Пауль Карель - Выжженная Земля

Здесь тоже поэтому началась изматывающая нервы война со временем и с врагом.

Они уже не являлись подвижными войсками, хорошо оснащенными моторизованными частями, это были лишь ослабленные маленькие танковые части 13-й танковой дивизии, а в основном — пехотные, стрелковые части, горные подразделения и артиллерия на конной тяге, которые за четыре недели прошли расстояние в 400 километров без машин, располагая только вьючными животными и лошадями, чтобы тащить орудия и снабженческие подводы. На большей части пути им приходилось вести бои. С ледяных склонов Эльбруса, Клухора и Санчара, из топей долины Гунайки они спустились в Кубанскую степь и повернули на северо-запад к «Голубой линии», последнему бастиону перед Кубанским плацдармом.

Это отступление тоже представляет собой подвиг, практически не имеющий аналогов в военной истории. Этот период войны отмечен геройством, верностью долгу и готовностью к самопожертвованию со стороны офицеров и рядовых, и не только с оружием в руках, но и с лопатой, рядом с лошадьми и мулами.

Здесь больше, чем когда-либо немецкий Вермахт пожинал плоды своей прогрессивной, современной структуры, отсутствия социальных барьеров и классовых предрассудков. Германская армия была единственной армией в мире, в которой офицеры и рядовые ели одинаковую еду. Офицер был не только командиром в сражении, но также и «бригадиром», «солдатом в погонах», который, не колеблясь, брал на плечи груз или вытаскивал застрявшие машины, подавая пример, помогающий превозмогать усталость. Никаким другим образом успешно осуществить это великое отступление было бы невозможно.

Отступление — неизменно гнетущий момент для армии. С ноября 1942 года 44-й егерский корпус генерала де Ангелиса и 49-й горнострелковый корпус генерала Конрада с огромным энтузиазмом обороняли свои позиции на Западном Кавказе, на шоссе в Туапсе и вдоль знаменитой Военно-Грузинской дороги Центрального Кавказа. И все это время они видели, находясь на расстоянии нескольких километров, свою главную цель — Черное море и турецкую границу. Дойти не смогли.

В середине ноября 1942 года пошли ливневые дожди. По кавказским горам, долинам и лесам неслась вода, завывал штормовой ветер. Реки вышли из берегов. Ручьи превратились в неистовые потоки. Мосты снесло, телефонные провода сорвало с опор. Грязь по колено. Передвижение стало невозможным даже на крестьянских подводах и вьючных животных. Лошади и мулы проваливались в трясину по брюхо. Машины и орудия полностью потеряли способность двигаться. Полевые кухни на конной тяге при переправах сносило стремительным течением, людей и лошадей смывало, словно игрушки, они погибали в воде. Затопило окопы и командные пункты. Гренадеры и егеря умирали в траншеях от холода и истощения. Лошади и мулы исчезали в болотах или, заболев чесоткой, умирали.

Карта 11. В процессе сложного отступления 1-я танковая армия отошла к северу, а 17-я армия, используя серию импровизированных промежуточных рубежей, спустилась с Кавказа на Кубанский плацдарм всего за четыре недели.

Артиллеристы на себе тащили боеприпасы в сухие горные пещеры.

Но какая польза от этого? Выстрелить было достаточно легко, попасть в цель — невозможно: из-за сильного встречного ветра отклонение было непредсказуемым.

Работа санитаров, собиравших и транспортировавших раненых, не поддается описанию. Каждый день этой жестокой войны был наполнен героикой человечности. В конечном счете здесь, в горном пространстве завывающих ветров и зловещих молний, умирала сама война. Она тонула в рассвирепевших потоках. Замерзала до смерти среди ледников. Задыхалась в топях и валунах затопленных долин. Убивать не оставалось времени. Самолеты больше не взлетали: ни бомбардировщики, ни разведчики.

Артиллерийские, зенитные и штурмовые орудия были отведены. Позиции высоко в горах эвакуированы. Залитая кровью Семашхо, в 1036 метрах над уровнем моря, к югу от Краснодара покинута — последняя гора перед побережьем, гора, с которой они видели море и дорогу на Туапсе, их желанную цель.

Здесь сражались и истекали кровью со стрелками 98-го полка майор фон Хиршфельд и майор доктор Лавалль. Теперь, когда они так близко подошли к своей цели, им пришлось уйти, так же, как солдатам 1 танковой армии пришлось уйти с пропитанного кровью поля боя на Тереке.

10 января все соединения 17-й армии начали отступление в направлении линии Горячий Ключ — Майкоп. Группа полковника фон Ле Суа, которая с частями 1-й горной дивизии обороняла высокогорные перевалы, оторвалась от противника 4 января и вернулась в район Майкопа за двадцать три дня.

125-я вюртембергская пехотная дивизия отступила в район южнее Краснодара. Эта линия была жизненно важной, поскольку Краснодар должен был стать поворотным пунктом для всей 17-й армии.

Для полковника Альфреда Рейнгардта, в то время командира 125-й пехотной дивизии, это означало, что город с его переправами через реку нужно удерживать любой ценой. Краснодар нельзя сдавать. Он важен и как железнодорожный узел, и как большой центр снабжения. В нем находились огромные запасы самых разных товаров. И поскольку Керченский пролив покрылся льдом, что на некоторое время затруднило все другие подходы в район Кубани, 400 000 человек личного состава

17-й армии полностью зависели от складов в Краснодаре—по крайней мере пока Керченский пролив не освободится ото льда. А это случится не раньше чем через семь недель.

Задача Рейнгардта, таким образом, была подобна той, что выполнили дивизии Гота у Ростова. 125-я пехотная дивизия должна была предотвратить прорыв русских с северных склонов Кавказа; любой ценой не позволить им приблизиться к двум дорогам, годным для отступления из Горячего Ключа в Краснодар, Крымскую и Новороссийск; оборонять Краснодар и контролировать партизан, укрывающихся в лесах. Работы немало.

Под прикрытием 125-й пехотной дивизии 44-й стрелковый корпус успешно вытащил из болота через Краснодар все свое тяжелое вооружение. Внушительное достижение.

В это время 49-й горнострелковый корпус под командованием генерала Конрада должен был оторваться от противника на заснеженных перевалах Большого Кавказа. Здесь роты 46-й франконско-судетской пехотной дивизии генерала Хассиуса действовали в качестве арьергарда, прикрывающего сложный отход. С трудом, но справились прекрасно. Сложнее всего было восстановить тяжелое вооружение, которое протащили по абсолютно непроходимым долинам Гунайки и Пшиша.

Нужно прочесть рапорт полковника Винклера, командира артиллерии, чтобы осознать, насколько трудно было отводить тяжелые орудия. При полном отсутствии дорог их доставили в долины во время сухого сезона, а теперь они стояли в грязи по самые оси. В этой ситуации полковник Винклер сделал невозможное, имея в своем распоряжении только дюжину тракторов.