли им удобные плацдармы для наступления. В течение нескольких месяцев боевые группы и партизанские отряды просачивались в район южнее Краснодара. Немецкая линия фронта была столь неплотной, что это становилось неизбежным. Опасный партизанский край, соответственно, постепенно разрастался. Снова и снова в немецком тылу вылавливали то группу, то руководителя партизан.

В боевых донесениях 97-й стрелковой дивизии находим эпизод, типичный для характера партизанской войны. Подразделение туркменских добровольцев, храбро сражавшихся в Туапсе плечом к плечу с 97-й стрелковой дивизией, останавливалось на ночлег в маленькой покинутой жителями деревеньке недалеко от Северской. Иногда командиры частей забывали выставлять караулы.

Однажды утром туркмены не вышли в наряд. Немецкий дозор осторожно приблизился к деревне, которая выглядела подозрительно спокойной. Командир первым вошел в дом с пистолетом в руке. Солдаты услышали его громкие ругательства, а потом и сами все увидели. В каждой хате одна и та же картина: туркмены лежали в кроватях с отрезанными головами. На стенах мелом написано: «Смерть предателям!»

Такое страшное зрелище было частью психологической войны Советов против вызывающего у них опасения сотрудничества с немецким Вермахтом разных нерусских антисоветски настроенных национальностей. Значительную часть своих усилий в немецком тылу советская разведка тратила на выслеживание и наказание коллаборационистов. И работала исключительно продуктивно. Офицеры и комиссары секретного фронта призывали на регулярную службу подходящих людей из жителей оккупированных немцами районов. Московские эмиссары этой опасной борьбы были настоящими смельчаками.

Лейтенант Алекс Бучнер из 13-го полка горных стрелков описывает, как однажды его полицейские карачаевцы, находясь в дозоре в отрогах Кавказа, поймали высокого советского офицера.

При допросе он отказался раскрыть, каким образом проник за линию фронта. Просто закатил глаза и не произносил ни слова.

Когда карачаевец снял с него форму для более тщательного досмотра, а Бучнер поднял его красивую фуражку, чтобы срезать на память большую советскую звезду, пленный начал выказывать явные признаки беспокойства.

Несколько движений ножом по верху фуражки прояснили все: из-под подкладки посыпались отпечатанные на тонкой бумаге карты, приказы, подтверждение полномочий от Москвы и личные документы. Дозор поймал человека, который должен был создать в районе Кубани подпольную организацию.

Однако партизанские отряды в лесах около Северской вступали и в беспощадные открытые бои. Там была уничтожена 8-я рота 125-го артиллерийского полка, а 7-я избежала подобной участи только благодаря бдительности пехотного взвода, обеспечившего им прикрытие.

Допрос взятого в плен сержанта укрепил 125-ю пехотную дивизию во мнении, что русские бросят все силы на блокирование пути отступления немцев. «Наши командиры, —сказал сержант, — во всех частях зачитывали приказ из штаба. В нем говорится, что перерезать дорогу, по которой отступают немцы, надо любой ценой».

Не удивительно. Награда в случае успеха — целый 44-й егерский корпус.

Самые ожесточенные бои на правом крыле шли за решающую высоту 249,6. Там стоял 3-й батальон (421-го стрелкового полка) капитана Винзена. Небритый и осунувшийся от бессонницы, капитан сидел в сложенном из камней доме. Снаружи трещали пулеметы.

На командный пункт вбежал связной: «Они снова идут, господин офицер!»

Они подходили. Как вчера и позавчера. Лишь на одном из четырех была форма, и лишь один из трех, в лучшем случае, имел винтовку. Тяжелого оружия не было вовсе. Они кричали «Ура!» и поднимались в атаку. Впереди молодые офицеры, некоторые прямо с учебной скамьи. За ними мальчики тринадцати-четырнадцати лет, старики, инвалиды.

Собирали всех. Немецкие пулеметы скосили первую волну. Идущие за ними поднимали ружья раненых и убитых и продолжали атаку. Судя по лицам, здесь были все кавказские национальности.

Скоро горы убитых и раненых лежали уже в сорока метрах от позиций 3-го батальона. Определить, к какой части принадлежали убитые, не представлялось возможным, поскольку при них не было никаких документов.

Теперь мы знаем, что это были бойцы поспешно набранных отрядов специального назначения советской 56-й армии, приданных недавно сформированной советской 9-й горной дивизии.

Этот ад продолжался четыре дня. Они шли снова и снова, использовали горы своих собственных мертвых в качестве прикрытия. За этими страшными брустверами они перегруппировывались и с леденящим кровь криком «Ура!» снова бросались в атаку.

«Гранатометчики, вперед!» — взывали немецкие взводные командиры, когда наступала пауза. Только ручными гранатами можно было достать неприятеля за горами трупов.

Но какой прок? Будто песчаные барханы, горы мертвых все приближались и приближались. Сорок метров превратились в двадцать. Потом в десять. «Ура!» И они уже на командном пункте.

Капитан Винзен собрал всех. Немедленная контратака. Быстрее! Каждый знал, что должен поторопиться. Они уж имели мрачный опыт встречи с этими фанатичными ополченцами. Как молния, немецкий штурмовой отряд бросился на врага, и вот командный пункт батальона уже отбит. Ужасная картина: мальчики отомстили мертвым немцам. Солдаты 3-го батальона получили еще одно грозное напоминание, что они воюют в Азии.

Серьезно раненный русский лейтенант был обнаружен еще живым. Когда капитан Винзен попросил его объяснить причины резни, русский пожал плечами и сказал: «Вы, немцы, знаете, как воевать; мы только учимся».