Джон Эплби - Иоанн, король Англии. Самый коварный монарх средневековой Европы

Иоанн выразил удивление тем, что папа, прежде чем отнестись к нему со столь расчетливым презрением, не потрудился припомнить, как много дружба английского короля всегда значила для папского двора. Ведь в папские сундуки поступало больше денег из Англии, чем из всех других стран, расположенных по эту стороны Альп, вместе взятых. Король объявил, что будет отстаивать права английской короны даже ценой собственной жизни, и выразил твердое намерение настаивать на выборах и рукоположении Джона Грея. Епископ Нориджа — человек, которого он знает и доверяет ему. Если его желание не будет исполнено, Иоанн обещал прервать все связи с Римом. Это сохранит для Англии сокровища, которые прежде уходили в Рим. Их можно будет использовать для защиты страны от врагов. Он также добавил, что нет никакой необходимости превозносить ученость Стефана Лэнгтона. В Англии имеется множество священнослужителей всех рангов, не менее сведущих во всех областях знаний, и у Иоанна нет необходимости обращаться для этого к чужестранцам и незнакомцам.

Ответ Иннокентия на это несдержанное письмо, должно быть, показался Иоанну исполненным правовых каламбуров и уклонений от сути вопроса. Для начала папа сделал ему выговор за мятежное и высокомерное упрямство. «В то время как мы уступаем тебе больше, чем следует, ты выказываешь нам меньше уважения, чем должен. Ведь если твоя набожность очень важна для нас, наше расположение является не менее полезным для тебя». На утверждение Иоанна, что Стефан Лэнгтон — человек ему неизвестный, Иннокентий ответил, что это представляется ему в высшей степени странным. Король не может не знать человека столь известного своей ученостью и добродетелями, которому Иоанн лично писал трижды, чтобы поздравить его с производством в кардиналы, утверждая, что он всегда хотел призвать его к себе на службу, но теперь счастлив, что он удостоен такой высокой должности. Более того, писал Иннокентий, лояльность Стефана доказана не только фактом его рождения в Англии от родителей, преданных Иоанну, но также тем, что он принял пребенду в Йорке.

Что касается согласия Иоанна, Иннокентий заверил, что, хотя не является обычаем ожидание согласия короля, когда выборы проходят при апостольском престоле, он тем не менее послал двух монахов к Иоанну с целью испросить его согласия, но монахи были задержаны в Дувре и не сумели добраться до короля. Папа заявил, что обладает всей полнотой власти над церковью в Кентербери. Выборы были проведены, и он не позволит отвлечь себя от намерения довести дело до конца. Иннокентий посоветовал Иоанну уступить и принять решение папы, предупредив, что иначе «ты навлечешь на себя неприятности, от которых не так-то просто избавиться».

Тем временем 1 октября 1207 года у Иоанна родился первый сын. Это произошло в Винчестере. Его нарекли Генрихом, в честь деда. Иоанн провел Рождество 1207 года в Виндзоре и во время праздников раздал богатые подарки своим рыцарям. Судя по всему, он пребывал в благосклонном расположении духа, на что указывает следующее письмо:

«Король и пр. Вильгельму д’Альбини и пр. Да будет тебе известно, что мы позволили Роберту де Росу, чтобы его сын, который находится под твоей опекой, этой зимой был с ним и своей матерью. Упомянутый Роберт согласился вернуть его нам на Пасху. Поэтому мы повелеваем тебе доставить его Роберту. Засвидетельствовано Питером, епископом Винчестера, в Гилфорде в двадцать восьмой день декабря».

Когда Иннокентий осознал, что Иоанн не намерен менять свое отношение к Стефану Лэнгтону, его святейшество написал епископам Лондона, Или и Вустера, приказав им попытаться образумить монарха и уговорить его покориться папе. Если же он будет продолжать упорствовать, Иннокентий предписал наложить интердикт на все королевство и объяснить Иоанну, что, если интердикт не заставит его подчиниться папе, у того в запасе есть и более суровые наказания. Также Иннокентий написал викарным епископам Южной провинции, приказав им принять Стефана Лэнгтона как своего духовного отца и пастора и подчиниться ему как законному архиепископу Кентерберийскому.

Три епископа прибыли к Иоанну и стали со слезами умолять вернуть монахов Кентербери в монастырь и принять Стефана Лэнгтона как архиепископа Кентерберийского. Они просили его не подвергать королевство позору всеобщего интердикта. Они заверили его, что Господь вознаградит его почестями на земле и вечной славой на небесах, если он покорится в этом вопросе верховному понтифику.

Когда епископы попытались образумить короля, Иоанн буквально обезумел от ярости. Он обрушил поток богохульств на папу и коллегию кардиналов и поклялся Богом, что, если папа или кто-нибудь другой осмелится наложить интердикт на его королевство, он выдворит всех церковников из страны и конфискует их собственность. Более того, он заявил, что если обнаружит какого-нибудь римского церковнослужителя на своей территории, то отправит его в Рим с вырванными глазами и отрезанным носом, так чтобы все знали, кто эти люди. И если епископы ценят собственную безопасность, в заключение заявил он, то немедленно скроются с его глаз долой.

Епископы покинули короля Иоанна с большой поспешностью и доложили о результатах своих усилий Иннокентию.

Последнюю попытку сделал Симон Лэнгтон, брат Стефана, но она тоже оказалась бесплодной. После нее Иоанн написал следующее письмо:

«Король и пр. всем людям всего Кента и пр. Да будет всем вам известно, что мастер Симон Лэнгтон прибыл к нам в Винчестер в среду перед четвертым воскресеньем Великого поста и в присутствии наших епископов просил нас принять мастера Стефана Лэнгтона, его брата, как архиепископа Кентерберийского. Когда мы заговорили с ним о сохранении нашего достоинства в этом деле, он сказал нам, что не сделает ничего, касающегося этого дела, если мы не отдадимся на его милость. И мы говорим вам это, так чтобы вы знали, какое зло и какая рана была нанесена нам в этом деле, и мы приказываем вам верить в то, что Реджинальд Корнхилл скажет вам от нашего имени относительно вышеупомянутых событий, имевших место между нами, епископами и Симоном. Вы должны подчиняться нашим приказам в этом деле. Засвидетельствовано мною лично в Винчестере в четырнадцатый день мая».

Иоанн послал с этим письмом в Кентербери Реджинальда Корнхилла, с приказом взять под контроль все земли и сокровища, принадлежащие архиепископу и монастырю.

Когда Иннокентий III узнал, что Иоанн не имеет намерения подчиниться ему и принять Стефана Лэнгтона в качестве архиепископа Кентерберийского, и когда епископы Лондона, Или и Вустера сообщили ему, что их просьбы и увещевания не произвели впечатления на короля, папа приказал наложить на всю Англию интердикт. Епископы издали соответствующий приказ в понедельник Страстной недели, 23 марта 1208 года. Сделав это, они вместе с епископами Бата и Херефорда бежали на континент. Там, обвинил их Роджер Вендоверский, «они предавались всяческим изыскам, вместо того чтобы стать стеной в доме Бога: увидев приближающегося волка, они покинули своих овец и бежали».