Андрей Мартьянов - Прогулки по средневековью

Бой тридцати — знаменитый эпизод Столетней войны .

Тем временем Эдуарду надоело наблюдать, как в гавань осажденного города то и дело заходят корабли с провиантом, и он решил отрезать морской путь к Кале. На отмели между морем и гаванью англичане возвели форт Рисбенк и установили на нем дальнобойные метательные орудия. Вдоль всего водного пути поставили волнорезы и дамбы, чтобы усложнить путь кораблям.

Однако решающая битва так и не свершилась. Филипп решил, что занял крайне невыгодную позицию, и начал длительные переговоры с Эдуардом, рассчитывая вызвать его на бой в более удобной местности. В итоге переговоры стали лишь прикрытием для отступления французов. В ночь с 1 на 2 августа они спешно покинули лагерь, и дальнейшая судьба Кале была предрешена. Защитники города видели со стен, как французская армия заняла площадь в несколько гектаров и ожидали начала сражения вплоть до утра 2 августа. В итоге измученные защитники решили сдать город — что остается делать, если сам король от них отрекся?!

Защитники Кале были помилованы Эдуардом, однако прошли через унизительную процедуру: городские нобили пешком принесли королю Англии ключи от ворот Кале, с непокрытой головой и петлей на шее. Более никаких репрессий не последовало: было бы весьма недальновидно устраивать террор среди людей, которых Эдуард собирался сделать своими подданными. Правда, исходно шестеро нобилей были приговорены к смерти, но за них заступилась английская королева, и казнь отменили. Кале стал английским городом на ближайшие 211 лет, до 1558 года.

Вскоре короли Британии и Франции заключили перемирие, которое продлится вплоть до лета следующего года. Однако 1348 год станет для Европы вестником самого ужасающего бедствия за всю историю материка, с древнейших времен вплоть до XXI века…

Позволим себе немного отвлечься от хода боевых действий, и обратимся к будням войны. Как мы помним, во время битвы при Креси Черный Принц запретил английским солдатам спускаться с холма и снимать с поверженных французов доспехи — а они были невероятно дороги.

Так в чем же причина столь древней и уважаемой традиции, как мародерство на поле боя?

Возьмем для примера «Йоркские тестаменты», охватывающие период XIV–XV веков. Вот, допустим, отрывок из завещания каменщика (не простого, а солидного подрядчика) плюс собственника крупного рогатого скота — то есть человека богатого, который мог бы и не поминать в завещании горшки-крынки.

Иллюстрация из рукописи 16 века, Нюрнберг. Обучение солдат.

Март 1409 года:

«…В гостиной, содержимое которой оценивается в 44 шиллинга и 8 пенсов, называются большой стол для еды, маленький обеденный стол, три пары подставок для ног, три скамейки, кресло, железный экран для камина, тазы, кувшины для умывания, диванные подушки, разная декоративная ткань, прялка, большая свеча, подсвечник и другие мелкие вещи. В жилой комнате: два новых покрывала, одно стеганое одеяло, один матрац, валик под подушку, семь подушек, тридцать простыней, тридцать локтей льняной ткани, шерстяное одеяло, три занавески, сундуки, одна деревянная кровать. Всего на сумму 16 фунтов стерлингов 14 пенсов. В кладовой: серебряным сосуд за 43 шиллинга 4 пенса, два плоских серебряных сосуда, семнадцать серебряных ложек, три медных подсвечника, одна четверть, литровый горшок, солонка, десять глиняных горшков, полотенца, салфетки разных размеров, свечи. Всего на 8 фунтов стерлингов 8 шиллингов 2 пенса. На кухне: восемь медных горшков, три сковородки, три вазы, три железных вертела, железный треножник, каменные ступы, тазы. К ку хонному хозяйству причисляются: корова с теленком, петух, четыре курицы, две утки. Общая сумма 59 шиллингов 7 пенсов».

Иллюстрация из Средневековой боевой книги 1459 года

И нечего смеяться. Ларчик открывается достаточно просто: основную массу населения той эпохи составляло трудовое пейзанство, способное производить разве что мед/лен/пеньку и прочие сельхозпродукты. Дворяне, по понятным причинам, ничего не производили, а вот прослойка мастеровых, особенно умелых, настоящих профессионалов, была очень и очень невелика. Отсюда большой дефицит и столь же немалая ценность предметов строго прикладных — начиная от медных подсвечников или подставок для ног и заканчивая стегаными одеялами. О предметах роскоши, являющихся произведениями искусства, мы вообще умолчим.

Посему производитель ширпотреба, как правило, горожанин и цеховик, есть человек общественно-полезный, уважаемый и обеспеченный. Неизмеримо выше стоят элитные мастера: оружейники, ковщики, ювелиры, стеклодувы — те, кто производит вещи для дворянства.

До промышленной революции еще сотни лет, предметы обихода редки и ценны — их может использовать не одно поколение семьи. Отсюда и такая подробность в завещаниях. Сейчас никому и в голову не придет завещать старый сотовый телефон, поскольку производятся они в колоссальных количествах при низкой себестоимости, а вот 500–700 лет назад почтовых голубей завещали поштучно, с точным описанием, кому из родственников какая птица отходит. То же и с тканью, оружием, резными стульями, посудой et cetera.

Дефицит!

Пленение рыцаря в полном доспехе или снятие доспеха с убитого врага могло сказочно обогатить пехотинца, оруженосца или рыцаря, успевших отхватить столь богатый трофей. Если пленный жив, то за него следует немалый выкуп.

Цена стандартного рыцарского снаряжения в среднем превышала 100–150 турских ливров, а если захватить доспехи богатого графа или герцога, с позолотой, фигурной ковкой и прочими излишествами, после войны можно обеспечить себя безбедную старость с собственным трактиром, коровками, овечками и женитьбой на сравнительно молодой вдовушке!

То же самое относится к оружию или лошадям — выше мы приводили цены на боевых коней, некоторые из которых стоили целое состояние! Даже какая-нибудь сущая безделица, наподобие снятого с трупа перстня с изумрудом или найденных в шатре бежавшего врага серебряных тарелок могла сделать простого солдата вполне обеспеченным человеком.

А потому жестокие схватки за трофеи по окончании (и даже во время!) сражения были делом самым обыденным, житейским и естественным. Немудрено, что Черный Принц, понимая, что на кону стоит судьба королевства, под страхом виселицы распорядился не собирать трофеи, пока враг не будет окончательно повержен — дисциплина прежде всего, а уж после боя кому как повезет…