Б Пилат - Две тайны Христа. Издание второе, переработанное и дополненное

«В Перее нашелся некто Симон, один из царских рабов, который, надеясь на свою красоту и высокий рост, напялил на себя корону» (И.В. 2:4.2).

«Даже простой пастух, по имени Афроний, дерзал в ту минуту посягать на корону» (И.В. 2:4.3).

«К тому же времени прибыл в Рим иудейский юноша, воспитанный в Сидоне у римского вольноотпущенника, который, обладая внешним сходством с Александром, убитым Иродом, выдавал себя за последнего в надежде, что никем не будет изобличен» (И.В. 2:7.1).

За неполных четыре месяца выявилось трое претендентов на трон, и это, вероятно, далеко не полный перечень. Та обширнейшая информационная база, которой пользовался Флавий при жизнеописании Ирода, окончена. События от начала правления Архелая до прокураторства Понтия Пилата описаны им очень скупо. Но у нас есть все основания полагать, что братья, вернувшись в свои владения, прежде всего, должны были принять все меры против самозванцев, охотников за властью, тем более, что такими мерами они могли избежать вмешательства римских войск, а только затем начать восстанавливать хозяйство, города, значительно пострадавшие от римлян и арабов, разрушавших все подряд.

Демократия в этих условиях просто невозможна, и Архелай воскресил успешно апробированную его отцом систему террора и тотального сыска.

В начале 7 г., скорее всего в конце февраля либо в марте, в Иудею дошла весть о низложении Архелая, событие это вылилось во всенародный праздник. Наконец-то Рим пошел им навстречу, чаяния народа удовлетворены, жестокий тиран, продолжатель бесчинств Ирода низложен. Нет никаких оснований для возмущения против римлян. Конопий, привезший эту весть и назначенный прокуратором, с любопытством взирает на празднующие толпы.

Август слишком умудрен жизненным опытом, чтобы не понимать, как важно не оставлять ни на один день без присмотра такую беспокойную провинцию, как Иудея. При этом Конопий получает право «жизни и смерти над гражданами» (И.В. 17:8.1). И строжайшие указания всеми способами избегать конфликтов. Эта политика Августа в отношении провинций обеспечила Риму «золотой век», и на склоне лет он да и весь Рим стоят перед ее торжеством.

Приближается наиболее любимый народом праздник опресноков. Мальчику Иисусу, родившемуся в конце 7 г. до н. э., только недавно исполнилось 12 лет, и отец его, до которого дошел слух о смерти Архелая, решился. Потому что ранее, «услышав же, что Архелай царствует в Иудее вместо Ирода, отца своего, убоялся туда идти; но, получив во сне откровение, пошел в пределы Галилейские и, пришед, поселился в городе, называемом Назарет» (Мф. 2:22–23). Чтобы быть до конца точным, следует признать, что в эту версию лучше вписывается рождение Христа в конце 6 г. до н. э.

Безусловно, у Иосифа были какие-то основания опасаться Архелая. Это могла быть информация от путников о поисках некоего младенца, либо о преследовании наследников дома Давидова, либо некая иная, может быть, Высшая информация. Ни Иосиф, ни Мария не решились бы рисковать сыном.

«Каждый год родители Его ходили в Иерусалим на праздник Пасхи. И когда он был двенадцати лет, пришли они также по обычаю в Иерусалим на праздник» (Лк. 2:4-43).

Неизвестно, каким источником пользовался Лука при описании этого несомненно достоверного факта — первого посещения мальчиком Иисусом Иерусалима.

Назарет был провинцией. И яркие впечатления от этого первого посещения надолго запали Иисусу в душу. Он делился о них с учениками, которые вспомнили потом об этом. Он оставался в городе, ликующем после смерти тирана, несколько недель (весь период Пасхи и время, когда родители искали его после завершения торжеств). Везде говорили об избавлении от Архелая, о том, как он пришел к власти, какие постыдные деяния совершал. Впечатления от этого посещения отпечатались в сознании мальчика, творчески преломлялись им, нашли свое отражение в притчах.

«Некоторый человек высокого рода отправился в дальнюю страну, чтобы получить себе царство и возвратиться» (Лк. 19:12). «Но граждане ненавидели его и отправили вслед за ним посольство, сказавши: не хотим, чтоб он царствовал над нами» (Лк. 19:14). Канва, стержень — безусловно эпизод восшествия на трон Архелая, остальное — плод его творчества, сказка волшебная.

И еще, может быть, стих, характеризующий приезд Архелая: «Врагов же моих, тех, которые не хотели, чтобы я царствовал над ними, приведите сюда и избейте предо мною» (Лк. 19:27). Не вполне согласуется этот пассаж с остальными стихами. Без него вполне можно было обойтись, но если Лука очень достоверно передает чью-то запись либо сказание, то следует только удивляться ее достоверности, потому что эта фраза могла быть где-то в подсознании Иисуса и войти в его сказание как бы помимо его воли. Вот и другой пласт, о котором также можно было сказать «по мотивам отставки Архелая»: «Один человек (Август) был богат и имел управителя, на которого донесено было ему, что расточает имение его; и, призвав, сказал ему: что это я слышу о тебе? Дай отчет в управлении твоем, ибо ты не можешь более управлять» (Лк. 16:2–3).

Спрашивается, почему Иисус через много лет так хорошо помнил жестокость и историю Архелая и неоднократно к ней возвращался? Вероятно, Архелай, следуя завету отца, искал некоего мальчика, грозившего стать пророком, отнять у него трон. Возникает и другой вопрос: только ли Архелай был ожесточен к возможным претендентам на престол? Разумеется, нет. «В тот день пришли некоторые из фарисеев и говорили Ему: выйди и удались отсюда, ибо Ирод (Антипа) хочет убить Тебя. И сказал им: пойдите, скажите этой лисице…» (Лк. 13:31–32).

Отношение Иисуса к дому Иродов более чем очевидно. Они преследовали и преследуют его. Он отвечает им единственно доступным ему оружием: притчами, презрением, кротостью.

Попробуем восстановить события. Рождение Иисуса сопровождается некими знамениями. Ирод встревожен. «И собрав всех первосвященников и книжников народных, спрашивал у них: где должно родиться Христу?» (Мф. 2:4).

Он не делает тайны из своего опроса, и слух о пришествии Мессии ползет по Иудее, впрочем, в который раз. Безусловно, дети Ирода знают о предсказании волхвов, знают об избиении младенцев. Но никто из них не может ручаться, что семья не уехала из Вифлеема до избиения. Ведь выживший из ума их отец отдал приказ об их умерщвлении только через два года. Почему он не сделал этого сразу, почему? Мало ли что могло произойти за эти два года! И этнарх (Архелай), и каждый из новоявленных тетрархов — Ирод Антипа и Ирод Филипп — устраивают негласный поиск мальчика из рода Давидова. Особенно свирепствует Архелай. Но границы между тетрархиями условны, вернее, их вообще нет, и найти в этих условиях ребенка практически невозможно. Но все провинции знают, что ищут какого-то младенца из рода Давидова.