Эрнст Добльхофер - История письма: Эволюция письменности от Древнего Египта до наших дней.

Несколько слов о технике письма . Древними материалами для письма были камень, металл, кость и бамбук, и знаки выцарапывались металлической палочкой. Но еще до нашей эры китайцы изобрели род бумаги и волосяную кисточку, а также тушь из клея и древесной сажи. Эти средства и материалы для письма и поныне употребляются на Дальнем Востоке.

Квадратная форма отдельных знаков принята с древнейших времен; она предписывается точными каллиграфическими правилами. Каждый знак занимает четырехугольник, все эти четырехугольники равны между собой. Нормальное направление письма — колонками сверху вниз, причем колонки располагаются справа налево, т. е. так же, как в египетском письме и в древнейших видах клинописи. Лишь время от времени встречается горизонтальное направление строки с расположением знаков справа налево (а в последнее время и слева направо, что для нас привычно).

Внешняя форма письма.

Сразу же следует сказать, что, как и другие древние письменности, китайская была создана как рисуночное письмо , т. е. для выражения каждого понятия рисовался отдельный знак. Так же как и всюду, с течением времени рисуночный характер знака стирался, но у части знаков он достаточно заметен и сегодня (ср. знаки «болото», «вода», «гора», «ветер» на рис. 211). Так как в китайском языке нет флексий, то отдельные слова всегда сохраняют твердо установленную форму, и потому вполне можно удовлетвориться чисто словесным письмом — ведь потребности в изображении флексий и тому подобного не возникает.

Рис. 211. Эволюция форм китайского письма.

Естественно, что и здесь с течением времени изменился графический облик знаков. Древнейшие надписи на гадательных костях и бронзовых сосудах (XV–XII вв. до н. э.) выполнены так называемым древним письмом ( гу-вэнь ), оно еще довольно тщательно передает изображения предметов и допускает варьирование формы знаков. В дальнейшем развивается и нормализуется чжоу-вэнь , или да-чжуань («большая печать», «большое письмо для печатей», около 800–200 гг. до н. э.), а также сяо-чжуань («малая печать», «малое письмо для печатей», около 200 г. до н. э.). После изобретения кисточки появляется ли-шу , т. е. «официальное письмо», а около 400 г. н. э. за ним следует кай-шу — «уставное письмо», которое и доныне осталось основным и наиболее распространенным видом письма и не претерпело более или менее существенных изменений даже в связи с изобретением книгопечатания. Наряду с ним в постоянном письменном общении употребительны курсивы : тщательно отделанный и легко читаемый курсивный шрифт син-шу («беглый шрифт») и очень беглый и трудно читаемый цао-шу («травяной шрифт»).

Рис. 212. Китайские детерминативы.

Рис. 213. Печатный шрифт «национального алфавита».

Сложность китайского письма с его тысячами знаков приносит, однако, большую практическую пользу в различных отношениях. Так, огромный ареал китайского языка распадается на многочисленные области распространения сильно отличающихся друг от друга диалектов. Понимание устной речи при этом часто затруднительно или вовсе невозможно, но письмо выступает здесь в роли объединяющего элемента, так как хотя такие понятия, как «рука», «человек», «корабль», в диалектах произносятся как различные слова, но на письме они всюду передаются одними и теми же знаками. Кроме того, все китайские слова в ходе языкового развития стянулись в односложные структуры, вследствие чего образовалось неисчислимое множество омонимов (в наших языках их лишь единицы, например, русское числительное три и повелительная форма три от глагола тереть, немецкое arm «бедный» и Arm «рука» и т. д.). Тоновое ударение, отличающее, например, huang 2 «блестящий» от huang 3 «возвышенный, выдающийся», не является совершенным различительным средством, так как, например, слово fu 4 может обозначать «отец», «жена», «богатый», «посылать», «возвращаться» и т. д., слово li 4 — «холм», «сила», «зернышко», «господствовать», «стоять» и т. д. В этом случае именно письмо является средством различения омонимов, потому что для каждого из перечисленных выше понятий существует свой знак на письме; fu 4 «отец» пишется не так, как fu 4 «посылать», и т. д.

Это преимущество словесного китайского письма, конечно, немедленно исчезло бы, если бы было принято латинское письмо; в таком случае общелитературный китайский язык станет непонятным, даже если ввести обозначение тонов.

Внутренняя форма письма.

Знаки китайского письма, прежде всего — рисунки, изображающие понятия вне связи с фонетикой; на рис. 211 показаны знаки, передающие понятия «ребенок», «дерево», «ворота», «стрела», «собака», «рука», «дождь», «поле» и т. д. Рисуночный характер еще ясно прослеживается в древнейших надписях, а у некоторых знаков, например «ребенок», «дерево», «ворота», «дождь», — ив современной форме письма. Как и на начальных этапах развития систем письма Передней Азии, абстрактные понятия и действия изображаются метафорически: «слово» или «говорить» — рот с выходящим дыханием, «рано» — солнце над горизонтом, «вечер» — полумесяц, «кровь» — ритуальный сосуд с кровью, «середина» — диск со стрелой, запретительное «нет!» — опущенный флажок. Удвоение знака может обозначать множественность: «близнецы» = дважды «ребенок», «лес» = дважды «дерево». Как и в Западной Азии, понятие может выражаться совокупностью знаков: «светлый» — солнце и луна, «рвать» — рука над деревом, «петь» — рот и птица; примечательно, что понятие «слушать» изображается с помощью уха и двери, а «ссориться» — как две женщины рядом.

Рис. 214. Слоговые знаки системы письма Ван-Чжао.

Рис. 215. Изречение из Библии (Иоанн, 3:16) в написании Ван-Чжао.

Но наряду с чисто понятийными знаками существуют и иероглифы с фонетическим элементом , которые преобладают численно в настоящее время, но прослеживаются еще и в древнейших надписях на костях. Рисунок поддающегося изображению понятия может обозначать абстрактное понятие, звучание которого сходно со звучанием первого; знак tsu 2 «нога» обозначает и tsu 2 «быть достаточным», ša «песок» может обозначать ša «громко». Эту разновидность звукового ребуса синологи называют «заимствованием». Здесь налицо тот же принцип, что и в случае с египетским «пловец с сетью», употребляющимся для обозначения «ризница», и с шумерским ti «стрела», употребляющимся вместо ti(l) «жить».