Pичард Дэвенпорт-Хайнс - Ледяной призрак. Истории с «Титаника»

Никто не произнес ни слова, только когда они ушли… мы почувствовали себя кем-то вроде неполноценных животных».

Говоря словами Беннета, вторым классом «Титаника» путешествовало большое количество «хорошо обеспеченных людей», не нуждающихся в том, чтобы локтями пробивать себе дорогу в жизни. Среди них были Эрик Коллайдер, молодой технический директор бумажной фабрики в Хельсинки, и Халл Ботсфорд из города Оранж, Нью-Джерси, выпускник Корнельской архитектурной школы, проектировщик железнодорожных станций и железнодорожных мостов, который изучал в Европе стили и техники строительства. Дензил Джарвис, родом из Бреконшира, управляющий партнер в инженерной фирме «Вадкин оф Норд Эвингтон» (Wadkin of North Evington), в которой работало около сотни человек, отправлялся в шестинедельную рабочую поездку в Америку. Он вместе со своей женой и двумя сыновьями-подростками жил в Стонигейте, самом дорогом пригороде Лестера, на роскошной современной вилле «Крест», которая представляла из себя просторное трехэтажное здание из красного кирпича с большими эркерными окнами, балконами с башенками и высокими дымоходами. Это был амбициозный и энергичный человек. Он дал своему младшему сыну имя Уэлсли в честь своего любимого великого героя войны, Артура Уэлсли, герцога Веллингтона. Швед Эрнст Сьостед, ранее работавший на большом металлургическом заводе «Шнайдер-крезо» (Schneider-Creusot) во Франции и на производстве «Вифлеем стил» (Bethlehem Steel) в Пенсильвании, с 1904 года был старшим менеджером в «Лэйк Супериор Стил Компани» (Lake Superior Steel Company) в Су-Сент-Мари в Онтарио. Изобретатель специальной серной печи и электрической плавильной печи, названных его именем, он возвращался из Гетеборга, куда ездил по поручению горного департамента канадского правительства, чтобы представить доклад о методах добычи медной сульфидной руды. Дензил Джарвис и Эрнст Сьостед были как раз такими людьми, которые чувствовали себя некомфортно, если им приходилось одеваться к ужину, они не выносили присутствия излишне эмоциональных и слишком ярко одетых жен миллионеров, а также вида их раскрашенных лиц.

Ниже по социальной лестнице находились люди, с которыми повстречался Сомерсет Моэм, после того как пересек Атлантику на лайнере «Карония» компании «Кунард» в 1910 году. Перед тем как начать посещение других городов и весей Моэм всегда останавливался в пригородах в отелях Сент-Регис. «Я часто задавался вопросом, кто эти люди, с которыми я встречаюсь в салон-вагонах поездов или в гостиных отелей, где они сидят в креслах-качалках с плевательницей обок и глазеют в большие зеркальные окна на улицу… В дурно сидящих готовых костюмах, крикливых рубашках и броских галстуках, раздобревшие, бритые, но с проступающей щетиной, в сбитых на затылок шляпах, жующие сигары, они были для меня все равно что китайцы, только еще более непроницаемые». (Перевод Лорие М. — Прим. перев.)

Среди этой категории пассажиров второго класса «Титаника» — людей, решивших не останавливаться на достигнутом, — были Фрэнк Мэйбери, риэлтор из Мус-Джо, Саскачеван и Томас Майлс, занимающиеся подобным бизнесом в Кембридже, штат Массачусетс. После нескольких посещений Соединенных Штатов Моэм пришел к заключению, что общепринятое понятие о том, что великая республика свободна от классовых различий, является «чепухой». Однажды, будучи на Западе Америки, его пригласили отобедать с женщиной, чье состояние оценивалось в 20 миллионов долларов. «Ни перед одним герцогом в Европе так не лебезили, как перед этой дамой. Можно было подумать, что любое слово, которое роняют ее драгоценные уста, — стодолларовая купюра, и гостям будет позволено унести ее с собой». (Перевод Лорие М. — Прим. перев.) Моэм считал, что точка зрения американцев на то, что один человек так же хорош, как и другой, является «только видимостью». «Банкир в салон-вагоне будет говорить с коммивояжером как с равным, но я подозреваю, что ему и в голову не придет пригласить коммивояжера к себе домой. А в таких городах, как Чарльстон или Санта Баобара, жену коммивояжера, пусть и самую что ни на есть обаятельную и благовоспитанную, общество не примет. Социальные различия, в конечном счете, основываются на деньгах». (Перевод Лорие М. — Прим. перев.)

Видимость того, что все люди одинаковы, привела к тому, что американцы довольно вежливо общались с экипажем лайнера, что вызывало большое уважение у Виолет Джессоп, стюардессы, обслуживающей пассажиров второго класса на нью-йоркских рейсах лайнера «Маджестик», компании «Уайт Стар». Несмотря на то, что американские пассажиры отличались высокой требовательностью, они были еще и весьма благодарными. «Даже те из них, кто вызывал «священный ужас», при ближайшем рассмотрении оказывались благожелательными и человечными. Они видели в вас человека, неизменно называли вас по имени, даже брали на себя труд узнать тебя в первые минуты вашего знакомства». Американцы ожидали от нее, что она сделает их путешествие комфортным, и в то же время осознавали, что ее работа достаточно тяжелая. «Большинство американцев хочет реализовать любой свой каприз, как только он возникает, — вспоминает Джессоп. — В результате этого они часто находятся в состоянии беспокойства и волнения, которое естественно передается всему их окружению». Когда лайнеры прибывают в порты назначения, американцы звонят в колокольчик, чтобы попрощаться со своими стюардами или стюардессами, оставить им хорошие чаевые и от всего сердца пожать им руки. Пассажиры других национальностей, напротив, ожидают, что «стюарды будут болтаться неподалеку, подобно нищим на паперти, ожидающим милостыни», и обычно вознаграждают их жалкими чаевыми.

Во время первого рейса «Титаника» две чудаковатые американки, утверждающие, что они мать и дочь, постоянно упрекали и беспокоили стюардов. Возможно они были просто эксцентричными дамами, а не возмутительницами спокойствия, пытающимися получить компенсацию, но их протесты, высказываемые с самого первого дня путешествия, были противоречивыми и безжалостными. Старшая из женщин, Люсинда («Люти») Темпл родилась в 1852 году в Лексингтоне в «Лошадиной столице мира», в Блюграсс Кентуки. В 1870 году она вышла замуж за Самуила Пэрриша из Лексингтона. В течение многих лет они жили там и в близлежащем коневодческом центре Версаль. Когда ей перевалило за 50, она стала заядлой путешественницей по миру, Люсинда часто ездила в компании Иманиты Шелли, которой в 1912 году исполнилось 25 лет и которая представлялась ее дочерью, хотя ее девичья фамилия была Холл. Миссис Шелли родилась в Дир Лодж, в месте соединения железнодорожных систем Чикаго и Милуоки, а также железных дорог Сент Пол и Пасифик. В жизни местных жителей были две основные составляющие — проезжающие с грохотом мимо них длинные составы и переполненная, отвратительная государственная тюрьма штата Монтана. Дама в возрасте, живущая среди конюшен и ипподромов и путешествующая вместе с ней молодая женщина из мрачного поселения заключенных должны были вызывать недоверие. Окружающие замечали в Люти Пэрриш грубый голос и кожу, похожую на грязную овчину, а Иманита Шелли запомнилась людям своим пронырливым лицом эльфа и острым язычком. В их истории конечно же таились какие-то мелкие аферы. Люти Пэрриш, старшая из женщин, умерла на Гавайях в 1930 году, а Иманита Шелли продолжала путешествовать по стране, она поочередно жила в Монтане, Кентуки, Миссури, Орегоне, Калифорнии, Вашингтоне и на Гавайях.