Вильям Райан - Баня в полночь [Исторический обзор магии и гаданий в России]

Икона избранных святых, помогающих в различных случаях.

Палех, XIX в. (любезно предоставлено фирмой Кристиз, Лондон) {245}

Как и на католическом Западе, очень тонкая грань между канонически приемлемыми молитвами и магическими заклинаниями на низовом уровне часто бывала стерта из-за того, что в случае известных обстоятельств или болезней призывали определенных святых. Те атрибуты и иконографические особенности, которыми святые наделялись в церковном искусстве, усиливали это обстоятельство. К примеру, в России молились следующим святым или их иконам: иконам Богородицы — почти во всех случаях, но для зашиты от чумы и прочих эпидемий обычно обращались к Боголюбской иконе (см. гл. 8.6.2); св. Антипию — при зубной боли; св. Иоанну Воину — против воров и обидчиков; свв. Косме и Дамиану — для успехов в науке и обучении грамотности [9]; Иоанну Крестителю — при головной боли; свв. Флору и Лавру — о лошадях; св. Анастасии — об овцах, а также при трудных родах; свв. Семи отрокам — о сновидениях и об избавлении от бессонницы; свв. евангелистам — о совете и любви между мужем и женой; св. Параскеве Пятнице — женщины о покровительстве; иконе Богоматери Всех Скорбящих Радости — об исцелении больного; св. Николаю Чудотворцу — при морских бурях; св. апостолу Петру — об успешной ловле рыбы; св. Власию — о коровах; св. Георгию — о скоте вообще; Илье-пророку — о дожде; св. Василию Великому — о свиньях; свв. Зосиме и Савватию — о пчелах; св. Сергию — о курах; св. Никите Мученику — о гусях; царю Давиду — об укрощении чьего-либо гнева [10].

В XIX веке писали иконы и печатали лубочные картинки, на которых как на своего рода памятках-справочниках были помещены святые и иконы, к которым следовало обращаться в случаях тех или иных болезней и несчастий; к ним могли относиться так же, как к чудотворным иконам. Например, на рис. на стр. 4 изображена палехская икона XIX века, на которой образы святых расположены в соответствии со сферой их заступничества: св. Иоанн Богослов (для обучающихся иконописи), семь архангелов, четыре популярных типа икон Богоматери, свв. Никита, Конон и Симеон (от детских болезней), св. Иустиния (для защиты от порчи) [11], св. Флор (чтобы избежать опьянения). К приведенному списку можно добавить, например, Казанскую икону Богоматери, мч. Мину или Логгина Сотника, которым молились об исцелении зрения; св. Марфу — об излечении от лихорадки; Тихвинскую икону Богоматери — о здоровье детей; Богоматерь Неопалимую Купину и св. Никиту Новгородского — о защите от пожара и молнии; св. Романа {246} Чудотворца — от бесплодия; свв. Феодора Тирона или Иоанна Воина — о возвращении украденных вещей и беглых рабов; свв. Варвару, Харлампия и Онуфрия — о защите от внезапной смерти; свв. Гурия, Самона и Авива — от нелюбви мужем жены; свв. Нифонта и Маруфа — о защите от злых духов; св. Мартемиана — об избавлении от нечистой страсти; свв. Киприана и Иустинию — от корыстолюбия [12]. (См. также гл. 8.6 о чудотворных иконах.)

Многие святые в роли защитников и покровителей имели особые народные прозвания, указывающие на сферу их деятельности, а в ряде случаев по народному названию своего праздника они вошли в народный календарь (особенно если этот праздник служил началом каких-либо сельскохозяйственных работ) [13]. (См. также гл. 5.3.)

Слово заговор, как и ряд близких ему синонимов (например, наговор, оговор, приговор, нашепти ), [14]подобно английскому spell и встречающемуся латинскому murmur , включает представление о речи (хотя очень многие заговоры описывают также сопутствующие действия). Другое значение слова — «тайное действие», «[политический] заговор», «деятельность заговорщиков», — возможно, не вполне случайно, имея в виду обычную многовековую связь магии и мятежа; о магии как о тяжком преступлении, измене см. подробнее в гл. 16. Глагольная форма заговорить (как и глаголы, соответствующие другим вышеупомянутым синонимичным существительным) означает «оказать действие заговором, заколдовать», а страдательная форма заговориться означает «быть заколдованным, защититься посредством заговора» [15].

Семантически близкий, но более многозначный синоним заговора (возможно, с элементом эвфемизма) — слово. В.И. Даль приводит примеры: «он такое слово знает» и «клад со словом кладут» (в народе верили, что сокровище обычно прячут, произнося колдовские заклинания). Одна севернорусская сказка содержит следующий пассаж: «У разбойников было крепкое, темное слово. Сказывали они это слово на ветер, нес это темное слово ветер на заказанное место — и стала у богатыря лошадь, как вкопанная…» [16]

Здесь сочетаются использование «слова» в магическом смысле и представление о заклятиях, посылаемых «на ветер» (см. гл. 2.3.2). Возможно, аналогом является выражение думу подумать, отмеченное {247} в Северной Сибири в значении «заколдовать, напустить порчу на кого-либо» [17].

Слова заклинание . заклятие также иногда выступают синонимами слова заговор, хотя их собственные значения, вероятно, скорее ограничиваются понятиями «проклятие, магический запрет, экзорцизм, колдовство». В этом контексте глагол, от которого они происходят, означает «заговаривать, запрещать под страхом проклятия, завораживать, заколдовывать»; ср. заклинатель духов, заклинатель змей [18].

Заговоры также обозначаются словами: обереги (защитительные заговоры, ритуалы или талисманы), привороты, присушки (любовные заговоры), отвороты, отсушки (заговоры, направленные на подавление любовного влечения), уроки (может означать вредоносный заговор, сглаз — причиненное им несчастье и персонифицирующий его демон) [19].

Малоупотребительное обозначение чертовщинные заговоры подчеркивает дьявольскую природу некоторых заговоров [20]; ряд приводимых ниже примеров показывает, что некоторые заговоры являются «антимолитвами», в которых демоническими эквивалентами отрицаются или замещаются все благочестивые действия и обращения «хороших» заговоров. Б.А. Успенский в своем исследовании магического использования экспрессивной фразеологии отметил, что матерная брань может выступать функционально эквивалентной молитве или проклятию — в ситуациях, когда взывают о магической помощи, — поскольку считающий себя жертвой колдовства может обратиться и к священнику, и к колдуну [21].

Имеется несколько публикаций собраний заговоров, наиболее солидное — Л.Н. Майкова [22]; ряд неканонических молитв опубликован Н.С. Тихонравовым [23], А.Н. Пыпиным [24], А.И. Яцимирским [25].