Пауль Карель - Выжженная Земля

Соображение, что генерал Холлидт может остановить свои дивизии на Миусе и там создать линию обороны, казалось Голикову не заслуживающим внимания. Не может быть, потому что не может быть никогда!

Мысль об общем отходе немцев, на самом деле, была так приятна, что для Генерального штаба в Москве и для Сталина лично это предположение быстро превратилось в аксиому : немцы осуществляют общее отступление из бассейна Донца за Днепр! Когда начальник штаба Южного фронта попробовал выразить легкое сомнение, Сталин сам отправил ему личное уверение: «Противник отступает, и его многочисленные колонны отходят за Днепр».

Поразительная ошибка. Ошибка, частично явившаяся следствием определенных неудач разведки, которых мы коснемся позже.

Но какова бы ни была причина, штаб группы армий на линии фронта и, несомненно, само советское Верховное Главнокомандование свято поверили в общий отход разбитого немецкого Южного фронта. Что, следовательно, могло быть более естественным, чем попытаться отрезать отступающим армиям Манштейна пути отхода и нанести по ним сокрушительный удар?

Войска Воронежского, Юго-Западного и Южного фронтов получили распоряжения, «не принимая во внимание снабжение или тыловые прикрытия противника, пробиться через порядки его отступающих войск, выйти на Днепр до наступления весенней распутицы и, таким образом, не позволить Манштейну отойти к реке».

В приказе Ставки Юго-Западному фронту от 11 февраля 1943 года значилось: «Вам надлежит не допустить отступления противника к Днепропетровску и Запорожью, отбросить его обратно в Крым, перекрыть подходы к Крымскому полуострову и отрезать южную группу немецко-фашистских войск».

Рискованное предприятие. Сталин решил пойти на этот риск, Манштейн рассчитывал, что он сделает это.

Одно конкретное событие больше; чем что-либо другое, укрепило советское Верховное Главнокомандование в их ошибке — драматичное событие, неподчинение немецкого генерала. В ретроспективе это выглядит хитроумным приемом, однако в действительности было не так.

Оперативная группа «Ланц», которая в тот момент входила в группу армий «Б» и не была еще подчинена Манштейну, 11 февраля получила от Гитлера строгий приказ удерживать Харьков, даже если город уже находится на грани окружения двумя советскими армиями.

Невыполнимая задача оборонять Харьков выпала на долю танкового корпуса СС под командованием генерала войск СС Пауля Хауссера. В недавно переброшенный из Франции корпус входили две отборные дивизии «Рейх» и «Лейбштандарт Адольф Гитлер».

Безрассудный приказ удерживать Харьков полностью основывался на соображениях престижа. Манштейн пытался отговорить Гитлера, куда важнее сохранения города в тот момент было перехватить и разбить стремящего на юг от Харькова противника, чтобы облегчить положение левого фланга группы армий «Юг» и предотвратить советский прорыв к Днепру и за Днепр.

Однако Гитлер не хотел сдавать промышленный и политический центр Украины. Несмотря на весь его печальный опыт, сохранение Харькова, как незадолго до этого Сталинграда, превращалось для Гитлера в дело престижа. И ради престижа он был готов пожертвовать такими первоклассными боевыми формированиями, как «Лейбштандарт» и «Рейх».

Два дня спустя, 13 февраля, Гитлер повторил свой категорический приказ удерживать Харьков, если понадобится круговой обороной. Ланц довел приказ до Хауссера. Теперь наконец Гитлер успокоился: он не сомневался в беспрекословном подчинении корпуса войск СС и упустил из виду тот факт, что командир корпуса генерал Пауль Хауссер — здравомыслящий человек и искусный стратег, имеющий мужество обдумывать приказы вышестоящих командиров.

Таким образом, произошло событие, опровергающее распространенную легенду о войсках СС и его руководителях — легенду, будто они являлись партийным формированием, слепо подчинявшимся фюреру.

14 февраля окружение города было практически завершено. Группы советских танков прорвали оборонительные порядки с севера, северо-запада и юго-востока и вышли на окраины города. Путь снабжения Харьков — Полтава простреливала советская артиллерия. Хауссер обратился к генералу Ланцу за разрешением на прорыв. Его трезвая оценка ситуации изложена в боевом журнале корпуса в записи под номером 138/43 от 14 февраля 1943 года. В ней говорится: «Натиск противника на Харьков на восточном и северо-восточном направлении значительно увеличился 14.02. Атаки по дорогам со стороны Чугуева и Волчанска отражены последними резервами. В районе южного аэродрома противник осуществил вклинение на глубину двенадцать километров, до Основы. Контратаки производятся, но силы недостаточны. Нет наличных сил для блокирования противника, вклинившегося на северо-западе на участке дивизии «Великая Германия». Все сипы на данный момент скованы на юге, 320-я пехотная дивизия до сих пор не дошла до главной линии обороны. Это положение, согласно донесениям, не позволит вести наступательные действия в последующие несколько дней.

Внутри Харькова толпа стреляет по войскам и машинам. Для зачистки нет наличных сил, так как все находятся на линии фронта. Город, включая железнодорожную станцию, магазины и полевые склады, в соответствии с приказом успешно взорван. Город горит. Организованный выход с каждым днем становится все проблематичнее. Утверждения о стратегическом значении Харькова утратили основания. Выслан запрос по поводу решения фюрера об обороне Харькова до последнего солдата».

Генерал Ланц понимал и разделял мнение Хауссера, но отказался пересмотреть приказ, поскольку получил его от Гитлера в качестве последнего слова лишь несколько часов назад. Его решение облегчал тот факт, что 320-я пехотная дивизия, пробивавшаяся назад из района разбитой венгерской 2-й армии, так и не подошла.

Пауль Хауссер, опытный офицер старой имперской армии, вышедший в отставку в чине генерал-лейтенанта Рейхсвера в 1932 году и позже поступивший на службу в войска СС, не сдался. Для него приказы — даже приказы фюрера — не являлись священными заповедями. Он связался с Ланцем по телефону и снова заклинал его, но генерал твердо отклонил его требования. Хауссер еще раз радировал в оперативную группу «Ланц»: «Решение о выходе из боя требуется к двенадцати часам дня. Подпись: Хауссер».

Ланц отказал.

После этого, днем, танковый корпус СС доложил: «...В 16 часов 45 минут 14.02 отдан приказ вывести войска из Харькова и в ночь с 14 на 15 февраля произвести скрытный марш за реку Уда. Приказ доведен и до корпуса Рауса. Оценка ситуации последует письмом».

Генерал Ланц оказался в исключительно сложном положении, принимая во внимание категоричность указания Гитлера. Хотя он и его штаб лично были согласны с Хауссером, он тем не менее приказал ему в радиограмме № 624 в 17.25: «В соответствии с приказом фюрера танковый корпус должен удерживать свою теперешнюю позицию на восточном фронте Харькова до последнего солдата».