Алексей Гудков - Трость и свиток: инструментарий средневекового книгописца и его символико-аллегорическая интерпретация

Помимо свитка не менее насыщенной сакральной аурой обладает и термин «скрижаль», напоминающий о Скрижалях Завета. Среди сочинений, в названиях которых просвечивает данный смысл, — «Скрижали духовные» (также «Лествица», кон. VI в.) Иоанна Лествичника и сборник «Скрижаль» (1655–1656), составленный Иоанном Нафанаилом и дополненный патриархом Никоном.

Как уже было отмечено, древнейшей формой книги был папирусный свиток. Способ производства писчего материала из папируса (Cyperus papyrus) был известен в Египте еще за 3000 лет до Р. Х. В Грецию папирус в виде готового продукта проник приблизительно в кон. VII в. до Р. Х. Сегодняшние сведения о технике изготовления папируса почерпнуты, во-первых, из данных анализа сохранившихся папирусных листов и свитков, а во-вторых, из описания процесса производства папируса, которое приводит в своей «Естественной истории» Плиний Старший (I в.) [35].

Сохранились папирусы на коптском, греческом и 2 рукописи на грузинском языке, правда созданные не в Грузии, а в Палестине — одна содержит отрывки из Псалтири, а вторая, относящаяся к X в., представляет собой сборник песнопений [36].

Когда папирус был окончательно вытеснен из процесса книжного производства, словом «χάρτης» (в Московской Руси — «харатья» [37]) стали обозначать пришедший ему на смену пергамен. Если процесс получения западноевропейского пергамена известен достаточно хорошо, а выделку эфиопского пергамена можно во всех подробностях наблюдать и сегодня [38], то об изготовлении пергамена в Византии и Древней Руси имеются лишь косвенные и весьма отрывочные свидетельства [39]. Для получения пергамена шкуру животного промывали; несколько дней выдерживали в растворе гашеной извести (так называемый процесс «золения») [40]; очищали от волос, жира, мышечной ткани и верхнего слоя кожи; снова погружали в раствор и очищали; многократно промывали; затем натягивали кожу на раму, скребком удаляли последние остатки мяса и шерсти; сушили; шлифовали пемзой и отбеливали мелом; на заключительном этапе в случае возникновения дыр и разрывов их с помощью пергаменного клея более или менее незаметно заклеивали заплатами, для которых использовали пергамен соответствующей толщины или так называемую «пленку золотобитчика», рекомендуемую средневековой рецептурой [41]. Мясная сторона готового материала имела белый или чуть сероватый цвет, а волосяная — желтоватый. В отличие от папируса писать было одинаково удобно как на одной, так и на другой стороне. Наиболее ценным считался тонкий, хорошо выделанный пергамен белого цвета.

На Ближнем Востоке, в Византии и на Балканах пергамен изготовляли, как правило, из козьей или овечьей шкуры (в Египте употребляли также кожу газелей); на Руси для этой цели обычно пользовались телячьей (в древнерусских источниках для обозначения пергамена, помимо термина «харатья», служили также слова «кожа», «мех» и «телятина»); в Грузии часто шла в ход шкура оленя; а в Эфиопии, помимо овечьей, козьей и телячьей кож, использовали лошадиную, антилопью, а иногда даже львиную. Для лучших сортов пергамена брали кожу еще не родившихся животных.

Пергамен был достаточно дорогим материалом: на одну книгу могло уйти несколько десятков козьих или овечьих шкур. Нередко исписанный пергамен снова пускали в дело: для этого его некоторое время держали в молоке, а затем соскабливали письмо пемзой либо скребком; иногда ненужный текст просто смывали водой. Такой пергамен получил название палимпсест (греч. παλίμψηστον, от πάλιν — вновь и ψάιω — скребу) [42]. По аналогии термин палимпсест применяется также к восковым табличкам и папирусу — в последнем случае письмена не соскабливались, а смывались.

В VI-VIII вв. греки иногда окрашивали пергамен в различные оттенки пурпура (вплоть до фиолетового) и писали на нем золотыми или серебряными чернилами — на пурпурном пергамене сверкающие драгоценным блеском письмена смотрелись особенно эффектно. Одна из таких рукописей — Четвероевангелие, выполненное золотом на фиолетовом фоне, — по преданию, была написана императрицей Феодорой (815–867) [43].

С кон. VIII — нач. IX в. на Ближнем Востоке и в Византии, с IX-X вв. в Армении, с кон. X в. в Грузии, c XIII в. на Балканах, а с сер. XIV в. — в Московской Руси пергамен начинает постепенно вытесняться бумагой [44]. Новый материал готовили из измельченной ткани (по большей части льняной, конопляной и хлопковой), известковой воды и клейстера. Если в Европе в качестве клейстера применялся животный клей (желатин), то в Азии и Северной Африке — крахмал. Европейский способ бумажного производства окончательно сформировался во 2-й пол. XIV в. [45]В Московском царстве первая бумажная мельница появилась в 1-й пол. 60-х гг. XVI в. и, судя по источникам, просуществовала всего несколько лет. Качество же первой русской бумаги было крайне низким. Относительно широкое бумажное производство наладилось в России лишь в нач. XVIII в. при Петре I. Что касается импортируемой бумаги, то в XIV в. это была преимущественно итальянская продукция, в XV — 1-й пол. XVII вв. — французская, а со 2-й пол. XVII в. — голландская [46].

Ввиду относительной дешевизны бумага довольно быстро завоевала популярность [47]. Теперь слово «χάρτης» стали применять и к ней. Сам же термин «бумага» в сегодняшнем его значении начинает употребляться в России не ранее XV в. (первоначально под этим словом понимались вата и хлопок) [48].

Так пергамен вытеснил папирус, а бумага вытеснила пергамен. Однако в русском книгописании, помимо пергамена и бумаги, употреблялись еще два вида писчего материала — береста и холст. Согласно описи Троице-Сергиева монастыря 1642 г. и свидетельству прп. Иосифа Волоцкого, бересту в качестве книгописного материала нередко использовали местные монахи, включая самого прп. Сергия. Впрочем, самые ранние из сохранившихся берестяных книжек относятся к кон. XVII — 1-й пол. XVIII вв. и написаны чаще всего в Сибири. В НИОР РГБ хранятся берестяные Апостол (Пост. 42-1994; Ф. 722. № 861), «Рассмотрения краткая на книгу Димитрия, митрополита Ростовскаго, именуемая им Розыск…» (Ф. 178. № 1494) и «Краткое грамматики изъявление» (Ф. 178. № 1495) — все 3 манускрипта датируются XVIII в. В трудах Н. П. Лихачева упоминается берестяная Псалтирь, также относящаяся к XVIII в. [49]Известна выполненная на бересте лицевая Псалтирь XIX в. (БАН. I. I. 45). Печорские скрытники [50]в своей эсхатологической аскезе пользовались берестой и в XX в. — при этом чернилами им служил сок ягод, а писчей тростью — глухариные перья. Бересту также употребляли представители часовенного согласия: широкую известность получила берестяная книга «Стихосложении» (ИИ СО РАН. 7/91), созданная в октябре 1991 г. часовенным наставником с Енисея А. Г. Мурачевым.

Более редким явлением было создание книг на холсте. Сегодня из холщовых книг известны всего 2: «Молитвослов страннический» 1-й трети XIX в. (НИОР РГБ. Ф. 492. № 189) и «Молитвенник» того же времени, 39 из 64 листов которого написаны на холсте, а остальные — на бумаге (НИОР РГБ. Ф. 835). Обе книги выполнены одним человеком и украшены инициалами, заставками и орнаментами. Первая состоит из «Чина, како подобает пети дванадесять псалмов» и «Акафиста Богородице», а вторая включает в себя выписки из трактата «О старчестве» и различные молитвы. В то же время известны случаи, когда миниатюры той или иной рукописи создавались не на бумаге, а на ткани [51].