Эрнст Бааш - К истории экономического развитие Голландии в XVI-XVIII веках

Согласно Bijlsma, ук. соч., 214, около 1660 г. в Роттердаме существовало минимум 12 китоловных судоходных компаний.

В Йиспе в 1700 г. насчитывалось семь предприятий для вытапливания ворвани.

Уже в 1625 г. голландцы получили октруа на ловлю кораллов у берегов Алжира и Туниса (Elias, Het voorspel, I, 51).

Бааш выдвигает на первое место церковно-религиозный характер цеховых организаций, извращая этим их сущность и их историческое значение в условиях классовой борьбы в феодальном обществе. Напоминаем классическое определение цехов из «Немецкой идеологии» К. Маркса и Ф. Энгельса: «Необходимость объединиться против объединенного разбойничьего дворянства, потребность в общих рыночных помещениях в эпоху, когда промышленник был одновременно и купцом, рост конкуренции со стороны стекавшихся в расцветавшие города беглых крепостных, феодальный строй всей страны — все это породило цехи» (К. Маркс и Ф. Энгельс, Соч., т. IV, стр. 14–15). — Прим. ред.

Мюллер различает цехи и гильдии. Для нашего изложения это различие несущественно.

Причиной упадка цехов является подчинение ремесла купеческому капиталу и превращение значительной части прежде самостоятельных ремесленников в зависимых от капиталиста-предпринимателя рабочих в домашней промышленности. — Прим. ред.

В Амстердаме в середине XVI в. существовало 26 цехов (t erGоuw, V, 400 и сл.).

Бааш не отличает мануфактуры от фабрики. В большинстве случаев, когда несомненно, что речь идет о мануфактуре, редакция в переводе внесла необходимую поправку в терминологию. — Прим. ред.

Обсуждение «съездами» цеха суконщиков (Droogscheerders-Synode) в XVII в. вопросов о продолжительности времени ученичества, об испытаниях, о числе учеников, о приеме в члены цеха иностранцев и т. д. знаменует собой уже упадок цеховой организации. (Кеrnkamp, Droogscheerders-Synode, 279 и сл.).

Еще Kluit (Jets, 352) предлагал приглашать ремесленников со стороны и не ограничивать их строгими цеховыми постановлениями.

В начале XVIII в. в Зютфене строгость цеховых правил была смягчена; стали делать различие между важными и маловажными правами горожан. Это открыло возможность для некоторого увеличения числа ремесленников.

Так, крефельдский фабрикант ван Бекерат в 1763 г. писал: «Многочисленность фабрик очень полезна для процветания города, монополия же наоборот, вредна. Гарлем, Эльберфельд, Изерлон и другие фабричные города, достигшие расцвета, развились только благодаря тому, что каждый мог неограниченно производить все то, что он считал необходимым и лучшим» (Schmoller-Hintze, Seidenindustrie, II, 606).

Алан указывает на некоторые вредные стороны упразднения гильдий (IV, 611). В Гарлеме в 1718 г. существовали еще 42 гильдии. Здесь в каждом ремесле сохранилась еще значительная внутренняя дробность. Allan, IV, 612.

См. вступительную статью. — Прим. ред.

В 1573 г. в Лейдене жаловались на то, что гамбургские и другие купцы красят лейденское красное сукно в плохой черный цвет и продают это сукно как черное лейденское (Posthumus, II, № 1225).

До 1580 г. иммигранты прибывали главным образом из Хондсхотена, Брюгге, Эйперна (d e la Court, Welvaren van Leiden, 85).

Шерстяная кипорная ткань. — Прим. ред.

По данным Масрherson, Annals, II, 444, в 1651 г. возник план, чтобы английское правительство добилось в Испании права закупки всей испанской шерсти, что явно было направлено против нидерландской шерстяной промышленности; голландцы незадолго до этого закупили четыре пятых всей испанской экспортной шерсти для своих нужд. Франции также требовалось много шерсти для своей промышленности. Но из этого плана ничего не получилось. Испанская шерсть еще в 1629 г. экспортировалась из Голландии в Гамбург (Вaasсh, Hamburgs Seeschiffahrt, 358). Годовой вывоз шерсти из Испании в Голландию оценивался тогда в 15–16 тыс. тюков (Diferee, Geschiedenis, 207).

Мнение Posthumus, III, стр. XI, что прибалтийские страны окончательно были потеряны в качестве рынка сбыта для нидерландских текстильных мануфактуристов, опровергается опубликованным списком зундских пошлин, поступивших от торгового оборота (см. ниже, гл. 8).

Эти новые отрасли промышленности в Нидерландах возникли в виде капиталистических мануфактур. — Прим. ред.

Согласно Renier, Histoire de l'industrie drapière au pays de Liège, 39, в середине XVII в. шерстяное производство в Льеже снизилось, а в Вервье увеличилось.

Кеrnkamр, ук. соч., 238 и сл., разделял суконщиков на две категории: первая включала фабрикантов, не занимавшихся торговлей, другая — фабрикантов, бывших одновременно также и торговцами.

Уже в средние века лейденские подмастерья-суконщики выделялись своим неспокойным поведением (Вlоk, Eene hall, stad, II, 229 и сл.); Brugmans, Opkomst, 151, упоминает о волнениях среди амстердамских суконщиков в 1618, 1638 и 1661 гг.

Среди товаров, отправленных на голландских кораблях в Средиземное море в 1646–1647 гг., было много лейденских полукамвольных тканей (Watjen, Niederl. im Mittelmeeirgebiel, 290 и сл.). В Англии в середине этого столетия раздавались жалобы на сильную конкуренцию со стороны голландской суконной промышленности (Cunningham, 231, 233).

Отсюда также возражения Лейдена против плана, предложенного в 1697 г. одним армянином, об устройстве суконной фабрики в Ангоре (Нееringa, Bronnen, II, 269 и сл.).

В 1669 г. Козимо Медичи дал описание «знаменитых» лейденских суконных фабрик. Мнение Watjen, (Niederl. im Mittelmeergebiet, 339), что около середины столетия голландская суконная промышленность не достигла еще своего высшего развития, неправильно.

Имеется в виду франко-голландская война 1672–1678 гг. и связанные с ней внутренние события. В самом начале войны стотысячная французская армия оккупировала всю Южную Голландию. На севере страны произошло народное восстание, в результате которого была свергнута власть купеческой олигархии («республиканская партия»). Избавиться от захватчиков голландцам удалось, только открыв шлюзы и затопив значительную часть страны, что довершило экономическое разорение. — Прим. ред.

По утверждениям де ла Курта (Welvaren. 129), лейденские фабриканты ежедневно отправляли свою шерсть для прядения не только в Гойланд, Фландрию и Францию, что «ещё можно было извинить», но даже в Делфт и Гауду.

Это привело к часто порицавшемуся злоупотреблению, когда сукна, которые производились не в Лейдене, но на деньги лейденских предпринимателей, получали лейденскую марку и считались произведенными в самом Лейдене. Berg, 303 и сл.; Posthuraus, Bronnen, VI, № 345.