Пьер Бриан - Дарий в тени Александра

Это изображение Александра восходит к глубокой древности. Хотя долгое время думали, что подобное мнение зародилось в персидской среде после разрушения Персеполя, доступная документация говорит, что это начало происходить скорее в сасанидский период. Когда на Западе распространялся "Роман об Александре", и когда анонимный автор "Itinerarium Alexandre напоминал о подвигах македонца императору Константину, описывая момент выхода в поход против персов (около 338 г.), в Иране распространяется совсем другое изображение Александра: резко негативное, оно будет усиливаться на протяжении периода, который закончится поражением последнего сасанидского царя, Яздгерда III, от войск халифа Омара. Просвещенные и религиозные сасанидские круги выносят два пункта обвинения против Искандера: он уничтожил "истинную религию" (Den) и разрушил политическое единство Ирана.

В большой части литературы, оригиналы которой восходят к этому периоду, главным героем является Ардашир I, победитель парфян и основатель сасанидской династии (224-239/240). Он является героем книги с названием "Книга подвигов Ардашира, сына Папака" ("Кагпатё i ArtaksirT Раракап"). Являясь в основе сборником легенд и рассказов о приключениях, которые во многом напоминают те, что приписываются Александру в "Романе" и в иранской литературе, эта книга восхваляет труд по восстановлению иранского величия под руководством Ардашира, который явился, чтобы возместить разрушения, произведенные Искандером. Считалось, что он вел свой род от Дара, побежденного Александром, и его признавали достойным славы кейанидов.

Необходимо уделить особое внимание другому тексту, известному под названием "Письмо Тансара". Он приписывается Бахраму, сыну Ксорада, и "мудрецам Фарса". В VIII веке оригинал на пехлеви был переведен на арабский язык, а затем переведен с арабского на персидский Ибн Исфандияром в 1216 году. Первая часть содержит само "Письмо", то есть текст, озаглавленный "Переписка между Александром и Аристотелем". Персонаж, приведенный в названии, известен по другим текстам, в особенности по тексту Денкарда, где он считается "человеком древнего учения". В эпоху Ардашира Танcap был верховным жрецом, в задачу которого входило восстановить "истинную религию", а также восстановить и собрать воедино все тексты Авесты, потерянные или уничтоженные. В своем замечательном труде "Золотые лужайки" Масуди, арабский автор конца X века, вводит его в качестве царя или управляющего персидской провинцией, и члена секты платонианцев, "то есть школы Сократа и Платона".

Собеседником Тансара был Гуснап, "царь Паришвара и Табаристана". Когда, выступив против последнего аршакидского царя, Ардашир создает новое великое иранское царство, Гуснап колеблется, не решаясь присоединиться к нему; по этой причине он просит совета у Тансара. Тансар намерен убедить его признать суверенитет сасанидского царя, пользуясь доводами, где тесно перемешиваются политика и религия. Речь идет о сочинении "Реп basileias" ("О царской власти"), предназначенном для того, чтобы отвечать на вопросы, которые традиционно волновали мыслителей, близких к власти: как правильно отправлять царскую власть? Какие акты узаконивают царскую власть? Тансаром представлены четыре аргумента: Ардашир сумел за четырнадцать лет восстановить страну из развалин, которыми она была покрыта в течение уже четырех веков, то есть со времени вторжения Александра; затем Тансар затрагивает вопрос разделения общества на четыре класса (жрецы, воины, писцы, производители); наконец, он затрагивает вопрос о наказании; и напоследок он подробно рассматривает серьезную проблему наследования трона. Вторжение Александра и его пагубные последствия подробно рассматриваются в первой части произведения в виде ретроспекции; персонаж и царствование Дара вписываются в рассуждения о династическом наследовании.

Другой документ сасанидского происхождения тесно связан с "Письмом": это "Завещание Ардашира", известное по его арабскому переводу. Это завещание адресовано царем сыну, который должен был его сменить, Шапуру. Там описываются достоинства правителя, так же, как связь между властью и религией:

"Знайте, что царская власть и религия суть близнецы, из которых один не может существовать без другого. Религия есть основа царской власти, а царская власть - есть охрана религии... Знайте, что упадок государств начинается тогда, когда мы позволяем людям заниматься иными вещами, чем их традиционная деятельность и их известная деятельность".

В "Завещании" можно обнаружить важные моменты из "Письма", в особенности указания на необходимость для каждого человека оставаться в рамках своего класса, и жгучую необходимость не разглашать имени наследного принца.

Давайте также упомянем две энциклопедии на пехлеви, "Денкард" и "Большой Бундахишн", обе из которых, без сомнения, восходят к концу сасанидской и к началу исламской эпохи. Датированная X веком, "Денкард" является энциклопедическим резюме маздаистской религии; ее IV книга повествует об истории восстановления Авесты и Занда (толкование на пехлеви) от Дара до эпохи Аршакидов, не минуя их уничтожения, приписанного Искандеру:

"И пришел его величество Ардашир и Папакане, царь царей, чтобы восстановить иранское царство, который приказал собрать воедино и принести эти записи в одно место. Появился Тосар (Тансар), Древний Мудрец, Справедливый; он объединил их с этой информацией, происходящей из Авесты, и, по приказу, дополнил согласно этой информации" (III, стр. 430).

Другие намеки на македонца есть в книге III, а также в книге IV, причем формулировки этих упоминаний практически везде одинаковы. Датированная, без сомнения, концом сасанидской эпохи, "Бундахишн" - это компиляция (на пехлеви) маздаистской космологии и космографии. Книга представляет собой рассказ о мифических, исторических и эсхатологических временах иранского государства, от первого человека до конца мира, то есть о 12 ООО лет, распределенных на четыре трехтысячелетия. Четвертое трехтысячелетие открывается появлением Заратустры. Исторические времена отмечены борьбой между земледельческими народами и бродячими племенами, между Ираном и Тураном (Центральной Азией), между Ираном и Искандером, между Ираном и турками.

Один из наиболее интересных трудов - "Книга об Арда Виразе" ("Arda Vlraz Namag"), известную редакцию которой можно предположительно датировать IX веком. Но, как и другие книги на пехлеви, письменному произведению предшествовала длинная цепочка изустной передачи. Речь идет о тексте, очень важном для изучения иранской эсхатологии. Он представляет собой рассказ некоего посвященного, призванного посетить рай и ад, приняв наркотик. Вираз был выбран при помощи ордалии, в числе "семи мужчин, которые были наиболее крепки в вере, чтобы исполнить путешествие в загробную жизнь, чтобы посоветоваться с Меногами, то есть "богами и праведными душами". Он должен определить, исходит ли выбранный культ от богов или от демонов (1.15). В результате своего путешествия он возвращается в мир "материальных существ", получив проповедь Ормузда: "Скажи, праведный Вираз, маздаистам, что существует лишь один путь справедливости, путь учения древних, и все другие пути - не истинные пути. Встаньте на этот единственный путь и не отклоняйтесь от него, ни в благополучии, ни во дни бедствий" (101.7-8).