Джон Эплби - Иоанн, король Англии. Самый коварный монарх средневековой Европы

Третье обвинение против Иоанна следует из второго. Роджер Вендоверский утверждает, что многие знатные люди королевства были против короля, потому что он отправил в изгнание их родителей или родственников и конфисковал их поместья. Это было особенно характерно для начального периода интердикта, когда король изгнал из страны не только духовенство, в лояльности которого он не был уверен, но также родственников прелатов и отобрал их земли.

Короче говоря, заключает Роджер Вендоверский, у короля было столько же врагов, сколько знати. Когда бароны узнали, что папа освободил их от всех клятв Иоанну, говорили, что они послали письмо Филиппу Французскому и пригласили его вторгнуться в Англию, захватить королевство и стать его законным монархом. Но, с другой стороны, в это же время двадцать семь ведущих представителей англо-норманнской знати в Ирландии, возглавляемые всегда преданным Уильямом Маршалом, послали подписанную совместную декларацию Иоанну, заверив его, что они «готовы жить или умереть вместе с королем и будут хранить преданность ему до самого конца».

Недовольство раздували проповеди Питера из Понтефракта, йоркширского отшельника, обладавшего, как верили многие, духом пророчества. Он объявил, что Иоанн уже не будет королем в следующий день Вознесения и после этого, потому что именно в этот день корона перейдет к другому человеку. Пророчество обошло все королевство и привлекло всеобщее внимание. Когда об этом услышал Иоанн, он велел привести к нему отшельника и попросил уточнить, что именно произойдет в этот день: король умрет или будет свергнут.

— Достаточно знать, что в следующий день Вознесения ты больше не будешь королем, — заявил Питер. — Если окажется, что я лгу, тогда можешь сделать со мной все что хочешь.

— Да будет так, — согласился Иоанн, и Питер отправился в тюрьму дожидаться исхода пророчества.

Примерно в это время, и определенно до лета 1212 года, Иоанн отправил посольство к Мухаммаду аль-Насиру, султану Марокко, чтобы заручиться его помощью. Иоанн не прекращал работу по созданию коалиции против Филиппа Французского, причем коалиция требовалась достаточно сильная, чтобы противостоять его растущей силе и, если окажется возможным, уничтожить его. Союзников возглавил император Оттон. В коалицию вошли многие аристократы, чьи земли лежали к северо-востоку и востоку от королевства Филиппа. Их план был достаточно ясным, чтобы согласовать общую стратегию. План заключался в следующем: когда союзники почувствуют, что их силы достаточно велики, они нападут на Филиппа с северо-востока, а Иоанн одновременно нанесет удар с юга — из Пуату. Слабость плана заключалась в том, что английский король не был уверен в своей способности собрать достаточно большую армию, которая стала бы серьезной угрозой для Филиппа. Он не мог утверждать, что английские бароны последуют за ним на континент, а знать Пуату, по его убеждению, была ненадежна и склонна к предательству. Зато после битвы при Аларкосе в 1196 году мусульмане являлись господствующей военной силой в Северной Испании, и Иоанн решил, что может получить их помощь.

Матвей Парижский пишет, что Иоанн послал трех гонцов, рыцарей Томаса Хардингтона и Ральфа Фицниколаса и монаха Роберта Лондонского, к «Мурмелиусу, великому королю Африки, Марокко и Испании». Мурмелиус — это искажение от Амир аль-Муминин, принц правоверных — титул эмира Кордовы, который впоследствии принял султан Марокко. Султаном в то время был Мухаммад аль-Насир, сменивший своего отца, победителя при Аларкосе, в 1199 году. Иоанн предложил ему, в обмен на помощь, отдать султану себя и свое королевство, стать его данником, отказаться от христианства и принять ислам.

Слабым местом посольства было то, что Иоанну нечего было предложить султану в обмен на помощь. Его финансовые трудности, усугубившиеся бесконечными платежами союзникам по коалиции, не позволяли ему купить помощь султана. И король предложил единственное, чем султан, по его мнению, мог заинтересоваться. Обещания всегда давались ему легко. И ему ничего не стоило пообещать, что станет вассалом султана и примет ислам. В конце концов, у английского короля почти не было оснований называть себя христианином и еще меньше — дорожить своим именем. Возможно, он даже находил некое удовольствие в том, что предложил свое королевство, в котором римский папа на протяжении последних трех лет запрещал все богослужения, султану неверных.

Султан расспросил гонцов об их господине. Они описали короля как седовласого сильного телом человека, коренастого и невысокого. (Кстати, в 1797 году, когда была вскрыта гробница Иоанна и извлечен его скелет, оказалось, что рост короля был пять футов и пять дюймов, или ≈ 168 см.) Султан отклонил предложение короля, возможно, потому, что не видел никакого смысла его принимать, и кроме того, ему нужны были все его силы для приближающегося конфликта с Кастилией. Тот факт, что Мухаммад аль-Насир потерпел сокрушительное поражение от Альфонсо Кастильского в сражении при Лас-Навасе 16 июля 1212 года, указывает на то, что посольство определенно имело место до этого времени.

После того как султан отослал гонцов, он вернул обратно Роберта Лондонского и расспросил его подробнее. По информации Матвея Парижского, Роберт поведал ему, что Иоанн — тиран, а не король, разрушитель, а не созидатель, угнетатель собственного народа и друг чужеземцев, лев для своих подданных и ягненок для чужеземцев и своих врагов. Он ненасытный вымогатель, захватчик и разрушитель имущества своих подданных. Он ненавидит супругу, а та — его. Королева, сообщил Роберт султану, злобная женщина, склонная к кровосмешению и адюльтеру. Она не хранила верность королю, и он нескольких ее любовников удушил веревкой прямо в ее постели. Он завидовал своей знати, вступал в связь с их сестрами и дочерьми и не тверд в вопросах религии.

Матвей Парижский слышал все это лично от Роберта. Король сделал его аббатом Сент-Олбанс, где историк позже был монахом. Однако следует помнить, что хронист начал писать только через десять лет после смерти Иоанна.

Недоверие Иоанна к королеве любопытно проявилось в приказе относительно обеспечения ее пажами.

«Король Ральфу Ралею и Джеффри де Мартиньи. Мы посылаем тебе двух сыновей Ричарда д’Умфрамвиля, Одинелла и Роберта. Мы повелеваем, чтобы они служили госпоже королеве за ужином каждый день, но их наставник не должен появляться перед ней. И пусть они спят ночью в зале, и позаботься, чтобы они вели себя с честью. Засвидетельствовано королем в Дареме в третий день сентября».

Два мальчика, упомянутые в письме, были среди четырех сыновей, которых Ричард был вынужден отдать королю в заложники, вместе с замком Прудхо.