Антон Шиндлинг - Кайзеры

В этом расчете Буоля предусматривалось создание определенной системы связей между западными союзниками и Германией. Для политического мышления Франца Иосифа характерен тот факт, что сначала он, следуя рекомендациям своих военных советников, придержал Буоля от реализации этого равновесного плана и попытался вначале заручиться союзом с Пруссией. Этот шаг позволил бы решить сложную проблему обеспечения безопасности в Центральной Европе и проведения согласованной политики в этом регионе, что смыкалось с проблемой соперничества двух держав на германской арене, которое усиливалось, начиная с 1851 года. Австрия, Пруссия и другие германские государства действительно имели общие оборонительные интересы, но они были не настолько значительными, чтобы оправдать безоговорочную поддержку новой восточной политики Австрии, чреватой риском войны с Россией. Кроме того, сложившаяся ситуация давала новые шансы на реализацию стремления Пруссии к самостоятельности и самореализации. К этому моменту консервативное руководство Пруссии наконец вышло из стадии борьбы мнений и выборе курса, которая возникла в связи с новым обострением германского вопроса и перспективой вмешательства западных держав, сформулировало концепцию независимого «суверенного нейтралитета» и начало прощупывать почву для сближения с Россией. Третья Германия также консолидировалась, опасаясь разрыва связей с Россией, которая была важным гарантом консервативного существования этих государств.

Перед Австрией, таким образом, встала задача: обеспечить поддержку Германии, не лишая себя при этом свободы маневра. Император Франц Иосиф вообще не усматривал здесь никакой дилеммы. Во время Крымской войны он полагал, что моральный и политический долг государств Германского союза и требования общих германских и центральноевропейских интересов должны заставить их последовать за Австрией. Соответственно вели себя и австрийские дипломаты во Франкфурте: требовали повиновения, строгого выполнения норм союзного права, предостерегали от последствий ослушания, но при этом не принимали на себя никаких обязательств. Политика, внутренний смысл которой состоял в том, что Австрия постепенно, шаг за шагом, увлекала за собой вторую великую державу Германии и Германский союз, ставя партнеров перед свершившимися фактами, поначалу имела успех. В апреле 1854 года был возобновлен двойственный союз 1851 года с Пруссией. Этот союз гарантировал территориальную целостность Австрийской монархии и носил чисто оборонительную направленность. Теперь Франц Иосиф и Буоль, выдвинув крупные войсковые контингенты на восточные границы, рискнули предъявить России ультимативное требование очистить Дунайские княжества, без единого выстрела и, не проконсультировавшись с союзниками в Германии, сами оккупировали эти области. При этом режим оккупации в полной мере соответствовал задачам распространения австрийского влияния. Берлин и Франкфурт снова, хотя и с неохотой, не прекращая консультаций в Петербурге, согласились с этим, то есть подтвердили свои гарантии и даже распространили их на оккупационные войска. Немецкие политики, прежде всего в мелких и средних государствах, руководствовались при этом опасениями перед возможной изоляцией, страхом, что, Австрия, не получив поддержки от них, встанет на путь сотрудничества с западными союзниками, а также желанием сохранить Германский союз от развала и надеждой на уступчивость Петербурга, которая, кстати, оправдалась, и наконец, стремлением сохранить мир на европейском континенте.

Вопреки столь заметным успехам австрийской дипломатии в Германии, Англия и Франция продолжали исходить из недооценки политики и мощи Австрии. Западные союзники были исполнены решимости сокрушить военную мощь и положить конец единовластию в Европе вне зависимости от того, какую позицию займет Вена — это была та цель, которую в основном преследовали английские виги. В свою очередь, Наполеон III также твердо вознамерился разрушить консервативный альянс в Европе. Для этого требовалось прежде всего оторвать Австрию от России. Западные союзники охотнее всего увидели бы габсбургскую монархию в своих рядах и были готовы за это заплатить, но при этом они полностью игнорировали усилия Австрии, проявленные ею в попытках предотвратить войну. Франц Иосиф обиделся, и заявил, что Англия и Франция, очевидно, перепутали его с «главарем банды наемников». Оккупация Дунайских княжеств вызвала весьма негативную реакцию, Австрию клеймили как захватчика, устремившегося за добычей. В то же время французские угрозы, касавшиеся Италии, не сходили с повестки дня, и даже было обнародовано предложение об обмене Молдавии и Валахии на Ломбардо-Венецию. Перспективы австрийской политики выглядели далеко не радужно.

Министр иностранных дел Буоль все больше склонялся на сторону западных держав и полагал, что продолжение проводимой императором политики в стиле «своя рука владыка» с оккупациями, бряцанием оружием не сулит больших шансов на участие в дележе пирога. Осенью 1854 он, продолжая усилия на закрепление позиций, завоеванных в Германии, взял курс на формальный союз с западными державами, по не для того, чтобы вступить в войну (это было как раз нежелательно), а для того, чтобы получить возможность оказывать влияние на цели войны. Буолю удалось увлечь этой идеей императора, и несмотря на бурную негативную реакцию при дворе — даже престарелый Меттерних выступил с настойчивыми предостережениями — 2 декабря 1854 года такой союз был заключен. Франция обязалась сохранить на время войны status quo в Италии — желанное, хотя и временное утешение для Австрии. Этот договор не помешал западным союзникам подписать такой же союз с Сардинией и тем самым резко повысить статус основного противника Австрии в Италии.

Австрия вступила в союз с весьма ограниченными целями (способствовать началу мирных переговоров на основе четко ограниченного перечня вопросов, при неудаче — отказ от дальнейших действий), но сам этот акт оказал взрывное действие на всю существовавшую ранее систему. Наполеон III мог торжествовать. Оправдательное письмо императора матери, которое мы процитировали выше, свидетельствует о том, что он едва ли вполне отдавал себе отчет в том, какое основополагающее значение имел консервативный восточный союз для сохранения его старомодного автократического режима и столь дорогой для него структуры Германии.

Австрия не достигла ни одной из целей, поставленных ею при заключении союза с Англией и Францией. Прежде всего, по замыслу австрийских политиков, Германия, вновь поставленная перед свершившимся фактом, должна была провести вооруженную демонстрацию против России в поддержку Австрии, и, если потребуется, без Пруссии или даже против нее. Следовательно, предстояла проба сил на германской арене. Но выяснилось, что Вена уже перегнула палку. Скрытое ранее недовольство перешло в открытое возмущение, и Бисмарку, прусскому представителю во Франкфурте, удалось провести в бундестаге решение о строгом нейтралитете — все члены Союза объединились на платформе Пруссии, напиравшей на общегерманские интересы, Австрия оказалась в изоляции. Попытка Австрии посредничать между Россией и ее противниками, когда лично Франц Иосиф попытался организовать мирные переговоры на основе разработанных им четырех пунктов, провалилась из-за установки Англии и Франции на достижение решительной победы. Катастрофическое финансовое положение Австрии вынудило ее в срочном порядке свернуть все военные мероприятия, демонстративно направленные против России. Франц Иосиф объявил демобилизацию. Австрия отказалась вступить в войну на стороне западных держав и в 1855 году полностью вышла из дипломатической игры вокруг Крымской войны.