Владимир Воронов - Рассекречено. Правда об острых эпизодах советской эпохи

Самый большой расстрельный этап, так называемый «первый соловецкий этап» — по спискам 1116 человек, среди которых выдающиеся деятели культуры, священнослужители — отправился с Соловков в октябре 1937 года: его погрузили на баржи. А затем он бесследно исчез, породив легенду: узников, мол, затопили в Белом море — вместе с баржами. Но в середине 1990-х годов исследователи Санкт-Петербургского научно-исследовательского центра «Мемориал» сумели обнаружить в архивах ФСБ комплекс документов, проливших свет на это дело. Опираясь на сведения, извлеченные из этих документов, летом 1997 года поисковая группа Петербургского «Мемориала» с помощью приданной им армейской роты приступила к исследованию лесного урочища Сандармох (Сандормох), что в 16 км от Медвежьегорска. Там и были обнаружены расстрельные ямы, а в них — скелеты, у всех — пулевые отверстия в затылочной части черепа. Всего там установлено 236 таких расстрельных ям. Согласно обнаруженным в архивах документам, с 11 августа 1937 года по 24 декабря 1938 года на этом месте было расстреляно и захоронено свыше 9500 человек. В том числе и тот самый «пропавший» соловецкий этап — 1111 заключенных, известны все, поименно. Особо много среди расстрелянных того этапа оказалось деятелей культуры с Украины. Как горько заметил один из исследователей, расстрелянных украинских интеллигентов в Сандармохе закопано больше, чем в окрестностях Киева или Львова. Примерно половина расстрелянных — обычные питерские рабочие…

Указание Ежова, как мы помним, было: расстрелять 1200 узников Соловков, но ленинградская «тройка», трудясь в поте лица своего денно и нощно, успела оформить приговоры «всего лишь» на 1116 заключенных. Из которых один умер, не дождавшись расстрела, а четверо, как оказалось, уже этапированы в другие города. 16 октября 1937 года начальник Управления НКВД по Ленинградской области Заковский направил начальнику Соловецкой тюрьмы ГУГБ НКВД СССР старшему майору госбезопасности Ивану Апетеру секретное распоряжение: «Немедленно выдайте всех 1116 человек, приговоренных к расстрелу, — командированному для приведения в исполнение приговоров зам. нач-ка АХУ УНКВД ЛО — капитану гос. безопасности т. Матвееву М. Р. Исполнение сообщите». В примечании — указание при выдаче осужденных тщательно проверить каждого «с целью сверки установочных данных, использовав имеющиеся на них в личных делах фотокарточки».

Той же датой, 16 октября 1937 года, датировано и выданное капитану госбезопасности Михаилу Матвееву предписание: «Предлагается осужденных Особой тройкой УНКВД ЛО… всего в количестве 1116 человек, содержащихся в Соловецкой тюрьме ГУГБ НКВД СССР — расстрелять». Посему «для этой цели вам надлежит немедленно выехать в г. Кемь и, связавшись с начальником Соловецкой тюрьмы ГУГБ — ст. майором госбезопасности т. Апетер, которому одновременно с этим даются указания о выдаче осужденных, — привести приговора в исполнение согласно данных вам лично указаний».

10 ноября 1937 года капитан госбезопасности Матвеев отрапортовал: «Доношу, что на основании предписания начальника Управления НКВД — комиссара госбезопасности 1-го ранга тов. Заковского от 16-го октября 1937 года за № 189852 — приговор в отношении осужденных к В. М. Н. — согласно протоколам Особой тройки УНКВД ЛО за № 81, 82, 83, 84 и 85 всего на 1116 человек — мною приведен в исполнение на 1111 человек:

по прот. № 81, всего 209 чел., выпол. 208 чел. невыполн. 1 чел.

Родионов Ф. И. умер в б-це, акт № 27 от 8/X-37 г.

по прот. № 82, всего 182 чел., выполн. 180 чел., невыполн. 2 чел.

Вишняк С. Д. направлен в Л-д, справка от 28/X-37 г.

Ликворник Е. Я. — »– в Одессу, справка от 28/X-37 г.

по прот. № 83, всего 266 чел., выполн. 265 чел. невыполн. 1 чел.

Зозуляк И. М., напр. в Киев, справка от 28/X-37 г.

по прот. № 84, всего 249 чел., выполн. 248 чел невыполн. 1 чел.

Пероцкий Б. В. напр. в Киев, справка от 2/XI-37 г.

по прот. № 85, всего 210 чел., выполн. 210 чел. невыполн…

Общее количест. 1116 ч: выполн. 1111 чел. невыполн. 5 чел».

Установлено, что соловецкие заключенные были этапированы на баржах партиями по 200–250 человек с Соловецких островов по морю: сначала в Кемь, а уже оттуда по железной дороге в Медвежьегорск, где их размещали в деревянном здании следственного изолятора Белбалтлага. В день расстрела приговоренных раздевали до нижнего белья, связывали веревками руки и ноги, затыкали рты кляпом и складывали штабелями в кузова грузовиков, отвозивших их к месту казни. Там смертников ставили на колени на краю ямы и стреляли из револьвера — в одних случаях в затылок, в других — в лоб, дабы приговоренный, опережая выстрел, не попытался прыгнуть в яму. Практически всех из этих 1111 человек из своего табельного нагана лично расстрелял капитан госбезопасности Михаил Родионович Матвеев. Иногда ему помогал младший лейтенант госбезопасности Георгий Леонгардович Алафер, помощник коменданта Ленинградского УНКВД. За один день Матвеев умудрялся «исполнить» от 180 до 265 человек. К месту казни конвоировали заключенных Гинцов, Лариошин, Васильев, Деревянко, Кузнецов и Твердохлеб, шофер Воскресенский, как записано в документах, «работал на грузовой машине по доставке арестованных, шофер Федотов работал на легковой машине, а Ершов занимался хозяйственными вопросами…». Расстрел этапа длился с 27 октября по 4 ноября 1937 года, хотя после первого пришлось сделать трехдневный перерыв, чтобы изменить процедуру транспортировки приговоренных: во время перевозки из СИЗО к расстрельной площадке несколько заключенных, сумев развязать руки, попытались бежать, выпрыгнув из грузовика. К сожалению, эта попытка оказалась неудачной…

Непосредственное начальство высоко оценило труды своего киллера: в «день чекиста», 20 декабря 1937 года приказом УНКВД СССР по Ленинградской области № 308 «капитан государственной безопасности тов. Матвеев Михаил Родионович за успешную борьбу с контрреволюцией награжден ценным подарком». Впрочем, партия и правительство отметило этого матерого и опытного расстрельщика-рекордсмена много раньше: еще 28 ноября 1936 года постановлением ЦИК СССР «за особые заслуги в борьбе за упрочение социалистического строя» тов. Матвеев Михаил Родионович был награжден орденом Красной Звезды. В том же списке награжденных имена таких признанных кровавых палачей, как Василий Блохин, Петр Магго, Василий и Иван Шигалевы, и тот же Алафер, помогавший Матвееву в Сандармохе. Наградили Матвеева в 1936 году вовсе не авансом: на ниве исполнения смертных приговоров он «трудился» в органах ЧК-ОГПУ-НКВД аж с 1918 года. Правда, когда в 1938 году Берия стал зачищать Лубянку от ежовцев, попал в опалу и Матвеев: ему влепили 10 лет ИТЛ «за превышение служебных полномочий». Когда на суде его спросили, принимал ли он «участие в операциях по приведению приговоров в исполнение над осужденными к ВМН», последовал ответ: «Да, в таких операциях я участие принимал неоднократно, начиная с 1918 года…». Впрочем, с того 1918 года Матвеев вообще ничем, кроме расстрелов, уже не занимался, хотя на пике своей карьеры формально числился заместителем начальника Административно-хозяйственного управления Ленинградского УНКВД. Получив довольно мягкий по тому времени приговор «за превышение», стахановец от расстрельных ям уже в 1941 году очутился на свободе — как «ценный кадр», успешно продолжив работу по своей основной специальности в качестве чекистского палача-расстрельщика, поскольку единственное, что он умел делать, — лишь убивать беззащитных и безоружных людей выстрелом в затылок. В таких кадрах отечественная госбезопасность всегда нуждалась, так что к ордену Красной Звезды прибавился еще и орден Ленина. Да ведь и помогавший ему расстреливать соловецкий этап Георгий Алафер тоже оказался востребован в том же качестве — служил комендантом особого отдела НКВД Лужской армейской группы войск Ленинградского фронта и даже был представлен к ордену Красного Знамени — за то, что «выполняя особые оперативные задания… беспощадно уничтожал фашистских лазутчиков, шпионов и диверсантов». Если кто не знает, комендант особого отдела — это именно тот, кто и расстреливал, только не шпионов, а своих же бойцов… А «наш» же палач-стахановец Матвеев, благополучно дожив до 79 лет, скончался в Ленинграде в 1971 году, окруженный почетом и уважением — как же, ветеран Великой Отечественной войны…