Ксения Колобова - Древний город Афины и его памятники

Однако, поскольку раскопки на территории современного Пирея возможны лишь в очень незначительных размерах, планировка города еще не может быть точно восстановлена.

Гипподамова агора в IV в. представляла правильный, выравненный мелким щебнем квадрат. По сторонам она была обнесена портиками с выходящими на площадь колоннадами. Это — центр политической жизни гавани и города, так же как и центр управления всей деловой торговой (100/101) жизнью Пирея. Агора отстояла от эмпория на расстоянии приблизительно 600 м к северо-западу. Здесь были святилище и очаг Гестии и Агораномий, т.е. помещение смотрителей рынка. В случае военной тревоги Гипподамия была местом сбора всех граждан Афин и Пирея, куда они должны были по первому сигналу срочно собираться с оружием в руках; поэтому она называлась также еще и агорой демотов (т.е. членов демов). На агоре были построены и некоторые частные дома, как, например, дом сына Конона, известного афинского полководца Тимофея. В этом доме он принимал в качестве гостей вождя племени молоссов Алкету и Ферского тирана Ясона (Демосфен, XLIX, 22).

Кроме Гипподамии, в северо-западной части эмпория существовала и вторая агора, расположенная вблизи Большого портика, позади которого стояли статуи Зевса и Демоса работы Леохара (Павсаний, I, 1, 3), скульптура IV в. На этой агоре, как и на площади Гипподама, обычно выставлялись почетные декреты, а также статуи людей, которым афинский демос присуждал эту в высшей степени почетную награду. Так, например, на торговой площади Пирея были поставлены статуи и копии почетного постановления в честь боспорских царей Левкона, затем его сыновей Спартока и Перисада и в III в. Спартока, подлинники которых стояли на афинской агоре: «Так как и прежде предки Спартока оказывали услугу народу, и теперь Спарток, приняв от них расположение к народу, оказывает услуги народу вообще и в частности прибывающим к нему афинянам, то за это и афинский народ сделал их гражданами и почтил медными статуями на площади в эмпории Пирея…» (IG, II 2, 653;. ср. там же, 212; Демосфен, XX, 36). На рынке же и был выставлен договор афинян с Эретрией и другими городами о. Евбеи (после 357 г.), чтобы купцы всех стран знали, что торговля с Евбеей, находившаяся раньше в руках фиванцев, вновь открыта для купцов и судовладельцев, прибывающих в Афины. Все решения народа, которые могли, интересовать купцов, особенно почетные постановления, возбуждающие в приезжих жажду такой же славы, были выставлены для обозрения всего «племени эмпоров».

Холм Мунихии и его окрестности со времени Клисфена относились к Пирею, хотя еще и в V в. его рассматривали как особый район, связанный с гаванью. На склоне холма был расположен театр., бывший в течение всего классического периода единственным театром Пирея; позже, вероятно в середине II в., в районе Зеи был построен второй театр, который копировал планировку театра Диониса в Афинах, построенного при Ликурге. Со времени постройки нового театра театр Мунихии стал называться, в отличие от него, «старым» театром (cp. IG, II 2, № 1035, 44).

Жители Пирея испытывали острую нужду в питьевой воде, так как единственный источник, впадавший в море у западного входа в гавань Зею, был совершенно недостаточен для снабжения водой все возраставшего населения Пирея. В IV в., как показывают постановления одного (101/102) культового союза, продажа воды составляла доходную статью храма Артемиды Мунихии. В начале Пелопоннесской войны в Пирей впервые был проведен водопровод из верховий р. Илисса, но он также не мог обеспечить водой все население. Кое-где на полуострове Акте встречаются следы небольших местных, локальных подземных водопроводов, проведенных к домам от колодцев. Однако и в это время большинство населения пользовалось колодцами и цистернами, в которых собирали дождевую воду как для общественных, так и для частных нужд.

Все скалистое юго-западное побережье Мунихии с глубокими расселинами, пещерами и гротами считалось небезопасным, поскольку там обычно находили убежище беглые рабы и должники. В этом районе севернее береговых расщелин найдено много посвятительных надписей Зевсу Мелихию и Зевсу Филию. На повороте береговой линии к югу, к входу в Зею, был расположен Серангий (от «серанкс» — «расщелина») со святилищем героя Серанга. Серангион — это постройка, вырубленная в скалах, с большим круглым помещением в ее восточной части. Сохранились фрагменты мозаики римского времени и ниши, предназначенные, может быть, для хранения одежды. Здесь, вероятно, находился алтарь Аполлона Отвратителя (Апотропея). Культ бога-целителя, а также купальня, находившаяся при святилище на берегу моря, свидетельствуют о каком-то лечебно-оздоровительном назначении этого помещения. Южнее Серангия у мыса, образующего вход в Зею, были найдены овальные, сглаженные внутри каменные резервуары, снабженные крышками и сужающиеся книзу. По сохранившемуся названию этих каменных цистерн — фреата — ученые предположительно локализуют здесь знаменитое древнее судилище «У фреаттов», где судили убийц. Может быть, именно на этом месте архонты под председательством басилевса сидели на берегу, в то время как убийца, не смея осквернять землю Аттики, находился в лодке недалеко от берега.

Этнически пестрое население Пирея почитало различных богов, и найденные надписи свидетельствуют о существовании здесь не только культов Аттики и греческих городов, но и финикийских, египетских, малоазийских и фракийских.

Наиболее торжественно справлялись в Пирее культы Зевса Спасителя (Сотера) и Афины Спасительницы; к храму этих богов вела от агоры широкая улица Процессий. Этим богам приносили жертвы моряки, спасшиеся во время кораблекрушения, а навклеры вносили по драхме с корабля в казну храма как аванс для гарантии сохранности их кораблей. В последний месяц каждого года торжественная процессия поднималась к алтарю храма просить богов о процветании Пирея. В дар богам на алтаре закалывались многочисленные жертвенные животные. Это был самый большой храм Пирея, расположенный на вершине одного из холмов. Приближавшиеся к гавани моряки издали видели стройные очертания храма и окружавшие его священные рощи со статуями и портиками. (102/103)

Знаменит был и храм Артемиды Мунихии, древний культ которой уходил в микенские времена. Она почиталась не только как богиня полнолуния, но и как богиня кораблевождения; празднование в ее честь было приурочено к годовщине Саламинской победы. Храм пользовался правом убежища. Так, у алтаря богини пытались найти спасение беглые рабы, две надписи об этом сохранились до нашего времени: «Челядь одного хозяина — трое», «Рабы одного хозяина — трое» (IG, II, №№ 1661, 1665). Демосфен, говоря о своих заслугах перед Афинами, указывал: «…согласно моему закону ни один триерарх ни разу не положил молитвенной ветви, как человек, Претерпевший от Вас обиду, и не садился у алтаря в Мунихии» (Демосфен, XVIII, 107). Таким образом, алтарь Артемиды Мунихии служил убежищем для всех, кто, избегая тюрьмы, смерти, суда или пыток, бежал сюда в надежде на покровительство жрецов богини.