Пьер Бриан - Дарий в тени Александра

Нет никакого сомнения в том, что версии, переданные пехлевийскими источниками, не были утеряны. В главе "Фарс-наме", которую Ибн Балхи посвятил "Дара Великому, сыну Бахмана", узнаем, что "у Дара был визирь по имени Рештан, разумный, осторожный и сведущий". Речь идет, по всей видимости, о том же персонаже, который представлен в "Письме Тансара" под именем Растин. Со своей стороны, Масуди знал о существовании "Кар-наме" Ардашира, "в которой царь сам рассказывал о своих войнах, своих походах и обо всем том, что касается его царствования". Он ссылается также на "Завещание Ардашира" (XXIV, стр. 162). В средневековой литературе дворец Дара расположен в Истахре, который был выстроен рядом с Персеполем и стал столицей сасанидских царей. Эту столицу Фирдоуси считает "славой страны персов" и "диадемой царей и славой Фарса" (19,195; 250). Именно там Дара встает во главе своих армий, и туда он приходит укрыться после своих поражений. Именно туда приходит Искандер праздновать свой триумф и, торжествуя, "возлагает на свою голову знаменитый венец кейанидов" (19, 456-457). Таким образом, Дара отнесен к наиболее известному и наиболее близкому к автору сасанидскому периоду.

Некоторые черты сасанидского Аликсандара встречаются в персидском и арабо-персидском Искандере [19] Об этом см. особенно два исследования: Y. Yamanaka. От дьявола-разрушителя до исламского героя, 1993; Двусмысленность изображения Александра у Фирдоуси, 1999. . В книге Фирдоуси Искандер также появляется как разрушитель иранских традиций, сближаясь с двумя другими зловредными царями иранской истории, Заххаком и Афросиабом (глава 43, стих 873-874). В письме римскому императору, приписываемом поэтом сасанидскому царю Хосрову Парвизу, он также осуждается "как старый волк, жадный до мести" (глава 21, стих 646-651). Еще более значимыми являются слова, приписанные Дара после поражения: "Руми [Искандер] стал Заххаком, а мы - Джамшидом" (19, стих 212-213). Дара идентифицировался таким образом с Джамшидом, который, хотя и был впоследствии испорчен гордыней, все же был великим царем-героем: он принес своему народу мир, и он был свергнут с престола чудовищным узурпатором Заххаком, в царствование которого "обычаи порядочных людей исчезли и исполнились желания злых" (5, стих 1-2). Невозможно представить себе более резкое осуждение захватчика, пришедшего разрушить иранские основы царской власти и общества.

У Табари "Искандер приказал собрать всех персидских мудрецов, заставил их объединить все их мудрые книги и приказал скопировать их и перевести на греческий язык; затем, он отослал их в Грецию Аристотелю, самому великому из разумных греков" (стр. 516). У Талиби Александр, совсем напротив, совершает отвратительные деяния, о которых много говорилось в пехлевийской литературе. Вопреки последним желаниям, выраженным Дара, Искандер "отдал приказ погубить храмы огнем; он убил магов, которые служили в этих храмах, и сжег книги Зардушт, которые были написаны золотыми чернилами. Он не оставил стоять в Ираке, в Фарсе и в других провинциях Эрансара ни одного красивого памятника, ни одной прочной крепости, ни одного высокого замка" (стр. 414). Об этих разрушениях также свидетельствует Табари, который добавляет, что Искандер "приказал уничтожить сборники административных актов Дара" (стр. 517). Согласно Низами, именно в момент, когда Искандер отказывается платить дань Дара, он клянется в том, что погубит храмы огнем, как если бы с этой минуты он стал верным слугой единого Бога. Естественно, подобные решения Низами относит в плюс Искандеру: недовольный разрушением мест древних суеверий, Искандер уничтожает праздник Нового года (Навруз), он оказывается новообращенным истинной веры и побуждает народ жить на путях к Богу, постановляя также, что все женщины должны отныне закрывать вуалью свое лицо.

У этих авторов мы также обнаруживаем изображение завоевателя, принимающего все меры для того, чтобы помешать любому возвращению единой иранской монархии. Давайте вначале процитируем Табари:

"В каждом городе был поставлен глава города в качестве управляющего и царя, так, чтобы они были совершенно независимы и чтобы не было единого высшего царя, который мог бы выступить против врага, и чтобы эти царства гибли быстрее, разрушаясь одно за другим... Эти "цари провинций" существовали в течение четырехсот лет" (стр. 517).

Таалиби использует почти идентичные выражения, а Низами уточняет, что именно вследствие совета Аристотеля (Аристалис) Искандер разделил власть между множеством мелких царьков. У Фирдоуси Искандер следует советам Аристотеля, уже будучи при смерти. Вместо того чтобы казнить последних представителей кейанидов, как планировал Искандер вначале, Аристотель советует сохранить им жизнь и распределить между ними власть и территории:

"Каждому назначили место согласно его рангу, и он составил акт, которым каждый обязывался не увеличить, даже ненамного, то, что ему оставили. Каждому из этих дворян дали то, что он так желал - наименование царей племен... Таким образом, прошли двести лет, во время которых, можно сказать, на этой земле не было царя. Цари племенне обращали друг на друга никакого внимания, и земля воспользовалась долгим отдыхом. И это произошло согласно плану, который составил Искандер, чтобы благополучие Румии не подвергалось опасности" (21, стих 45-52).

Основываясь на словах "некоторых историков, которые изучали некоторые вопросы Античности", Масуди объясняет таким образом происхождение тех, кого он называет "главами сатрапий":

"Каждый управляющий захватил провинцию, которая ему была поручена. Александр начал переписку с этими управляющими, среди которых одни были персами, а другие - набатейцами или арабами. Его политика имела целью разъединить их и изолировать, поощряя местную узурпацию, чтобы империя оставалась во власти анархии и не могла консолидироваться, в результате чего он пользовался бы властью единственного и абсолютного царя" (XXII, стр. 133).

Настойчивость, с которой эту эволюцию страны приписывают Искандеру (по совету Аристотеля), происходит оттого, что, как и сасанидские источники, эта литература придает огромное значение произведению Ардашира. Именно ему приписано восстановление страны: победа над Ардаваном и "подчинение сатрапов обеспечило единство и стабильность власти" (Масуди XXII, стр. 135). Это Ардашир "отобрал персидскую империю у местных царьков" [Табари, стр. 517]. Они царили до тех пор, пока Ардашир, сын Папака, не стал царем вселенной" (Таалиби, стр. 416). Глава 21, которую Фирдоуси посвятил аршакидской династии, по большей части повествует о происхождении Ардашира, его семейным связям с Дара - через Сасана, сына последнего кейанидского царя, - его чудесных приключениях и победе над Ардаваном. Следующая глава полностью посвящена его царствованию, история которого подчинена ритму апофтегмы и exempla, и отмечена рождением и воспитанием сменившего его сына Шапура (глава 22). Главы 23-50 ведут читателя к последнему представителю рода Ардашира, Яздгерду III.