Алексей Лобин - Битва под Оршей 8 сентября 1514 года

Важно заметить, что сведения о битве власти Пруссии и Ливонии получали не только из хвалебных посланий польского короля и великого князя Литовского. Разведка у крестоносцев работала неплохо, поэтому первые известия о «большом сражении на Днепре» (в оригинале река названа Nepa — «an der Nepe» — А. Л.) дошли до динабургского комтура от Вильгельма Рингенсберга из Пскова в сентябре (письма датированы 16 и 17 сентября 1514 г.). [413] В настоящее время эти документы хранятся в Das Geheime Staatsarchiv Preussischer Kulturbesitz. [1514 IX 16./17]. N. N. an (den Komtur von Dünaburg): Sieg d. Polen über die Moskowiter bei Orscha. Abschr. Wyllem Ryngenberck an den Komtur z. Diinaburg: Sieg der Polen bei Orscha. Abschrift Pleskau 1514 Sonnabend vor Matthaeus. Pleskau 1514 Lamberti // Das Geheime Staatsarchiv Preussischer Kulturbesitz. OBA. № 20215. Также см.: Napiersky K. E. Index corporis historico-diplomatici Livoniae, Esthoniae, Curoniae. S. 159. № 2643; Daniłowicz I. Skarbiec diplomatów papiezkich, cesarskich, królewskich, książęcych. T. 2. Wilno, 1862. № 2265. S. 291–292. Остается только сожалеть, что эти письма полностью до сих пор не опубликованы. Сведения отражали слухи и сообщения, дошедшие с Оршанского поля до Пскова. В письмах был также приведен «список пленённых московитов» ( «Verzeichnis der gefangenen Moskowiter» ).

Несмотря на широкую пропаганду «оршанского триумфа», отношения России и Тевтонского Ордена не претерпели существенных изменений в 1514–1515 гг., и в дальнейшем значительно укрепились. [414] Хорошкевич А. Л. Россия в системе международных отношений конца XV – первой половины XVI вв. М., 1980. С. 157.

На страницах ряда современных периодических изданий и брошюр можно встретить утверждение, что якобы государь Василий Иванович, бессильный наказать виновных воевод, не пожелал выкупа, предоставив им гнить в литовских тюрьмах. [415] В трудах некоторых белорусских историков неоднократно можно встретить «штампованную» фразу, которую приписали Василию III — «той, хто трапіў у полон — не жыве» . Например, см.: Грыцкевiч А. Бiтва пад Оршай 8 верасня 1514 г. // Спадчына, 1992. № 6; Он же. Аршанская бiтва 1514 г. // Вялiкае княства Літоўскае: Энцыклапедыя. У 2 т. Т. 1: Абаленскi — Кадэнцыя. Мiнск, 2005. С. 250; Сагановiч Г. Айчыну сваю баронячы: Канстанцiн Астрожскi. Мiнск, 1992. С. 35–37 и др. Это опять-таки не более чем миф — достаточно посмотреть записи переговоров 1522–1538 гг., чтобы убедиться в том, что российская дипломатическая служба прикладывала немало усилий для выкупа, обмена или облегчения условий содержания пленников. «И Жигимонт бы и ныне учинил по тому,… — говорили послы, — и свободу бы им учинил, тягость бы с них всю велел снятии» . На переговорах многократно — вплоть до 1540-х гг. — русские предлагали произвести обмен по принципу «всех на всех» ( «пленных свободити и отпустити» [416] 1522, июль–сентября 18. Посольство от короля Сигизмунда к великому князю Василию Ивановичу // СИРИО. Т. 35. № 93. С. 621–642; Кром М. М. Стародубская война. С. 110. ), т. е. огромный полон, захваченный в ходе рейдов по Литве обменять на воевод и детей боярских, пленённых у Орши. Однако король «Жигимонт» своего согласия не дал…

Участь пленников не была завидной. Главный воевода Иван Андреевич Челядин «в Литве главу свою положил» так же, как и многие другие «вязни». Князь М. И. Булгаков-Голица пережил всех своих соратников, с которыми сражался на поле под Оршей. Ему удалось в конце жизни выбраться в Россию. В темнице и заточении он находился целых 38 лет (с 1514 по 1552 г.) и был выпущен на волю уже глубоким стариком. Последние годы жизни князь Михаил провел в Троице-Сергиевой Лавре, — он принял схиму с именем Иона. Скончался он в августе 1554 г. и был похоронен у северной стороны в Троицком соборе.

Больше повезло некоторым рядовым воинам — за ними следили не так пристально, хотя условия содержания многих пленных были ужасными (например: «а оброку им там ничого не дают, толко што сами про Бог што выпросятъ, по месту ходять» ). Кое-кого удалось обменять в ходе переговоров 1520–1530-х гг., кое-кому удалось убежать из плена (например: «два москвитины втекли на… конех сее зимы… звали тых москвич Теготси Федоров сын Забелин, а другии Белик Негодяев» [417] Регистръ и имена всих вязънеи московских… Р. 92. ).

Когда посол Сигизмунда к Папе Римскому, участник битвы Николай Вольский проезжал через цесарские владения, на него напали неизвестные лица и отбили пленных. Появились сообщения, что нападение было организовано по приказу императора Максимилиана или Тевтонского магистра. Освобождённые из неволи вскоре были возвращены через Любек в Москву. [418] Joannes de Lasko — Sigismundo, Rex // AT. T. III. № CDLI. P. 332; Stryjkowski M. Kronika Polska, Litewska, Żmódzka i wszystkiej Rusi. T. 2. S. 384.

Тем не менее, считается, что потрясённый поражением союзников-«московитов» император Максимилиан стал искать примирения с Сигизмундом и отказался подписать договор с Василием Иоанновичем, и широкая коалиция против Сигизмунда таким образом распалась. Подобные утверждения нашли своё место в ряде работ. [419] См. примеч. 415. Но анализ хода дипломатических переговоров 1513–1514 гг. позволяет пересмотреть эту точку зрения.

Твердая позиция великого князя в отношении Смоленска, несмотря на два неудавшихся похода на этот город, заставила европейских правителей в поисках союзника обратить свои взоры на Восток. Для налаживания отношений с Москвой император Максимилиан помогал Василию Иоанновичу в поисках грамотных военных специалистов. В 1513 г. из Любека он приказал направить в «Московию» военных специалистов. [420] С. Гурский при описании событий 1513 г. комментировал: «Как отмечалось ранее, пехоту и орудия и несколько мастеров осадного дела, итальянцев и германцев, из Любека до Московии препроводили» (Annus Domini Milesimus Quingentesimus Tridecimus. Commenterius // AT. T. II. CXLIII. P. 142.

По мере того, как Россия прилагала усилия в борьбе за Смоленск, император задумал включить последнюю в план создания антиягеллонской коалиции, в которую могли войти, помимо Империи, — Тевтонский орден, Дания, Бранденбург, Валахия и Саксония. Советник Георг Шнитценпаумер фон Зоннег был послан императором в Кенигсберг и Москву для заключения союзнического договора. В инструкциях послу от 11 августа 1513 г. предписывалось склонить великого князя к заключению коалиции против Польши и к отправлению с этой целью особого посольства в Данию, «куда со своей стороны снарядили бы подобные же посольства император и его предполагаемые союзники, условившись предварительно с великим князем и между собою относительно времени проектируемого конгресса» . [421] Писаревский Г. К истории сношений России с Германией в начале XVI века // Чтения в Императорском Обществе Истории и Древностей Российских. № 2. М. 1895. С. 5–21. Но именно в этом и заключалась главная интрига — Максимилиан изначально добивался союза нескольких государств, а не отдельного союза с Москвой, ибо, по справедливому замечанию Г. Писаревского, «во-первых, один вид коалиции, без открытия военных действий, мог устрашить Польшу и заставить ее отказаться от противодействия планам императора в Венгрии; во-вторых, если б даже великий князь Московский, верный своему слову, немедленно по заключении коалиционного договора и объявил войну Польше, то император, под благовидным предлогом, всегда мог бы избавиться от оказания помощи России в этой войне, предложив ей обратиться за этим к прочим союзникам, менее угрожаемым со стороны внешних врагов» . И здесь следует отметить, что и ранее при заключении договоров с Иваном III Васильевичем Максимилиан никогда не исполнял своих обязательств. [422] Там же.