Джон Робертс - Мировая история

Впереди лежало столетие конфликтов, но возникали они не только между новыми европейскими пришельцами. Европейцам уже приходилось делать головоломные политические выборы из-за неопределенностей, возникавших, когда власть моголов утратила свою былую непререкаемость. Возникла потребность в налаживании отношений с их противниками, а также с императором, так как англичане в Бомбее обнаружили, продолжая беспомощно наблюдать за происходящим, как силами своей эскадры маратхи заняли один остров в Бомбейской гавани, а адмирал моголов – соседний с ним остров. В 1677 году один чиновник передал в метрополию серьезное предупреждение своим работодателям в Лондоне: «На текущий момент требуется, чтобы вы занялись своей общей торговлей с мечом в руках». К 1700 году англичане прекрасно осознавали, как много у них стояло на кону.

С этого момента Индию все больше захватывают события, навязываемые ее народу иноземцами, наступает эпоха фактически всемирной истории. Остается совсем немного свидетельств былого величия Индии; в XVI веке португальцы привезли с собой перец чили, картофель и табак из Америки. Уже меняется индийский рацион питания и структура сельского хозяйства. В скором времени должны появиться такие культуры, как кукуруза, папайя и ананас. Судьба индийских цивилизаций и правителей может подвергнуться коренному изменению, как только наладится новая связь с внешним миром. Все-таки с приходом европейцев великий период империи Великих Моголов не закончился; просто по большому совпадению пришельцам оказалось выгодным существование их режима. Главным объяснением сосуществования моголов с европейцами можно назвать великое разнообразие субконтинента и неспособность его правителей заручиться народной поддержкой. Индия оставалась континентом правящей аристократии эксплуататоров и трудолюбивых земледельцев, за счет которых отъедалась правящая верхушка. Государства превратились по большому счету в механизм отъема ресурсов у производителей с передачей их в пользу паразитов.

Несмотря на все ее политические проблемы, Индия в начале XVIII века выглядела очень богатой страной. Отдачу ее сельскохозяйственной экономики можно назвать самой большой, чем где бы то ни было еще, что во многом определялось мягким климатом. Производители постоянно повышали качество и количество предлагаемого товара, для которого находились крупные рынки за пределами собственных границ Индии. В таких городах, как Ахмадабад, расположенном в западной провинции Гуджарат, изготовление текстиля из хлопка становилось преобладающим источником занятости, и в других городах Индии тоже происходило расширение рыночной экономики. Даже притом, что Индии предстояли величайшие в ее современной истории преобразования, некоторые ключевые стандартные блоки современности уже находились на положенном им месте. Индия выглядела совсем иначе, чем 200 лет назад, когда началось вторжение Великих Моголов.

Перемены в Китае тоже шли полным ходом. В начале XVII века всю территорию этой страны покорили представители новой династии, присвоившие ей название Цин, означающее «ясный» или «яркий». Государство династии Цин представляло собой некий политический проект, реализованный союзом племен, происходивших из Северо-Восточного Китая. Их ведущие кланы числились маньчжурами, то есть потомками племен чжурчжэней, игравших важную роль на протяжении XII века. К тому же не будем забывать о монголах, корейцах и китайцах. Они считали государство династии Мин выродившимся и полагали, что им теперь принадлежит мандат Небес и миссия по восстановлению Китая. Они придерживались конфуцианской идеологии в том смысле, что восхваляли древние добродетели и примеры для подражания. Но по сравнению с направлением конфуцианской теории мыслителей Китая после XII века цинская идеология представлялась примитивной формой взглядов, приписанных учителю Кун-цзы, сосредоточенных на простых дихотомиях и предписаниях по поводу поведения. На самом же деле Цины сотворили идеологию господства и покорения, оставив себе центральное место спасителей Китая.

Цинское государство выглядело предприятием неперспективным, и у него (как у китайских коммунистов в XX веке) насчитывалось совсем немного шансов на успех, если бы не многочисленные изъяны династии Мин ближе к завершению срока ее правления. К 1600 году династия Мин выглядела бестолковой, закоснелой и продажной монархией, и в то время как появляются убедительные доказательства нарастания проблем у простых людей, особенно у жителей сельской местности (можно предположить, что свою роль сыграли климатические изменения, из-за которых на севере Китая стало холоднее и засушливее, чем было прежде), свидетельств того, что Мины пытались как-то им помочь, практически не существует. Все получается совсем наоборот; придворные и евнухи занялись в основном своими внутренними делами в силу собственной неспособности охватить общую картину происходящего за пределами Запретного Города в Пекине, где они жили. За стенами Пекина государственная служба продолжала функционировать вполне сносно. Зато возникла слабость в центре власти, которой решили воспользоваться враги режима.

Конец ему пришел очень скоро. После обострения внутренних разногласий среди самих чиновников империи Мин один генерал на севере поднял мятеж и двинул свою армию на Пекин. Столица империи пала в апреле 1644 года, и последний император династии Мин повесился на Угольном холме позади Запретного Города, когда войска повстанцев входили в парадные ворота. Провозгласив в 1636 году свою альтернативную династию Цин, маньчжуры стали ждать развития событий. По мере того как хаос распространился на весь Китай, цинские отряды под предводительством принца Доргоня и перебежчика из лагеря Минов У Саньгуя в июне 1644 года вошли в столицу, фактически не встретив сопротивления, якобы ради воздаяния должного предателям и восстановления добродетели. На самом же деле они провозгласили молодого императора Цин Шуньцзы правителем всего Китая и начали жестокую кампанию по уничтожению всего, что осталось от приверженцев династии Мин по всему Китаю. В ближайшее время они установили полный контроль над всей империей; последнего претендента на престол династии Мин в 1662 году насильно вернули из Бирмы и публично казнили как врага государства.

Цины на словах занялись возрождением традиции, но на деле их государство было современным изобретением, отличавшимся от всего, что существовало в Китае прежде. С самого начала представлявшие разные племена предводители Цинов потребовали абсолютную политическую лояльность центральной власти и ее учреждениям. Китай превратился в централизованное государство совсем новым для него способом. Воеводы и наместники служили исключительно с согласия императора, располагавшего осведомителями и шпионами во всех уголках империи. Императорам вменялось в обязанность проведение в столице массовых официальных обрядов, часто с включением элементов из нескольких религий – император династии Цин считался верховным жрецом всех вероисповеданий, причем не принадлежал ни к одному из них. Концепция китайской империи – рациональная, разумная и толковая – состояла в ее всеобщности; цинское государство принадлежало не какой-либо исключительной группе населения Китая, а власть его могла распространяться на любое государство мира, правителю которого хватало здравого смысла разделить его славу.