Нина Быстрова - «Русский вопрос» в 1917 — начале 1920 г.: Советская Россия и великие державы

Сообщая об условиях займа в «2,5 млрд марок из 6 % годовых плюс 0,5 % на погашение при выпускном курсе сто за сто», Красин считал их «божескими». Однако из 2,5 млрд марок нового займа 1,5 млрд представляли старые царские 4 % займа и в отношении этой суммы предпринималась конверсия «наоборот», то есть с 4 % на 6 %. Частично это была плата за признание аннулирования займов, частью — просто контрибуция. «Вопрос о купонах по царским займам, — писал Красин, — разрешается оптовой уплатой всех этих 5 млрд и особо в договоре нигде не упоминается, дабы не создавать после прецедента для французов, бельгийцев и прочих держателей царских займов, а также — нотабене — для австрияков, которых мы можем отшить указанием на то, что Германия признала аннулирование царских займов и что мы им по этим займам не заплатим. Самые купоны, а также бумаги, облигации и прочее по мере поступления их в рейхсбанк подлежат возврату нам и будут отсылаться в Россию или уничтожаться здесь — по усмотрению Наркома Финансов» [431] Там же. Л. 47. .

Выплата контрибуции не ограничилась первым взносом, сделанным в октябре 1918 г., и отправкой Советским правительством 83 533 кг золота, как считали советские исследователи [432] См.: История внешней политики СССР, 1917–1985: в 2 т. М., 1986. Т. 1. С. 87. . Державы Антанты после поражения Германии действительно присвоили это золото вопреки своим заявлениям о непризнании Брестского договора. Однако Советская Россия произвела две выплаты (8 и 29 сентября 1918 г.), передав Германии 120 799 240 р. 03 к. золотом и 204,5 млн «думскими» и «романовскими» деньгами. Общий вес полученного немецкими представителями золота составил 93,5 тыс. кг [433] АВП РФ. Ф. 418. Оп. 4. Д. 17. П. 27. Л. 1. .

Именно эта сумма указана в докладе и тезисах эксперта Н. А. Падейского «О расчетах с Германией и странами Антанты по Брестскому Договору» от 11 февраля 1922 г., подготовленных к Генуэзской конференции [434] Там же. Л. 1–6. . Тезисы к докладу и сам доклад содержали следующие положения.

На основании ст. 116 пунктов 2 и 3 Версальского договора, отменявшей Брест-Литовский договор и сохранявшей за Россией право на получение от Германии возмещений, Россия имеет возможность предъявить к Германии требование о возврате ей тех сумм, которые были уплачены Германии в сентябре 1918 г. во исполнение Брестского договора. Во исполнение заключенного с Германией 3 марта 1918 г. мирного договора в Бресте Россия произвела две выплаты германскому правительству: первую 8 сентября 1918 г. на сумму 55 358 263 р. 09 к. золотом и 90 000 000 р. «романовскими» и «думскими» денежными знаками и вторую 29 сентября того же года на сумму 65 440 976 р. 94 к. золотом и 113 635 000 р. «романовскими» и «думскими». Таким образом, всего Германии было уплачено 204 535 000 р. бумажными деньгами и 120 799 240 р. 03 к. золотом. Последняя цифра в переводе на метрическую систему давала 93 526 кг золота.

Все золото, полученное Германией по Брестскому договору, было затребовано от нее союзниками вскоре после заключения перемирия и отослано из Берлина в Париж в середине ноября 1918 г. Что же касается «романовских» и «думских» денег, то они остались в Германии, причем из них около 150 м.р. [435] Так в документе. германское правительство выплатило в качестве процентов немецким держателям русских ценных бумаг.

Никаких других выплат Германии на основании Брестского договора произведено не было ни деньгами, ни другими какими-либо предметами.

В связи с этим, могла ли Россия предъявить державам Антанты и Германии требование о возврате вышеупомянутых сумм? На поставленный вопрос автор дает утвердительный ответ, исходя из нижеследующих соображений: платежи Германии по Брестскому договору явились результатом выхода России из «Великой европейской войны», которая была окончательно завершена лишь с заключением Версальского мира. Мирный договор между союзниками и Германией, подписанный в Версале, имел своей целью урегулирование взаимоотношений с Германией со стороны всех участвовавших в войне стран Согласия, в том числе и России. Договор предусматривал отношения между Россией и Германией, установленные в Бресте, поэтому следовало прежде всего обратиться к Версальскому договору. Ст. 259 (п. 6) договора обязывала Германию передать союзникам и дружественным державам или Румынии все те наличные деньги, ценности, оборотные капиталы, торговые документы или товары, которые она получила в виде платежей во исполнение Бухарестского, Брестского и дополнительных к ним договоров.

В договоре о перемирии 11 ноября 1918 г. (ст. 15) Германия обязалась отказаться от всех выгод, вытекавших из определений Бухарестского и Брест-Литовского мирных договоров и дополнительных к ним соглашений.

Из текстов приведенных выше статей Падейский заключал, что:

1. Брест-Литовский и другие дополнительные к нему договоры и соглашения между Россией и Германией признаются отмененными со времени их заключения. Созданные ими взаимоотношения считаются недействительными и подлежат возвращению в то состояние, в котором они находились до заключения означенных договоров.

2. Россия получает право требовать от Германии не только вознаграждение вообще за все понесенные ею вследствие войны убытки, но также и за потери, понесенные вследствие Брестского договора.

3. Все выгоды, полученные от Брест-Литовского и дополнительных к нему договоров, насколько это фактически было возможно, Германия передала союзникам. Ст. 259 (п. 6) Версальского договора закрепила то, что было осуществлено гораздо ранее: русское золото было передано Антанте еще в ноябре 1918 г. на основании 15-го пункта перемирия.

Таким образом, Россия имела право на основании Версальского договора предъявить к Германии требование о возврате уплаченных ей по Брестскому договору сумм, а поскольку эти суммы перешли к Антанте, такое требование должно быть направлено к последней. Россия имела право предъявить к Антанте требование о возврате 93 526 кг золота (120 799 240 р. 03 к.), уплаченных Россией Германии и переданных ею Антанте.

Это золото подлежало возврату на том основании, что получено Антантой не в виде контрибуции, которых Версальский договор не знал, и не в качестве возмещения за убытки, согласно части VIII указанного договора, так как в предъявленном затем Германии счете об убытках русское золото не упомянуто и не сброшено со счетов, подобно другим платежам со стороны Германии, имевшим место до предъявления счета.

«Согласно общего смысла Версальского договора, — писал Падейский, — имеющего целью восстановление потерпевших от войны государств и в частности России, согласно отдельных статей этого договора (ст. 116 п. 3), касающихся непосредственно России, следует признать, что Антанта, забрав себе русское золото, имела в виду интересы России и возможность обеспечить ей возврат этого золота. Конечно, тогда ставился вопрос о будущей небольшевистской России. Но в данное время вопрос этот отпал и приглашаемая на Генуэзскую конференцию советская власть России имеет полное основание предъявить Антанте требование о возврате русского золота» [436] АВП РФ. Ф. 418. Оп. 4. Д. 17. П. 27. Л. 2. .