Адам Бромке - Коммунистические государства на распутье

Несмотря на независимую линию, взятую Кастро, в советско-кубинском союзе не появилось неисправимых трещин. Напротив, отношения Кастро с Москвой представляются, по крайней мере с внешней стороны, более тесными, чем когда-либо. В заключение его второго визита в Советский Союз, в январе 1964 года, было опубликовано совместное заявление, в котором кубинский премьер заявил о поддержке им мер. принятых Центральным Комитетом КПСС с целью покончить с «существующими разногласиями и укрепить единство и солидарность в рядах международного коммунистического движения» [192] «Ой», 23 января 1964 г. . В обмен на это Советский Союз подписал важное долгосрочное торговое соглашение, предусматривающее увеличение закупок сахара по твердой цене 6 центов за фунт. Эти закупки должны достигнуть своего максимума в 1968 году, когда они составят 5 миллионов тонн в год.

Было бы безрассудно предсказывать ход будущих отношений Кубы с другими коммунистическими странами, в то время как отношения между последними становятся все более неопределенными. С 1960 года, когда были подписаны первые торговые соглашения и установлены дипломатические отношения с Советским Союзом и Китаем, Куба проводила политику, которую нельзя объяснить ее идеологической солидарностью с Москвой или Пекином. Ее также нельзя объяснить одной лишь экономической зависимостью Кубы от России, ибо, как видно из всего, Кастро, безусловно, проводил латиноамериканскую политику, враждебную непосредственным интересам СССР. Хрущев с умом попользовал мятеж в зоне Панамского канала в 1964 году и волнения в других районах западного полушария. И хотя он по-прежнему продолжал усердно бряцать своими ракетами, есть существенные доказательства его нежелания оказаться снова вовлеченным в опасный кризис в Латинской Америке.

Идеологическая позиция латиноамериканских коммунистических партий показательна для политики Хрущева в этом районе. Начиная с осени 1964 года в журнале «Уорлд марксист ревью» появился ряд заявлений латиноамериканских коммунистов, в которых они решительно отрицали партизанскую войну как «главное средство борьбы в Америке». Генеральный секретарь бразильской коммунистической партии Луис Карлос Престес критиковал ведущего бразильского фиделиста Франсиско Хулиао за непонимание им «нынешнего положения в стране». В майском номере журнала за 1963 год он добавил, что партия «самым энергичным образом борется… против проявлений сектантства и догматизма», нанесших неисчислимый ущерб революционному движению [193] «Проблемы мира и социализма» (английское издание), май 1963, стр. 51—52. Однако представителям латиноамериканских коммунистических партий нельзя слишком верить, ибо исторической особенностью коммунистического движения в Латинской Америке являлось существование в различных странах более одной партии. Коммунистическая партия Бразилии, противопоставляемая бразильской коммунистической партии Пресса, обвиняет Хрущева в ревизионизме и в подрыве «единства мирового коммунистического движения» («Peking Review», September 13, 1963, р. 42) . «Троцкистские провокации», «безответственные авантюристы» и «ультралевый авантюризм» были отвергнуты также и представителями перуанской, уругвайской и колумбийской партий [194] «Проблемы мира и социализма» (английское издание), май 1963 г., стр. 88; «Проблемы мира и социализма» (канадское издание), январь 1964 г, стр. 14, и «Проблемы мира и социализма» (английское издание), декабрь 1963 г., стр. 72. Пример Колумбии приобретает большой интерес потому, что «объективные условия» в этой стране особенно благоприятны для партизанского движения в кубинском стиле; см. Е. J. Hobsbawm , The Revolutionary Situation in Colombia, «World Today», June 1963. P. 248-258. . Викторио Кодовильи, некогда, пожалуй, самый влиятельный Из «старых» коммунистов в Латинской Америке, отмечал, что пиния, взятая аргентинской коммунистической партией «еще До XX съезда КПСС, была рассчитана на создание благоприятных условий для захвата власти мирными средствами» [195] «Проблемы мира и социализма» (канадское издание), декабрь 1962 г., стр. 30. . Луис Корвалан, генеральный секретарь чилийской коммунистической партии, в декабре 1962 года с презрением указывал на «политических авантюристов и догматиков» и опять Дернулся к этой теме в пространной статье, опубликованной в декабре 1963 года. «Латиноамериканское демократическое движение, — писал он, — следит за политическими событиями в Чили с большим интересом» ввиду появившихся реальных возможностей добиться революционных перемен мирными средствами. Он нападал на «догматиков» и «троцкистов» за то, что те называют эту политику «ревизионизмом» и утверждают, будто она «равносильна отказу от революции» [196] Луис Корвалан , Мирный путь форма революции, «Проблемы и социализма» (английское издание), декабрь 1963 г., стр. 2—9; «Проблемы мира и социализма» (канадское издание), декабрь 1962 г., стр. 22. .

Хотя все эти заявления следует связывать с общим содержанием китайско-советского спора, они все же явным образом адресованы Гаване, этому латиноамериканскому партнеру Пекина. Они свидетельствуют о том, что в лице Кубы Хрущев обрел скорее ахиллесову пяту, а не троянского коня, на что он в свое время надеялся. Выходит, что Куба не такая уж пешка, какой ее изображали. И все же Кремль будет и дальше контролировать Кастро, пока из-за экономической блокады со стороны Соединенных Штатов дальнейшее существование Кубы как социалистического государства почти всецело зависит от ее торговли с Советским Союзом и его помощи.

Вот почему есть основания думать, что Кремль приветствовал бы более долговременное урегулирование карибского кризиса. Значительная часть всех инвестиций по программе советской экономической помощи была израсходована на Кубу, а перспективы кубинской экономики все еще представляются неопределенными. Каким бы ни был революционный потенциал Латинской Америки, Москве явно не улыбается возможность повторения в этом районе кризиса, подобного карибскому. Главным объектом внешней политики Кастро в начале 60-х годов была Венесуэла. Русские, конечно, знают, что возникновение революционного режима в этой стране могло бы в худшем случае ускорить термоядерное столкновение с Соединенными Штатами, а в лучшем — повлекло бы за собой обязательство Советского Союза субсидировать венесуэльскую экономику, которая уже сейчас обеспечила наивысший в Латинской Америке доход на душу населения. Этот высокий доход обусловлен главным образом экспортом нефти. Советский Союз, который сам имеет избыток нефти, видимо, счел бы санкционирование венесуэльской революции весьма дорогостоящим делом.

Поскольку сохранение Кубы как коммунистического государства в западном полушарии все еще в большой степени зависит от советской экономической помощи и закупок Советским Союзом сахара, можно ожидать значительного экономического давления Кремля на Кастро с целью добиться изменения его латиноамериканской политики. Советский Союз приступил к этому, судя по всему, в середине 1963 года. Кубинцы были вынуждены рационализировать свою экономику и признать, что допустили принципиальную ошибку, игнорируя первостепенное значение сахара в экономике их страны. Сетуя на протяжении пяти лет на «трагическую зависимость нашей национальной экономики от колебаний в производстве сахара» [197] Antonio Nunez Jimenez , Geografia de Cuba, Habana, p. 309. , кубинские революционеры намеревались довести валовой сбор сахарного тростника в 1970 году до 10 млн. тонн. Это позволило бы включить кубинскую экономику в систему стран — участниц СЭВа, что дало бы двойную выгоду с точки зрения «международного разделения труда» [198] Фидель Кастро , «Ой», 1 октября 1963 г. , ибо тогда С ветский Союз получил бы могучей рычаг для давления на Кастро.