Pичард Дэвенпорт-Хайнс - Ледяной призрак. Истории с «Титаника»

Молодому Тайеру исполнилось 17 лет, это был миловидный юноша, настроенный на спокойную, беззаботную жизнь. Часть воскресенья он провел на палубе вместе с родителями, наслаждаясь волнами Атлантики. Они остановились поговорить с Брюсом Исмеем и Чарльзом Хэйсом. А вечером, когда его родители ужинали с четой Уайденеров, он еще раз прошелся по палубе. «Я никогда не видел, чтобы так ярю» светили звезды, казалось, что они выделяются на фоне неба, сияя как ограненные бриллианты. Над водой висела легкая, едва различимая дымка. Я провел много времени в океане, однако я никогда не видел, чтобы вода выглядела так спокойно, как в ту ночь, океан был похож на запруду, он выглядел так невинно, когда корабль двигался по нему. Я отправился обратно на шлюпочную палубу — она казалась пустынной и одинокой. Свистел ветер, и из трех передних труб валил черный дым… Стояла такая ночь, когда понимаешь, как же хорошо, что ты родился на свет».

Если первый класс «Титаника» напоминал плавучий отель «Ритц», созданный для удовлетворения прихотей миллионеров, то второй класс представлял из себя «Лайнс Конер Хаус» (Lyons Comer House), предназначенный для умиротворения английских джентльменов. Первый «Лайнс Конер Хаус» — детище Монтегю Глюкштайна — открылся в 1909 году на восточной стороне Площади Пикадилли, неподалеку от ее знаменитого ресторана «Трокадеро» (Trocadero). Глюкштайн задался целью открыть рестораны, предлагающие в приятной атмосфере широкий ассортимент вкусных блюд по низким ценам. Теодор Драйзер, посетивший первый «Лайнс Конер Хаус» в 1912 году, был «поражен размерами и престижностью заведения, несмотря на то, что среди посетителей в основном преобладали представители среднего класса. Ресторан представлял собой огромное помещение, украшенное в стиле дворцового бального зала, с потолка свешивались большие люстры, на балконе, раскрашенном в кремовый и золотой цвета, стояло несколько столиков, а также во время обеда и ужина там непрерывно играл большой струнный оркестр. Посетители являли собой толпу обыкновенных людей — здесь были клерки, мелкие служащие, священнослужители, владельцы небольших магазинчиков — меню включало в себя в основном блюда, которые обычно готовятся дома, такие как пирог из говядины и почек, пудинг на сале и тому подобное, они подавались вместе с другими кушаньями, имеющими звучные французские названия». Раньше всех официанток, одетых в накрахмаленную форму, называли Глэдис, они передвигались с таким величественным достоинством, что Драйзер посчитан обслуживание слишком медленным по американским стандартам. Только в 1920-е годы следующее поколение официанток «Конер Хаус» превратилось в настоящих официанток, прославившихся тем, что они быстро и резво бегали.

Драйзер наслаждался игрой оркестра, наблюдал за другими посетителями, ему показались любопытными английский священник в шляпе с широкими полями и клерк в одежде, застегнутой на все пуговицы. Он наблюдал, как их проводят к столикам, ему нравилось рассматривать представителей различных социальных слоев, встречающихся в «Конер Хаус».

Пассажиры второго класса лайнера «Титаник» походили на персонажей, за которыми наблюдал Драйзер во время ужина. Это были священнослужители, учителя, работники отелей, инженеры, хозяева небольших магазинов, продавцы, клерки. Во втором классе можно было встретить шоферов, чьи хозяева путешествовали первым классом, — один из них стал инициатором боя подушками, произошедшего на палубе F. Там были и рабочие, например, стеклодув из лондонского пригорода Форест Гейт, где в основном жили представители наименее обеспеченной части среднего класса, который направлялся в Нью-Йорк, а молодой каменщик из Кэтфорда ехал в Детройт. Девятнадцатилетний Гарри Роджерс, бывший официант в отелях «Бедфорд» (Bedford Hotel), «Тависток» (Tavistock) и «Энжел Хоутел» (Angel Hotel) в Хельстоне, «плыл в городок Уилкс-Барре, что в штате Пенсильвания, где у молодого человека жили дяди и тети, он собирался заниматься там любым делом, которое первым подвернется под руку. Это был умный и уравновешенный юноша. Изначально он планировал отправиться в путь на другом лайнере, но поездка сорвалась из-за забастовки угольщиков». Пассажиры второго класса океанского «Лайнс Конер Хаус» компании «Уайт Стар» редко были хвастунами. Некоторые из них находились на зыбкой грани аристократизма и благосостояния: например, группы мигрантов из Корнуолла могли с легкостью рухнуть в пучину бедности.

«Каюты второго класса, — писал Роберт Луис Стивенсон после пересечения Атлантики в 1879 году, — представляют из себя видоизмененный оазис в самом сердце трюмов третьего класса. Через тонкие перегородки слышно, как рвет кого-то из бедных пассажиров, раздается грохот оловянной посуды, когда люди усаживаются за еду, до нас доносятся разнообразные акценты, плач детей, напуганных новыми ощущениями, или же шлепок родительской ладони, отвешивающей им оплеуху». Улучшения условий трансатлантических путешествий в течение следующей четверти века произошли во многом благодаря компании «Уайт Стар», которая в отличие от «Кунард» и немецких компаний делала главный акцент на комфорт пассажиров, а не на скорость лайнера. Их пассажиры второго класса располагались над пассажирами третьего, а не среди них, а интерьеры были обставлены в соответствии со стандартами «Лайнс Конер Хаус».

Арнольд Беннет, пассажир первого класса, пересекающий Атлантику в 1911 году, обнаружил, что каюты второго класса впечатляюще просторны. Слышался шум винтов и моторов, в остальном второй класс напоминал уменьшенный первый класс, а в курительном салоне собралось «много явно обеспеченных людей». В справочнике по Атлантическим лайнерам, изданном в 1913 году, отмечалось, что разница между пассажирами первого и второго классов менее существенна, чем между пассажирами второго и третьего классов. Комфорт салонов второго класса привлекал путешественников, которые могли позволить себе первый класс, но выбирали второй, чтобы сэкономить на путешествии, а кроме того, во втором классе «не соблюдали некоторых установленных в первом правил, например, одеваться к ужину».

Посещение Беннетом палуб второго класса было чем-то исключительным. «Непрошеное посещение пассажирами помещений более низкого класса является грубым нарушением морского этикета, вопиющей демонстрацией плохих манер и любопытства», — констатировал справочник 1913 года. На «Титанике» были специальные таблички на дверях, соединяющих палубы второго и третьего классов, запрещающие людям перемещаться между помещениями разных классов. Снисходительное отношение пассажиров второго класса к беднякам было с негодованием воспринято Стивенсоном, когда он путешествовал в трюме третьего класса. «Появились три пассажира с верхних палуб, мужчина и две молодые девушки, они пробирались по нашему трюму, снисходительно хихикая с видом благодетелей, — писал он. — Мы на самом деле выглядели безобидными, доброжелательными и разумными. И не существует ни малейшего оправдания их напускному превосходству, с которым эти дамочки проходили мимо нас, или же жестким, осуждающим взглядам, которые бросал на пассажиров их спутник.