Владимир Тихонов - История Кореи. Том 2. Двадцатый век

Продолжая традиции «Общества Независимости», просветители создавали общественные организации, намереваясь через их посредство привить образованным слоям элементарные демократические навыки, вести пропаганду своих идей, а также оказывать влияние на власти. Первой из таких организаций на общенациональном уровнестало «Общество самоусиления Кореи» ( Тэхан чаганхве ), образованное 14 апреля 1906 г. по инициативе Юн Хёджона, Юн Чхихо, Чан Джиёна и ряда других известных просветителей с целью «развивать народное просвещение и предпринимательство, повышать культурный уровень народа и таким образом заложить фундамент нашей независимости через развитие внутренних сил». Видя в постепенной колонизации Кореи Японией лишь следствие отсталости корейского народа, стоявшие во главе «Общества самоусиления» состоятельные чиновники, землевладельцы и публицисты поставили своей задачей ускоренное буржуазное развитие страны «в рамках законов и русле цивилизации», т. е. с публичным отказом от радикальной антиколониальной борьбы. Более того, советником организации стал японский деятель праворадикального, «азианистского» толка Огаки Такэо (1861–1929), приехавший в Корею с целью «объединить корейцев и японцев в борьбе с белой экспансией» и поддерживавший широкие связи с японской бюрократией и военщиной на полуострове. Тесные отношения между Огаки и корейскими лидерами «Общества самоусиления» давали японской администрации возможность быть постоянно информированной о настроениях в корейской интеллигентской среде. Японцы соглашались терпеть «Общество самоусиления» постольку, поскольку оно, не ведя никакой реальной антиколониальной борьбы, позволяло умеренным националистам «выпустить пар» в русле легальной «культурнической работы», но закрыли его в августе 1907 г., после того, как часть рядовых членов «Общества» приняла активное участие в демонстрациях против насильственного отречения Коджона.

«Общество самоусиления» имело 28 местных отделений, причем практически все они находились или в северной части Кореи, где были более развиты торговля и предпринимательство, или в портовых городах центральной и южной Кореи. К охваченным движением ыйбён внутренним районам южной части полуострова у «Общества» практически не было доступа. Общее число его членов не превышало 1500 человек. В своих публикациях оно подчеркивало, что желает видеть своими членами, прежде всего, «образованных и просвещенных господ», тем самым практически закрывая простонародью путь в свои ряды. Высшим органом «Общества» было общее собрание, собиравшееся раз в месяц и выбиравшее председателя, его заместителя, членов Совета и прочих функционеров. Одной из главных целей Тэхан чаганхве было введение в Корее обязательного начального образования, по образцу передовых западных стран и Японии. Всеобщая начальная школы должна была не только усилить Корею через распространение грамотности, но и стать носителем патриотического сознания. Планы «Общества» по введению обязательного всеобщего обучения рассматривались на правительственном уровне, но были в итоге отвергнуты со ссылкой на «финансовые обстоятельства».

В реальности же японские власти и их корейские марионетки были менее всего заинтересованы в том, чтобы предоставить националистически настроенным интеллигентам возможность влиять на массы через сеть обязательных школ. Они с подозрением относились и к тем частным школам, которые открывали на местах активисты «Общества». Побуждая состоятельных корейцев к предпринимательской деятельности, «Общество» также требовало от властей упорядочить порядок торговли недвижимостью, желая, в частности, предотвратить таким образом полузаконную скупку японцами лучших земельных участков. В политической области, лидеры Тэхан чаганхве считали в перспективе наиболее пригодной для Кореи конституционную монархию английского или японского образца. Однако конкретных политических шагов они почти не предпринимали, обоснованно опасаясь «последствий» со стороны японских властей и марионеточного корейского кабинета. Подготавливать почву для конституционализма должно было, по мнению публицистов «Общества», местное самоуправление, но все ходатайства «Общества» к правительству по созданию на местах представительных органов власти натыкались на отказы. Самым значительным предприятием «Общества» была публикация ежемесячного журнала «Тэхан чаганхве вольбо», расходившегося тиражом более тысячи экземпляров и публиковавшего материалы по современному праву, педагогике, промышленности и коммерции зарубежных стран. Многие авторы журнала были выходцами из реформистской конфуцианской среды и сочетали в своих статьях призывы к «самоусилению ради выживания в мире, где выживают лишь сильнейшие» со ссылками на конфуцианскую мораль и китайских классиков. Подобный «перевод» националистической социал-дарвинистской логики на язык конфуцианского канона, при всей его натянутости и поверхностности, обеспечивал авторам журнала внимательную аудиторию в среде традиционной интеллигенции.

После разгона «Общества самоусиления» японскими властями его бывшие активисты, получив, после некоторого перерыва, при посредстве Огаки Такэо, разрешение администрации протектората на продолжение общественно-просветительской деятельности, образовали 10 ноября 1907 г. «Корейское общество» ( Тэхан хёпхве ), просуществовавшее вплоть до полной аннексии страны. Первоначально председателем «Корейского общества» был избран известный протестантский лидер Намгун Ок (1863–1939), но вскоре его сменил один из бывших деятелей прояпонского режима 1894-95 гг. Ким Гаджин (1846–1922), под руководством которого верхушка организации пошла по пути сотрудничества с японской администрацией. Среди активистов «Корейского общества» выделялись как бывшие деятели «Общества самоусиления Кореи» (Юн Хёджон, Чан Джиён), так и приверженцы легализованной и постепенно расширявшей свое влияние религии чхондогё из янбанской среды (О Сечхан, Квон Донджин).

«Корейское общество» имело 67 отделений на местах и более двух тысяч членов. Его отделения появились и в консервативных внутренних районах южных провинций, где их возглавляли местные конфуцианские лидеры, надеявшиеся через «самоусиление по образцу великих держав» вернуть Корее потерянный суверенитет. Это показывало, какие сдвиги начали происходить к 1907-8 гг. в сознании янбанской интеллигенции на местах. «Корейское общество» придерживалось той же доктрины «постепенного развития внутренних сил», что и «Общество самоусиления». Оно занималось правозащитной работой на местах (прежде всего, борьбой с незаконными конфискациями имущества), популяризацией нового законодательства и современных государственно-правовых идей, сбором средств на строительство школ, а также критикой «устаревших и вредных обычаев» (ранние браки, ношение традиционных белых одежд, «транжирство» на брачные и поминальные церемонии и т. д.) в своем ежемесячном журнале. Авторитет «Корейского общества» был серьезно подорван, когда в 1909 г. часть его руководителей начала переговоры с прояпонской организацией Ильчинхве об объединении двух организаций во имя «цивилизации и прогресса». Переговоры эти не увенчались в итоге успехом, как в связи с протестами со стороны членов «Корейского общества» на местах, так и в связи с неприязнью к Ильчинхве Ли Ванъёна, имевшего значительное влияние на верхушку «Корейского общества». Главный коллаборационист в корейском кабинете боялся, что прояпонская деятельность Ильчинхве «затмит» его собственные «заслуги» перед Японской Империей! Этот эпизод хорошо показывает двойственную позицию умеренных националистов по отношению к колониальным властям. С одной стороны, они желали видеть Корею сильным и независимым капиталистическим государством, причем в этом отношении Япония рассматривалась как наиболее привлекательная модель. С другой стороны, ни сил на активную борьбу с колониальным порабощением, ни желания рисковать своим благополучием в такой борьбе у них не было. Японские власти, мало считавшиеся с интересами корейских буржуа, но все же гарантировавшие им имущественные права в рамках современного капиталистического порядка, были для умеренных националистов ближе, чем ыйбён — приверженцы традиционных ценностей.