Пауль Карель - Выжженная Земля

Они ждали, как на охоте. Для Ноймана в этом не было ничего нового, он уже подбил пятнадцать советских танков.

Дым рассеивался. Нойман не отрывал глаз от небольшого холма в восьми метрах справа от его орудия. И вот он — на горизонте появляется башня танка, весь Т-34. Он быстро приближался.

«Цель справа! Танк!» — крикнул Нойман. Наводчик унтер-офицера уже взял Т-34 на прицел. Из короткого ствола вырвался первый снаряд. «Прямое попадание!» —сказал командир. Наводчик и заряжающий работали как одержимые, орудие выплевывало снаряд за снарядом.

Экипаж первого Т-34 пытался покинуть танк, открылись люки. Но в пятнадцати метрах от обездвиженного советского танка, на противоположном склоне, окопалась немецкая пехота, которая ручными гранатами и пулеметным огнем перебила всех.

Появился второй Т-34. Короткий ствол рявкнул четыре раза. «Он горит!» Еще два русских шестнадцатитонных танка, стреляя, выползли на холм. Их снаряды не достигли цели. Наводчику Ноймана понадобилось по два выстрела на каждого.

По лицу наводчика тек пот. Бой длился всего минуту, а перед штурмовым орудием уже горело четыре танка противника.

«Подняться на холм», — скомандовал Нойман. Орудие с грохотом двинулось вперед. Унтер-офицер Нойман, глядя в оптический прицел, в двухстах метрах заметил еще один приближающийся Т-34. «Огонь!»

Советский танк получил несколько прямых попаданий. Люк танка открылся, и изнутри вырвались языки пламени: один за другим взрывались боеприпасы. Рядом с немецким штурмовым орудием начали со свистом падать снаряды.

«Вражеская артиллерия пытается определить нашу дальность», — спокойно констатировал Нойман в переговорное устройство.

«На сегодня хватит, Хорст?» — спросил водитель. Нойман уже готов был согласиться, когда заметил, что к подбитым советским машинам направляется шестой танк.

«Вон еще один! Огонь!» Исход дуэли решила скорость. Штурмовое орудие было быстрее, и примерно в сорока метрах загорелся шестой танк противника.

Хорст Нойман, всего 21 года, был первым унтер-офицером штурмового орудия, получившим Рыцарский Крест. Его батарею трижды отмечали в официальных сообщениях немецкого Верховного главнокомандования за действия в операциях у Демянска, и впоследствии Ноймана произвели в офицеры за стойкость перед лицом врага.

В последующие две недели Тимошенко непрерывно пытался прорвать северный фронт своими дивизиями и танковыми бригадами, затем их силы иссякли. Более двух сотен развороченных советских танков стояли перед оборонительной полосой немцев.

На южном фронте демянского «гриба» 2 января 1-я ударная армия Тимошенко предприняла еще одну полномасштабную атаку. Опять основной удар приняли на себя обескровленные полки 126-й пехотной дивизии, батальоны и ударные группы 58 и 225-й пехотных дивизий. Тимошенко постепенно смещал сражение дальше на восток, к рубежам 123-й пехотной дивизии и частей 12-й пехотной дивизии. Но и там маршал не нашел слабого места.

Тогда он сдался. За сорок шесть дней, с 28 ноября по 12 января, три его армии потеряли более 10 000 убитыми, а также 423 танка.

Потери немцев были немногим меньше. Ожесточенность сражения подтверждается тем фактом, что в списке погибших, раненых и пропавших без вести в Демянском коридоре 17 767 офицеров, унтер-офицеров и рядовых. Семнадцать тысяч семьсот шестьдесят семь человек за пятьдесят семь дней, с 28 ноября по 23 января! Ужасающее кровопускание, огромная цена за аванпост на Валдайской возвышенности.

Но не могло быть сомнений, что русские снова пойдут в атаку. Не могло быть сомнений, что цена будет расти и рано или поздно погибнет весь гарнизон. Еще один Сталинград.

Стоит ли и дальше идти на такой риск, принимая во внимание недостаточность сил на всех рубежах? Боевые командиры ответили — нет.

Нет ответил и генерал-полковник Цейтцлер, начальник Генерального штаба сухопутных войск Германии. Он старался убедить Гитлера дать санкцию на отвод сил из бастиона на Валдае, но тот сначала был глух ко всем аргументам. «Держаться» — был его тезис. Передовые «крепости» фронта станут, как он полагал, стартовыми позициями для будущих наступлений. Гитлер по-прежнему оставался приверженцем стратегии завоевания Советского Союза посредством оккупации его обширных просторов и экономически важных территорий. Ужасное предупреждение разрушенного Сталинграда немного его поколебало, но он еще был не готов полностью пересмотреть свою позицию.

Когда во второй половине января 1943 года стало ясно, что 6-я армия погибла в Сталинграде, потому что вовремя не получила приказа отходить с Волги на Дон, генерал-полковник Цейтцлер снова обратился к Гитлеру за разрешением избавить 100 000 человек в Демянске от судьбы 6-й армии, спасти эти важные для командования сухопутных войск Германии дивизии.

Гитлер уже не отклонил запрос категорически; теперь он колебался между здравым смыслом и упрямством.

Военный хроникер немецкого Верховного главнокомандования Хельмут Грейнер 30 января 1943 года записал: «Вчера фюрер запросил информацию о снабжении района Демянска, чтобы решить вопрос об его эвакуации. В этой связи он между прочим заметил, что пока находит сложным решить в пользу эвакуации, потому что все еще предполагает предпринять операцию в направлении Осташкова, чтобы блокировать прорыв в линии фронта, хотя и считает уничтожение Ленинграда более важной задачей».

Странная идея — наступление из Демянска в район Ржева! Закрыть 130-километровую брешь между группами армий «Север» и «Центр» наступлением из угрожаемого демянского мешка! Хотя и «считая уничтожение Ленинграда более важной задачей».

Уничтожение Ленинграда! Ровно двенадцать дней назад русские прорвали немецкое кольцо вокруг города, и корпусная группа Хильперта как раз в это время отчаянно отражала яростные атаки многократно превосходящих советских армий у Синявинских холмов.

Снова было ясно, что Гитлер, когда-то столь трезво и хладнокровно принимавший стратегические решения, теперь патологически принимает желаемое за действительное. Тем не менее 2-й корпус в Демянске избег судьбы 6-й армии. 100 000 человек на Валдае спасли два фактора — мрачное впечатляющее падение Сталинграда и майор по фамилии фон Розенталь.

31 января 1943 года Гитлер, убежденный наконец тяжелыми известиями с Волги, уступил настойчивым требованиям Цейтцлера. На следующий день, 1 февраля, Цейтцлер в радиограмме 16-й армии дал 2-му корпусу зеленый свет на эвакуацию. Отход фактически по бездорожью должен был производиться постепенно, с тем чтобы не оставить ни одного орудия.

«Эвакуироваться в течение семидесяти дней», — указывалось в приказе Верховного главнокомандования. Семьдесят дней! Офицеры дивизии улыбались. Многое может произойти за семьдесят дней! Несомненно, отход не должен осуществляться за сроки вроде двух с половиной месяцев. И к счастью, как мы увидим, все произошло гораздо быстрее. Отход был закончен за одну седьмую указанного времени, поскольку генерал Лаукс и его штаб самостоятельно готовились к эвакуации задолго до того, как поступил приказ от Верховного главнокомандования.